Александр Гутин : Про скот

Мы лежим под березой. Звездой. Голова к голове. На березе чирикает какая-то пернатая поебень, солнце светит, плывут облака, стрекочет кузнечик, заебись...хули, лето.
За полчаса до этого приехал куратор нашего курса и выпиздил всех на поле. Мы, первокурсники, должны помогать труженикам села наполнять закрома родины сахарной свеклой посредством прополки оной. Но хуйвам, как говорится, уважеамые механизаторы. До этого два дня мы пили водку, потом, когда она закончилась, самогон, пытались найти ласку и понимание у сокурсниц, иногда успешно, и морально разлагались, хотя куда уж больше...
Но приехал куратор Харитонова Ульяна Игоревна, для простоты называемая своей аббривиатурой ХУЙ. И мы ушли в поле. Частично. Ибо, если очень захотеть и повернуть голову налево, то можно увидеть не разложившуюся часть коллектива, весьма пасторально изображающую радость сельскому труду на поле.
Мы, впятером, не стали кривить душой, а сразу легли под березу. Ибо мы разложились, пиздец как.
Говорить лень, голову поворачивать лень, даже дышать лень...лето, хули...
- А что, друзья мои, долго мы будем изображать тут футляр с вьетнамским бальзамом от комаров? Не хочет ли уважаемый ареопаг возликовать от возлияний?
Это Гоша. Он ебнутый интеллектуал поэтому говорит высокопарно, жопу расчешешь.
-Гоша, идика ты вхуй, штоль? Не говори как гопник. Скажи, как интеллегентный человек, мол так и так, намекаю на ебнуть водки...
Это я. Я просто ебнутый.
- Фи...быдлохам...ты почему, блядь, долбоеб такой, при мне матом ругаешься? Но, собственно, ты прав, селянин, именно это я и хотел сказать.
Это опять Гоша. Я уже говорил, что он ебнутый интеллектуал? Ах, да, говорил...
- И кто, бля, пойдет?
Это Владик. Он не ебнутый. Он пизданутый. Потому что это более высокая стадия долбоебизма.
Вопрос был поставлен конкретно и четко. Но отвечать на него никто не хотел. Ибо было лень. Лень даже думать о том, чтобы поднять жопу из-под березы, а не то, чтобы пехотить в местное сельпо полтора кэмэ.
Когда пауза затянулась, Гоша произнес:
-Предлагаю тянуть жребий. Кто тише всех перднет, тот и пойдет. Знал, сука, куда бить. Ибо он помимо того, что интеллектуал, еще и чемпион факультета по пердежу.
Я пердеть захотел и, предвосхищая исход соревнования, подавил в себе лень и заявил свою кандидатуру с условием, что один не пойду.
Составить компанию согласился Владик. Можно я буду повествовать в настоящем времени? Мне так будет проще. Наверное.
Владик отрывает тощую жопу от травки. Я уже стою и смотрю на него.
-Хули смотрим? Попиздили, товарищ- говорит он.
- А может оденешься, урод? -это я охуеть тонко намекаю, что Владик ващета если чо, только в одних красненьких плавках с якорьком.
- На хуя? Село Кукушкино это ж курортная зона, блять. Сочи, йопта.
Владик поворачивается и идет в сторону села, инцидент закончен, типа. Попиздили, типа.
Ну и попиздили. Идем молча. Минут пять. Потом поднимаемся на вершину сопки под которой, собственно, и находится село, первый дом которого, собственно, сельпо, где продают, собственно, водку.
-Нихуяж себе!- Владик показывает на большого белого быка, привязанного к колышку.
Бык. Цвет белый. Размер с среднестатистического африканского слона. Рога с бивень вышеупомянутого экзотического животного. Глаза добрые, как у Геббельса, блять.
-Знаешь, я в телевизоре читал, што быки нихуя красного-то цвета не боятся. А изумленно раздражаются, когда всякие гавнодоры, ну, эти испанские пидары такие в лосинах и разноцветных жылетках, начинают у них перед еблищем махать одеялом или чо там у них. Во, зырь, мальчиг!
Сказав это, Владик стаскивает с себя красненькие плавки с якорьком, подходит к быку и начинает бешенно махать у него перед мордой.
Я вообще-то всего, что выше собаки боюсь, бля. Ну, не доверяю я крупному рогатому и не рогатому скоту. Ну их нахуй.
- Владик, дорогой, пидор ты гнойный, ну тебя, Владик, в пизду, Владик. Я пойду, пожалуй, Владик. Если ты вдруг, чисто теоретически конечно, ибо ты неибаццо пикадор и ваще, будешь уебывать от этого монстра, то, Владик, очень тебя прошу, категорически умоляю, сделай милость, Владик, уебывай куда-нибуть в другую сторону. Другая сторона, Владик, эта не та, в которой буду находиться я. Спасибо, Владик. Заранее благодарен.
Это сказал я. Я конешно ебнутый, но не пизданутый. И я иду по направлению к сельпо, благо осталось метров сто.
Прохожу половину пути я почувствовал позади себя какуюто движуху. Сердце похолодело, я оглядываюсь и все недобрые предчувствия оправдываются. Прямо на меня несется, пар из жопы, голый Владик. Глаза у него бегут на пружинках на полметра впереди, он орет что-то невнятное и бежит, естественно, в мою сторону. Чисто по энерции, бля. Типа я должен спасти его от охуенного быка, который, как мне показалось, неспеша, бежит за Владиком. Если бы он поспешил, то логически могу предположыть, что он его догонит через минуту и как минимум выебет.
И я срываюсь. Бен Джонсон хуйня. Насрать на вашу олимпиаду. Я бью все рекорды лет на шестьсот вперед. Ибо я не бегу, я лечу, практически не касаясь земли. Парю, ако кондор, блять, над Кордильерами.
Я влетаю в сельпо. Охуевшие старушки- покупательницы видят бледного, как жопа альбиноса меня, сердце готово выпрыгнуть из груди, пот катится по моему охуевшему лицу.
-Сынок, что случилось? - спрашивает продавщица.
- Четыре бутылки водки, пожалуйста! - отвечаю я.
Отдышался. Осторожно выглядываю наружу. Никого. Вообще никого. Выхожу и вижу, что двое мужчын ведут быка, который довольно смирно бредет за ними.
-Мужчины! А, мужчины ! Вы тут мальчика без трусов не видели?- спрашиваю я.
Мужчины молчат.
И тут я слышу, что в кустах шиповника происходит какая-то жизнь. Подхожу и вижу Владика. У него неибаццо стресс, он поцарапан ветками, грязен, деклассирован и морально мертвый в моих глазах.
-Товарищ- говорит он- Товарищ, моя жизнь закончена. Мое честное реноме разбито на мелкие стразы. Во имя человеколюбия, товарищ, найдите мои плавки.
- Да? А скажи мне, Владик, ради какого такого человеколюбия, сука, ты несся от этой скотины в моем направлении, а? Не я ли, Владик, просил тебя о кардинально обратном? И потом, хули тебе стесняться? Твою тощую жопу и болтающуюся мошонку видели все жители этого славного населенного пункта. Так что не выебывайся и пошли вместе.
Пререкаемся еще минут пять, потом я , так и быть, даю ему свои треники (сам пиздую в трусах) и мы идем искать деталь туалета Владика.
Находим плавки втоптанные в грязь, Владик стирает их в реке. Просит меня ни о чем никому не рассказывать. Обещаю подумать.
Возвращаемся к березе. Люди вяло пиздят по поводу долгого отсуцтвия. Люди на автомате отчислены вхуй.
Мы пьем водку. И вот какая тенденция. Чем больше пьем, тем больше я не хочу обещать Владику ничего не рассказывать. Владик это чуствует и предвосхищает события.
Так вот, Гоша, Антон и Серега! Я восстанавливаю справедливость!! Если вы читаете эти строки, знайте правду! Ни хуя он не спасал от разъяренного стада севильских быков двух румяных доярок! Ни хуя они не отдались ему под звуки балалайки на стоге сена! Пиздит, сука!