Шева : Экзамен

- Уйти - вот главная задача!
После этих слов полковник Свидерский сделал долгую паузу, и строго посмотрев на слушателей поверх тонкой металлической оправы, добавил, - А главная подзадача - уйти так, чтобы они даже не поняли куда!
Игорь незаметно взглянул на лица одногруппников, застывших над столами аудитории. Завершающийся второй год учебы на спецкурсах наложил на их лица заметный отпечаток.
- Заметный, правда, тем, - кто понимает, - подумал Игорь, - Контора, одним словом!
По бесстрастным лицам друзей, не зная их так хорошо, как он, хер можно было догадаться, кто действительно слушает преподавателя, а кто с умным видом «лепит горбатого», на самом деле думая о телках, бабках, или о чем-нибудь другом.
О чем-то хорошем, но не имеющем никакого отношения к предмету с хитроумным названием «Технология слежки, способы и методы ухода от нее».
Это было последнее занятие по начитке материала. Послезавтра - экзамен!
Потом, - уже чистое формальное напутственное собеседование с получением последних инструкций по «стране пребывания» и, - вперед!
Через тернии – к звездам! – как любил приговаривать майор Недрыгайло, заставляя их на физподготовке бегать кроссы с неизменными забегами в колючий кустарник. Когда они потом, как собаки от блох, отчищались от этих репьяхов, тот же Недрыгайло жизнерадостно приговаривал, - Кто тыщу репьяхов насобирает, - считай, еще на одну звездочку заработал!
- В жопу б ему эту тысячу репьяхов! - часто мечтал Игорь. Дружбан Олег обычно меланхолично отвечал киношной фразой, - Кто купит билетов пачку, тот выиграет … водокачку!
…Но сейчас, скорчив такой же преданный службе и делу защиты Отечества от внешних супостатов фэйс, как у других ребят, Игорь думал о том, что наконец-то осталось совсем немного до заветной мечты, - свалить на реальную службу за кордон.
По инструкции их отправляли на три года. Если не спалишься, - могли оставить на четвертый. Но мало кто выдерживал больше трех. Постоянно быть в напряжении, в ожидании какого-то подвоха от таких же бойцов невидимого фронта «с той стороны», даже при крепких нервах и хорошем здоровье было ой как непросто.
Но сцепив зубы, где нужно, - локтями, где небольшой лестью, - ибо к большой Игорь был неспособен, он прорывался туда, где бы не было опостылевшего быта в малосемейке, хронического безденежья, сильно ударявшей по его карману ежемесячной пересылки денег родне, пиляния молодой, но уже доставшей его жены.
Платили в зарубежье раз в десять больше, чем здесь. Это - если без спецопераций. Опять же – хорошая добротная запись в личном деле, практически автоматическое повышение в звании по возвращении. А если повезет со спецоперацией или другим подвигом, - глядишь, и орден можно отхватить.
Конечно, если все будет тьфу - тьфу - тьфу! Все-таки, голову сохранить, - еще важнее!
… С маршрутом, следуя по которому Игорь должен был обнаружить слежку и оторваться от нее, ему повезло. Так он посчитал, увидев, что на маршруте есть несколько заведений, в которых могли быть знакомые.
- С богом! – негромко сказал про себя Игорь и двинулся в путь.
«Их» он заметил довольно быстро, - буквально через двадцать минут движения по маршруту. Неожиданно свернув четыре раза в переулки, попадающиеся на пути, Игорь быстро «вычислил», что его «пасут»: белый микроавтобус Хюндай с замызганными номерами, сзади - высокий худощавый кент в широкополой шляпе, спереди, - более плотный мужик уже в возрасте, с сильными залысинами и горбатым носом.
Боярский и Де Ниро, - так их он сразу же окрестил.
- Как там Свидерский называл два главных правила ухода от слежки, – вспомнил Игорь, - первое: не показать, что ты их заметил, второе: уйти, по возможности, по-джентльменски, то есть, - незаметно.
- Ну что ж, - начнем! – сказал он себе, и якобы неожиданно, хотя он то приготовился к этому заранее, рванул на себя ручку входа на выставку, открывшуюся на этой улице, изобилующей музеями и артгаллереями, две недели назад.
Ужом просачиваясь между посетителями, останавливаясь перед отдельными экспонатами, якобы привлекшими его внимание, Игорь периодически бросал косяки по сторонам, - не видно ли его преследователей?
Один экспонат отчетной выставки Российской Академии художеств, - это Игорь понял, мельком взглянув на рекламное объявление, действительно привлек его неизбалованное артефактами внимание.
Двигаясь по залу вдоль картин и скульптур, он уткнулся в грандиозную металлическую конструкцию, представлявшую собой нагромождение железных фигур, по отдельным элементам которых только можно было догадаться, что, собственно, намеревался изваять автор.
На коленях огромного, сидящего в приспущенных до сапог штанах мужика, лицом к нему, широко раскинув и задрав вверх ноги, вернее, ножищи, сидела девица охеренных, но безобразных форм. Находились они с мужиком на некоем возвышении, к которому была приставлена лесенка, на которой, в свою очередь, торчали фигурки мальчишки и девчонки, смотрящих на происходящий перед ними процесс совокупления взрослых с разинутыми ртами. Внизу, на приступке, сидел еще один пацан с открытым ртом, перед которым он держал рукой надкушенный банан. Ко всему прочему, в одной из рук, обнимавших богатыря, дебелая «красавица» держала уже раскрытые, - правда, непонятно, для обрезания чего, ножницы.
Задержавшись на какие-то секунды возле этого железного страшилища, Игорь быстро понял, что на беду, он имеет дело не просто с офицерами наружки, а с настоящими профессионалами. Стоя с одной стороны этого металлического монстра, он по голосам двух подошедших с другой стороны мужиков понял, что это его преследователи.
Тот, что покрупнее, «авантажнее», - как сказали бы раньше, удивленно посмотрел на композицию, затем нашел табличку с названием, прочел вслух, причем в его голосе явно сквозило недоумение, и затем, обращаясь к товарищу, восхищенно произнес, - «Этих гениев хер поймешь! Одно понятно, - что ибутся!».
Игорь улыбнулся, вспомнив почему-то в аналогичной ситуации Штирлица в Зоологическом музее. Да, в жизни всегда пожестче, чем в кино.
Две девчонки, с открытыми ртами рассматривавшие композицию, - по виду старшеклассницы, - прыснули и отпрыгнули в сторону. Де Ниро довольно осмотрел результаты своего воздействия на публику, и ухмыльнувшись, бросил Боярскому, - «Пойдем, Аркаша! А то барышни смущаются!». Его взгляд, как будто отблеск фары автомобиля по стене дома совершенно безразлично скользнул по лицу Игоря, и они побрели дальше по залу.
- Херово! - мелькнуло в голове Игоря, - Так не пойдет! Надо действовать резче!
… Выйдя с выставки, он спокойным шагом профланировал до следующего перекрестка, но затем, как будто что-то вспомнив, резко влетел в подземный переход.
Как назло, народу в переходе оказалось очень немного. Киоски, киоски, - стоп! Вот то, что ему нужно! Он заскочил в туалет. Здесь вообще никого не было, если не считать уборщицу, выходившую с ведром и шваброй. Он подошел к длинному ряду кабинок и только хотел взять за ручку одной из них, как вдруг случилось неожиданное. Внезапно потух свет, и Игорь услышал гулкий лязг закрываемых внешних металлических дверей.
- Охренеть! - промелькнуло в голове. - Уж лучше засветиться перед «хвостом», чем оказаться заживо погребенным в этом сортире! «Узник сральни!», - возникло в голове название этого эпизода, которое бы быстро сосватали ему ребята, узнай только об этом.
Тьма стояла кромешная. Поскольку туалет был в подземном переходе, то никаких окошек в помещении, естественно, не было. Но Игорь мгновенно сориентировался по отношению к входной двери, развернулся в правильном направлении и одной рукой держась за кафельную стенку, через несколько секунд оказался перед входной дверью. Забарабанил по ней со всей пролетарской ненавистью к дебильным уборщицам.
На его счастье, тетка-уборщица не успела, видно, отойти далеко, и позвенев немного связкой ключей, открыла дверь. Игорь вызверился на нее витиеватой тирадой, на что тетка очень меланхолично ответила, - И откуда, ты, милок, взялся? Я же вроде во все очки позаглядывала?!
- Тщательнее надо очки проверять! - рявкнул Игорь и оттеснив тетку, быстрым шагом пошел по переходу.
Поднявшись на поверхность, он с отчаянием увидел все те же опостылевшие лица, а невдалеке, их Смольный на колесах, - белый микроавтобус.
- Ни хера! Не сдаваться! Соберись! – приказал сам себе Игорь и двинулся дальше по маршруту.
… Выручила его счастливая случайность. По крайней мере, так он решил, когда благодаря знакомой девчонке-официантке проскочил через якиторию черным ходом на пустырь рядом с какой-то стройкой. Через неплотно пригнанные доски забора он видел, как несутся по ту сторону забора к воротам, проделанным для въезда строительной техники его экзаменаторы. Вдруг за густым кустом орешника он увидел как будто специально припасенный в кустах рояль, - торец бетонной трубы диаметром чуть ли не в человеческий рост.
Через мгновение он уже был в трубе, отбежав от торца на всякий случай метров двадцать. Дно трубы было слегка мокрым. Игорь врубился, что, наверное, раньше здесь была небольшая речушка, или ручеек, а поскольку поверху проходила дорога, то проложили трубу, чтоб не создавать болото. Но сейчас, из-за жары, от воды остались только небольшие лужицы, да грязь.
- Труба - дело! Но ни и хера - прорвемся! - подумал Игорь. Постоял, затаившись. Вроде - тишина.
Ф-у-у-у! Слава богу! – потянулся он за сигаретами, но потом сам остановился, - дурак он, что ли?
Постоял еще несколько минут.
- Гарью, вроде как, потянуло? - втянув в себя запах тлеющих листьев, глянул Игорь влево по трубе. Ничего увидеть ему не удалось, - через десяток метров труба начинала изгибаться с большим радиусным закруглением. Взгляд уперся в темно-грязную стенку.
Может, и к счастью.
Из-за поворота трубы Игорь не мог видеть, как у левого торца трубы все сильнее начинает разгораться подожженный пацанами огромный костер из сухих листьев, кусков толи и рубероида, которые они натаскали с ближайшей новостройки и натолкали в трубу.
В этот момент к правому концу трубы, неспешно покачиваясь на колдобинах стройплощадки, гусеничный кран с высоко задранной стрелой подтащил три толстенные бетонные плиты и с грохотом опустил их возле торца.
…Игорь очередной раз облегченно вздохнул, - Ушел!!!
Он еще не догадывался, что навсегда…