прокурорская морда : Страсти по Шекспиру

СТРАСТИ ПО ШЕКСПИРУ

Не успел я зайти в кабинет, как на столе настойчиво задре6езжал телефон. «Начинается», - с неудовольствием подумал я и начал неторопливо снимать запорошенную мокрым снегом куртку. Звонить в этот час мог лишь один человек. И слышать мне его совершенно не хотелось. Наконец, раздевшись и повесив вещи в шкаф, я снял раскалившуюся трубку.
- Владимир Анатольевич, где Вы пропадаете?! Я уже час звоню, - дежурный РУВД не скрывал своего раздражения. – Труп у нас.
- Надеюсь в квартире? – я зябко поежился, вспоминая промозглый декабрьский ветер и колючий снег, кружащийся за окном.
- Да нет, на улице. Арсенальная набережная, 40. Только что из воды вытащили.
- И что с ним такое? Может сам утоп.
- Похоже, что так, но… - дежурный замялся. – У меня распоряжение вызывать следователя на все случаи извлечения из воды. Поэтому я и позвонил…
- Да, да. Я в курсе, - приказ Генерального прокурора о необходимости осмотра всех утопленников и упавших с высоты уже два месяца трепал нервы дежурным следователям прокуратуры. – Машину давайте. Я спускаюсь.

* * *

Очередной порыв северного ветра царапнул наши неприкрытые лица колючками снежинок и набросился на неспокойную невскую воду, разгоняя по ней барханами черные волны.
- Что за зима такая? – раскрасневшийся на ветру участковый, уже в который раз, безуспешно пытался прикрыть горло узким форменным шарфом. – Толи дождь, толи снег. Сам черт не разберет.
- Да уж, погодка. Хороший хозяин собаку не выгонит, - молодой оперативник торопливо делал записи в кожаный блокнот, поминутно дыша на застывающий на ветру стержень шариковой ручки. – Где этих медиков черти носят?
- Давно тут стоите? – я оглянулся по сторонам, осматривая гранитную набережную в поисках укрытия от штормового ветра. Доставивший меня УАЗик, как и положено, уехал по другим заявкам.
- Считай с восьми, - опер взглянул на часы, и тут же поспешно спрятал запястье в рукав куртки «пилот». – Я ж его гаденыша и вытаскивал.
- А обнаружил кто?
- Как обычно. Заявка по «02». Звонок анонимный. Труп, мол, вдоль набережной плавает. Куда только милиция смотрит? Уберите по-хорошему, в общем…
- Это как в анекдоте, - засмеялся участковый. – Про мертвую лошадь на тротуаре. Слышали?
Анекдот был «бородатый», но мы с оперативником дружно замотали головами, желая хоть таким образом скрасить ожидание на продуваемой всеми ветрами набережной.
Не прошло и получаса, как от Литейного моста отделилась синяя точка гуведешного «форда», который уже через пару минут, лихо скрипнув тормозами, остановился напротив нашей веселой компании.
- Ого, праздник в самом разгаре, - пожилая женщина с черным дипломатом не спеша вылезла из кабины. – Где клиент?
- Заждались Вас, Нина Петровна, - приветствовал я знакомого судебно-медицинского эксперта. – А клиент даже окоченеть успел.
- Я вам не «скорая помощь», господин следователь, - ехидно заметила женщина. Когда машину дали, тогда и приехала.
Спустившись по гранитным ступеням, наша компания, носящая гордое название «оперативно-следственной группы» остановилась на небольшой площадке у самой кромки воды. Здесь, вытянув руки вдоль туловища и судорожно перекрестив сомкнутые ноги, лежал труп неизвестного мужчины, полтора часа назад выловленный из воды молодым оперативником.
Опрометчивость своего поступка он осознает только через несколько часов, когда в кабинете зама по УР ему будет доходчиво и в понятных выражениях разъяснена совершенная ошибка.
- Любой нормальный опер сразу бы понял, что надо делать! – станет орать на лейтенанта седой подполковник. – Ну, вышел ты по заявке. Ну, увидел плавающий у берега труп. Ну, так и толкни его подальше. Пусть плывет себе в другой район. Нам-то зачем лишнего «глухаря» вешать?! Своих что ли мало?! Вот и будешь возиться теперь с ним до пенсии. Салага!
Но сейчас молодой оперуполномоченный свою дальнейшую судьбу еще не знал, и с энтузиазмом первого года службы энергично помогал эксперту переворачивать утопленника на спину.
- Опа! – Нина Петровна низко наклонилась над оголенным серым животом мертвеца и поглубже нацепила спадающие с носа очки. – Похоже ножевое ранение. Две колото-резаные точно вижу. Третья под вопросом.
- Вот черт, - процедил сквозь зубы участковый. – Этого только не хватало.
- Я тоже надеялся, что он сам утонул, - успокоил я расстроенного капитана. – и оглядев пустую набережную, подвел итог. – Теперь делать нечего. Ищи понятых для осмотра.

* * *

- Так, Володька! Держи ответ, - заместитель прокурора Калининградского района Антипов быстро зашел в мой кабинет, держа под мышкой потертую серую папку. – По моим учетам два «глухаря» на тебе… Почему до сих пор не раскрыты?
- Потому что - «глухари», Александр Степанович. Да еще какие, - я вынул из сейфа два растрепанных тома и положил их на стол перед начальником.
- Напомни-ка фабулу, - Антипов нехотя стал листать первое дело. – Два месяца, почитай, уже прошло.
- Да, завтра срок, - я взглянул на висящий на стене календарь. – Оба дела возбуждены десятого декабря. – Как раз мое дежурство было.
- Ты выезжал?
- Конечно я. Днем и ночью. Первое – заказуха…
- Что-то я о стволе ничего не вижу, - Антипов с интересом разглядывал фототаблицу с места преступления.
- То-то и оно, что убит Фронов был ножом. Причем, каким – не понятно. Он вернулся вечером домой, поставил машину на стоянку. Отзвонился жене по «трубе», что сейчас будет. А когда поднялся к своей квартире, его уже ждали.
- На лифте поднимался?
- Да, на лифте. Убийца как раз за лифтом и прятался. Тут же подскочил к Фронову и ножом по горлу.
- Сколько всего ударов?
- В том-то и дело, что один. Да какой - от уха до уха разрезал. Фронов успел позвонить в квартиру, а когда жена открыла, упал к ней на руки и тут же умер.
- Свидетели были?
- Соседка. Она с Фроновым в одном лифте поднималась. Она-то все и видела. Убийцу опознать не сможет, он в шерстяной маске был. Знаете, шапочка такая черная, как у спецназа…
- Подозрения, версии?
- Глухо, как в танке. Фронов занимался перегонкой машин. Врагов не имел. Долгов и конфликтов тоже. Жена убита горем и ничего не понимает до сих пор. Опера даже мотив найти не смогли.
- Может ошибка в объекте? – Антипов с трудом оторвался от фототаблицы и вопросительно посмотрел на меня. – Другого хотели убить?
- А черт его знает! В наше время чего только не случается… Но удар был нанесен профессионально и с большой силой. Сразу видно, спец работал.
- А второе дело? – Антипов по привычке раскрыл фототаблицу второго тома. – Фу, мерзость какая! Сколько она там лежала?
- Эксперты говорят 2-3 месяца, не меньше, - я поневоле вспомнил связанный женский труп, лежавший на полу хорошо отапливаемой кухни, и мое настроение сразу испортилось. На момент обнаружения тело превратилось в кишащую личинками мух смердящую массу, в которой даже при внимательном осмотре нельзя было распознать некогда весьма привлекательную блондинку Дудаеву, паспорт которой лежал тут же на кухне в ящике стола.
- Там-то хоть были какие-нибудь зацепки? – Антипов закрыл уголовное дело и отодвинул его ко мне.
- Весьма поверхностно, Александр Степанович. – С Дудаевой последние месяцы жил некий Виталий, не оставивший после себя ничего кроме имени. Его дважды видел приходящий любовник и спонсор девушки коммерсант Артем. Та еще бандитская морда, я Вам доложу. Но он не при делах. На момент убийства временно проживал на Кипре. Да и к Виталию покойную не ревновал. У него таких содержанок – по три в каждом городе наберется… Я пытался его подключить – помочь с розыском Виталия. Он вроде обещал, но пока ни слуха, ни духа…
- Что совсем никаких данных о Виталии нет?
- Абсолютно! Даже фоторобот составить не смогли. Уж больно внешность у мужика неприметная была. Да и характер… Дудаева хвасталась матери, что Виталий после себя даже волос на мыле не оставлял. Таким аккуратистом был.
- А точно этот аккуратист жил с Дудаевой, или может это выдумки этого, как его… С бандитской мордой? Артура!
- Не похоже на это. Его и мать убитой видела. Правда мельком, когда к дочери как-то заезжала…
- В общем, исчез без следа?
- Так точно. Испарился.
- А причина смерти какая? Я уж не стал вникать, - Антипов брезгливо показал на лежащую передо мною папку. – Скоро обедать, а у тебя там фото цветные.
- Асфиксия от удавления петлей. Дудаеву связали по рукам и ногам, а затем, как предполагают эксперты, сели ей на спину и удавили бельевой веревкой. В момент удушения женщина лежала на полу лицом вниз.
- Мотивы?
- Возможно ревность Виталия к Артуру… Но это лишь мои предположения. Из квартиры ничего не похищено. Порядок не нарушен. Следов драки нет. Соседи отмечают, что Дудаева вела очень спокойный, даже замкнутый образ жизни.
- Приревновал, говоришь? – Антипов встал со стула и подошел к окну. – Отелло хренов! – Заместитель прокурора искоса заглянул в приоткрытый сейф и невольно отшатнулся. – А это что еще за хрень у тебя?
На верхней полке, таращась пустыми глазницами, белел остатками извести человеческий череп. Зубы у него частично выпали, а в носовом отверстии чернели непонятно как сохранившиеся волоски.
- А помните труп неизвестного? Которого в декабре на Арсенальной набережной выловили? Это все, что от него осталось.
- А тело где? – Антипов осторожно отошел от сейфа и тяжело опустился на покинутый минуту назад стул.
- Захоронено. Труп так и не опознали. А по установленным в СМЭС правилам, через десять дней все неопознанные трупы захоранивают, предварительно отчленив голову. Ну, а поскольку хранить их в морге негде, вот и отдали мне.
- Что за бред?
- Такой у них порядок, Александр Степанович. Чтобы в будущем лицо по черепу восстановить можно было. Труп хоть и фотографировали, но от длительного пребывания в воде лицо, как Вы понимаете, изменилось…
- А с делом-то по утопленнику что?
- Прекращено по пять-один.
- Как так?
- Обыкновенно. Самоубийство.
- У него же три ножевых было!
- Было. Два резаных и одно колото-резаное. Вскрывавший эксперт эти две раны определил как примерочные для главного – проникающего удара.
- Он что, харакири пытался себе сделать?
- Скорее всего. Да еще встал где-нибудь на мосту, чтобы сразу в воду упасть. Подстраховался, так сказать.
- А не могли медики ошибиться? Может все-таки убийство?
- Все возможно. Но как их теперь проверишь? Тело уже месяца два как закопали, а голову сварили в щелочи. Теперь вот у меня в сейфе красуется… Что делать с ней – ума не приложу. Дело в архив передал, а куда черепушку девать – не знаю. Личность-то до сих пор не установлена. Родных нет, в морг на хранение не берут, а захоронить – права не имею.
- Ты уж, Володька, в пакет его спрячь. Чтобы посетители не пугались. А то развел тут, понимаешь, анатомический театр, - Антипов встал со стула и направился к двери. Внезапно остановился. - А помнишь, как у Шекспира: «Бедный Йорик, бедный Йорик. Я знал его Гораций», - заместитель прокурора жизнерадостно рассмеялся. – Ну-ну, работай дальше, Гамлет!