прокурорская морда : Ненужное дело

НЕНУЖНОЕ ДЕЛО

31-ый троллейбус лихо свернул на пустынный Северный проспект и понесся по вечернему городу. За окнами зловещими тенями мелькали высокие тополя. Старший лейтенант милиции Наталья Иванова, осторожно придерживая пакет с бутылкой красного вина, поднялась и стала пробираться к задним дверям. Высокий парень в замызганной джинсовой куртке проводил ее нетрезвым взглядом. Белый костюм молодой женщины и букет розовых гвоздик в ее руках ясно свидетельствовали о том, что она возвращается с какого-то празднества. Парень кинул оценивающий
взгляд на ноги Натальи. “Ничего себе сучка...” - процедил он сквозь зубы и вышел за женщиной в ночь.
Конечная остановка троллейбуса находилась рядом с пустырем, отделявшим проспект от группы панельных девятиэтажек, в одной из которых вместе с родителями и жила инспектор детской комнаты милиции Наталья Сергеевна Иванова. Ее праздничный вид и поздние прогулки на дребезжащем общественном транспорте объяснялись очень просто. Она возвращалась с очередного суточного дежурства, несчастно совпавшего
с ее 27-ым днем рождения. Посвятив целый день отлавливанию
подростков-токсикоманов по чердакам и подвалам своего участка, уже вечером она, повесив милицейскую форму в шкаф, облачилась в принесенный из дома новый костюм и вкусила все причитающиеся на ее долю поздравления коллег и руководства. Последнее, кстати, в честь праздника, великодушно избавило ее от ночевки до 9-ти часов на сдвинутых стульях. А потому уже в одиннадцать часов Наталья неслась на встречу своей судьбе в громыхающем троллейбусе.

“Пусть только подойдет, сразу по яйцам получит”, - думала молодая женщина, быстро семеня по глиненной дорожке, по диагонали пересекающей ночной пустырь. Правой рукой она судорожно пыталась нащупать в недрах сумочки газовых баллончик, затылком ощущая приближение высокого незнакомца за спиной. Ярко мерцала полная
луна, и казалось, что родные окна на третьем этаже девятиэтажки светятся так близко, что стоит сделать еще несколько шагов и знакомый подъезд укроет ее в своих объятьях...
Но внезапно сильный удар обрушился на затылок женщины, и свет
знакомых окон померк в ее глазах.

Очнулась Наталья оттого, что захлебывалась какой-то жидкостью, льющейся ей на лицо. Она судорожно раскрыла рот и глотнула. “Вино! - мелькнула у нее в голове.- Кто-то поливает меня красным вином”. Гудела голова, сильно поташнивало, она осторожно раскрыла глаза и увидела сидящего на ней того самого парня в джинсовой куртке.
- Очухалась, сучка? - удовлетворенно хмыкнул насильник, отбрасывая почти пустую бутылку “Каберне” в сторону. - Сейчас сосать у меня будешь!
- Да пошел ты!.. - выдохнула Наталья и попыталась скинуть с себя нетрезвого парня. Но он наотмашь ударил ее по лицу, другой рукой еще сильнее прижимая женщину к земле. Насильник сидел на животе лежащей на спине Натальи, и сбросить его с себя, а тем более ударить коленом в пах (как учили) было весьма затруднительно. Парень опять ударил ее в лицо, но теперь кулаком. Из носа Натальи тоненькой струйкой потекла кровь. Голова закружилась сильнее.
“Сотрясение мозга. В лучшем случае”, - сделала предположение Наталья, перед тем как ее сознание опять угасло.

Придя через несколько минут в сознание, она почувствовала, что теперь прижата в холодной земле всем телом парня. Задрав посеревшую от мокрой грязи юбку на живот женщине и стянув с нее колготки с трусами, он пытался вставить в нее свой вялый член.
Теперь позиция была на ее стороне. Резко оттолкнув от себя плечи насильника, Наталья правым коленом с силой ударила его между ног. Рассчитывала в пах, но попала только по копчику. Парень заорал и скатился с женщины на землю. Наталья вскочила и, пошатываясь, побежала в сторону дома. Хотя словом “побежала” было бы
неверно определить ее неуверенные, заплетающиеся шаги в сторону тропинки.
Насильник предусмотрительно оттащил женщину вглубь пустыря, подальше от дорожки, поэтому, пробираясь через заросли высокой травы и спотыкаясь о кочки, Наталья с трудом удерживала равновесие. Туфли она бросила рядом с катающимся по земле парнем и теперь, стараясь не замечать подкатывающую к горлу тошноту и головокружение, Наталья передвигала ноги из последних сил.
- Стой, сука! - заорал вдогонку очухавшийся парень, и в несколько прыжков настиг свою жертву, опять ударил по голове, повалил на мокрую землю. Теперь на отсутствие эрекции жаловаться не приходилось, и насильник с силой погрузился в лоно женщины. Наталья, изловчившись, освободила левую руку и наманикюренными ногтями вцепилась в гениталии лежащего на ней подонка. Парень заорал и со
злостью впечатал кулак в женское лицо. Наталья в третий раз потеряла сознание.

Когда она очнулась, все было закончено. Отряхивая потертые джинсы, парень тихо матерился себе под нос. Увидев, что женщина пришла в себя, он зло пнул ее ногой и грязно выругался.
- Да, кстати! На память о нашей встрече, - парень наклонился над Натальей и снял с нее золотые сережки, подаренные женихом месяц назад и колечко с маленьким цирконием с безымянного пальца.
Женщина уже не сопротивлялась, а лишь глухо застонала. Перед ее глазами опять сгущался туман, и все же она успела заметить на правом запястье насильника прямоугольную татуировку в виде указательной
стрелки.
Ударив лежащую женщину на прощание ногой, парень не спеша пошел к остановке, а Наталья, полежав некоторое время на мокрой земле, с трудом поднялась и на подгибающихся ногах медленно побрела через пустырь в сторону таких близких девятиэтажек с по-домашнему светящимися окнами.
До третьего этажа сил подняться уже не хватило и Наталья, позвонив в ближайшую дверь, обречено опустилась на каменную лестницу.

* * *

Наталья Сергеева слушала начальника Управления и не верила своим ушам. А грузный полковник милиции продолжал свой обличительный монолог.
- Итак, товарищи офицеры, что мы имеем? Одни сотрудники с утра до вечера в пьяном виде слоняются по своим отделениям, а другие развлекаются со всякими подозрительными личностями на природе. Я не буду называть фамилию, но все и так знают о ком речь. Даже если на секунду допустить, что имело место изнасилование, то тогда возникает закономерный вопрос: “А зачем государство тратило средства и
силы на подготовку этого сотрудника? Зачем обучало его приемам самообороны? Зачем, наконец, вообще приняло его в свои ряды, доверив, понимаешь, охранять безопасность граждан? Я вас спрашиваю: “Как такой, сотрудник милиции, если его можно так назвать, собирается защищать покой и благополучие граждан, если он
себя защитить не в силах?” Что скажут о нас люди?! И это наша милиция?! Теперь я понимаю, по какой причине сейчас расплодилось столько критических статей в наш с вами, товарищи офицеры, адрес. Это же просто позор какой-то! Изнасиловали старшего лейтенанта милиции! Что это за милиционер такой, что его можно вот так просто изнасиловать? И место ли такому сотруднику в наших сплоченных рядах? Я вас спрашиваю!..

* * *

Из выводов судебно-гинекологической экспертизы:
“В ходе обследования у Сергеевой Н.С. установлены следующие телесные
повреждения: два кровоподтека лица, множественные ссадины туловища и верхних конечностей и одна ссадина правого коленного сустава, а также сотрясение головного мозга. Эти повреждения по времени образования соответствуют дате происшествия, т.е. 27.07.97 г., и были причинены действием твердых предметов по механизму: кровоподтеки - удара, ссадины - трения-скольжения и могли
образоваться при обстоятельствах указанных потерпевшей; так кровоподтеки лица могли образоваться от ударов кулаком, а ссадины - от воздействия неровностей грунта”.

* * *

Оперуполномоченный 6-го отделения милиции Севастьянов криво ухмыльнулся.
- Ну, ты же... Вы же сами понимаете, Наталья Сергеевна, что мы ничего не можем сделать. Ну, где мы будем искать Вашего насильника? Лица Вы его почти не помните, особых примет тоже.
- А татуировка?! - Сергеева аж подскочила на стуле от возмущения. - Татуировка на правой руке? Это разве не примета?!
- Ну и где эта Ваша татуировка? - почти неприязненно спросил Севастьянов.
- Я же уже говорила. На правом локтевом сгибе. Прямоугольной формы. Какая-то надпись затушеванная. Я не разглядела... А приметы этого подонка?! Около 20-ти лет, 185 рост, худощавый, волосы “ежиком”, лицо вытянутое, скуластое, губы тонкие...
- Наталья Сергеевна, Наталья Сергеевна, - опер поднял от стола усталый взгляд. - Неужели Вы не понимаете простых вещей. Вы своим приключением нам “глухарь” повесили. И не простой, а тяжкий. Нас теперь по нему всю жизнь трахать будут. Понимаете?
- Ничего себе приключение?! Да этот подонок меня избил, изнасиловал, ограбил! Я сразу в травмпункт поехала. Все документы имеются... Хорошенькое приключение, - Сергеева достала из сумочки платок и вытерла глаза. - Я замуж через месяц собиралась, а тут этот гад. Он колечко подаренное снял с меня! Вы хоть это-то понимаете?
- Понимают, понимают, понимают, - закивал головой опер. - Но Вы и нас поймите. У меня лично около 20-ти дел висят мертвым грузом и некогда мне Вашего маньяка ловить, да и у коллег моих не меньше... И зачем Вы вообще в милицию-то обращались. Вроде бы взрослая женщина... Сами все должны понимать.
- Я-то понимают! - Сергеева резко встала с заскрипевшего стула. - Понимаю, что Вы работать не хотите. Что же мне теперь самой что ли эту мразь искать?!
- А вот это уже Ваше дело, Наталья Сергеевна, - неприязненно ухмыльнулся опер. - Запретить Вам я ничего не могу. Делайте, как хотите.

* * *

Следователь прокуратуры Калининградского района Маркин беспомощно развел руками.
- Я выполнил все действия, возможные без участия обвиняемого. И теперь, Наталья Сергеевна, от меня мало что зависит. Поиском преступников занимается уголовный розыск, а не следователь. И Вы это знаете не хуже меня.
- Но они ничего не хотят делать, - Сергеева грустно взглянула на молодого парня, ведущего её дело, и обречено махнула рукой.
- Обязаны делать! - Маркин встал из кресла и зашагал по кабинету. - Я уже дважды направлял в шестерку отдельные поручения. Но мне приходят одни отписки. ”После проведения серии полномасштабных ОРМ установить преступника не представилось возможным, в случае поступления дополнительной информации сообщим незамедлительно.”. И так далее. Отписки, одним словом! И за что они на Вас так окрысились? Ума не приложу.
- “Глухарь” я им повесила, - женщина ухмыльнулась и уставилась в запыленное окно кабинета. - Показатели, видите ли, испортила...
- Да, причем тут показатели?! У них и так раскрываемость тяжких почти на нуле, - Маркин уселся в кресло, жалобно заскрипевшее под его весом. - Давайте сделаем так, Наталья Сергеевна. Я это дело буду держать на контроле и постоянно оперов теребить. Засыплю их поручениями - представлениями. Глядишь, они и зашевелятся...
- Спасибо Вам, конечно, Владимир Анатольевич, - Сергеева печально улыбнулась. - Но, думаю, что это не поможет.

* * *

Переполненный троллейбус загудел и, хлопнув проржавевшими дверьми, понесся по проспекту. Сергеева не спеша прошла между кресел, и уселась на заднее сидение. Народу в салоне было не слишком много, хотя час пик еще не закончился. Люди жались к грязным окнам, пристально разглядывая пустыри Северного проспекта и демонстративно не замечая нависающих над ними ворчливых пенсионеров. На следующей остановке народу прибавилось, и Сергеева вновь начала лихорадочно
разглядывать лица вошедших. Так старший лейтенант милиции делала уже больше недели, катаясь по 13-му маршруту в поисках своего обидчика. Но знакомых лиц на ее несчастье не попадалось. Усталые и небритые лица мужчин сменялись нарисованными масками женщин, порой разбавленными прыщавыми физиономиями подростков.
Временами Сергеевой казалось, что она видит похожие черты в ком-либо
из пассажиров, но, присмотревшись, женщина понимала, что ошибалась.
Но сегодня было по-другому. Возвращаясь с работы, Сергеева испытавала какое-то особое предчувствие, сообщившее ей, что предстоящая “охота” будет удачной. И интуиция ее не обманула. Незадолго до конечной станции в уже полупустой салон быстро
запрыгнул высокий парень. Потертая джинсовая куртка свободно свисала с его худощавых плеч, а бегающие глаза и жесткий ежик волос окончательно оживили застывший в сознании Сергеевой образ насильника. Парень на мгновение встретился с женщиной взглядом, но не узнал и, равнодушно жуя “Орбит”, уставился в окно.

* * *

- Вы узнаете эту женщину? - следователь Маркин начал заполнять протокол очной ставки.
Задержанный зло хлюпнул разбитым носом и, сплюнув на пол длинную кровавую слюну, ответил сквозь зубы:
- Впервые вижу.
- Как же Вы объясните, что она знает о наличии у Вас на правом локтевом сгибе прямоугольной татуировки?
- Понятия не имею... Может, видела случайно.
- Как Вы прокомментируете ее заявление на опознании, что именно Вы изнасиловали ее в ночь с 26-го на 27-ое июля?
- Врет она все! Не было этого.
- А где же Вы находились в эту ночь?
- У метро был. “Гражданский проспект”, кажется. Я всегда там тусуюсь... Гуляю, в общем. А эту... Женщину вижу первый раз.
- Ах ты, гад! - Сергеева вскочила со своего места. - Падаль такая! Да я тебя, гада, сразу запомнила на всю жизнь! Видит он меня впервые...
- Наталья Сергеевна, сядьте на место, - Маркин постучал авторучкой по столу. - Вы уже дали исчерпывающие показания, и я их записал. Теперь право задержанного высказать свое мнение.
- А что же он врет так нагло, подонок?!
- Имеет право... Садитесь, и продолжим очную ставку.

* * *

- Ну-ка, задери рукав джинсовки, - прокурор Калининградского района Лукин Тимофей Юрьевич привстал со своего кресла, с интересом разглядывая приведенного задержанного Климовского. По введенным недавно городской прокуратурой правилам, перед арестом прокурор должен был провести беседу с каждым задержанным и удостоверится в достаточности доказательств его вины.
Климовский нехотя завозился, но толчок дюжего сержанта, к которому он был пристегнут наручниками, стимулировал его активность и через пару секунд мы вместе с Лукиным любовались небольшой татуировкой, искусно выполненной на правой руке задержанного. Изгибающийся дракон, заключенный в прямоугольную с завитками рамку, глазел на нас, скаля черные зубы.
- Ясно. Можешь убрать, - и Лукин, дыхнув на круглую печать, силой опустил его на бланк постановления о заключении под стражу. - Вот этот Змей Горыныч тебя парень и погубил. Уведите арестованного, а ты, Володя, останься.
- Значит, она сразу его опознала? - недоверчиво спросил прокурор, когда Климовского увели. - Так вот и указала на него?
- Да, Тимофей Юрьевич, сразу. Говорит, десять дней в троллейбусах каталась, чтобы этого типа найти. Как увидела вчера вечером, так и пошла за ним. Выяснила, где живет, и сразу в РУВД к дежурному: так и так, нашла обидчика. Ну, дальше дело техники. Паренек-то борзый оказался, сопротивляться начал, так его слегка успокоили. Когда его в отдел привели, “пробили” на судимость, оказалось их у него уже две: в 92-ом военным судом за кражи и разбои группой лиц, к двум годам условно, и в 94-ом за кражу на два с половиной года лишения свободы. Последняя судимость еще не снята. Так что впаяют ему по максимуму. А о татуировке она в первый же день на протокол заявляла, и приметы сходятся, так что не сомневайтесь - он это.
- Да-а, дела, - Лукин задумчиво посмотрел в окно. Впервые в моей практике такой случай, чтобы потерпевшая насильника нашла...
- Она же все-таки сотрудник милиции.
- А-а-а, ну это другое дело, - рассмеялся прокурор. - То есть, так и запишем: преступник установлен и обезврежен сотрудниками ОВД.