прокурорская морда : Забывчивость палача

Илья Владимирович встал из-за стола и направился к выходу.
Одев серый, сильно потертый плащ, он обернулся и крикнул: «Катька, дверь закрой!». Не дожидаясь ответа, он вышел из квартиры и не спеша стал спускаться по лестнице.
Квартира находилась на пятом этаже панельной девятиэтажки, но Илья не стал вызывать лифт, а пошел пешком. Он никогда не любил лифты, вызывавшие в нем безотчетный страх своей теснотой и медленным движением. Еще в раннем детстве, когда Илье было пять лет, он застрял в остановившемся лифте. И хотя выключенный свет зажегся через 10 минут, и тяжелая кабина вновь начала двигаться вверх, Илья навсегда запомнил охвативший его панический ужас и обволакивающую темноту. От волнения в горле мальчика возник ком, перекрывший дыхание, от которого он не мог издать ни звука, а только глухо мычал и бился головой о закрытые обшарпанные двери застывшего лифта. С тех пор Владимирович в лифте не катался, предпочитая прогулку по лестнице.
Спустившись на первый этаж, Илья столкнулся с Леоновой Натальей, жившей вместе с Катей в одной квартире.
- Ты уже уходишь? – посторонившись от высокого худощавого мужчины, Наталья внимательно посмотрела на Илью. Тот был заметно пьян и чем-то расстроен.
- Да, пора… На работу завтра. Надо проспаться, - Илья не хотел говорить с женщиной, которая его всегда недолюбливала, называя «идиотом».
- А Катька где? – бросив в спину уходящего Владимировича вопрос, Наталья нажала кнопку вызова лифта.
- В хате осталась, - Илья открыл дверь и вышел на морозный февральский воздух Гражданского проспекта. Его тут же закружила метель и он, зябко кутаясь в старый плащ, быстро пошел к своему дому, находящемуся в другой стороне застроенного гаражами внутреннего двора.

* * *

Владимировичу с ранних лет не везло с женщинами. Еще в школе девчонки над ним только издевались, называя придурком. На нелепые ухаживания он слышал лишь обидные слова и видел кривые усмешки. Сверстники его не трогали, опасаясь не по возрасту крепких кулаков и вспыльчивого характера Ильи. Он был «волком-одиночкой», как он сам себя мысленно называл. Большую часть свободного времени Илья проводил сидя на крыше гаража и наблюдая за окнами соседних домов, надеясь подсмотреть за раздевающейся женщиной. Книг не читал, от них начинала болеть голова, поэтому в школе доучился только до 4-го класса, после чего его мать (отца у Ильи никогда не было) перевела его в специальную школу, для отстающих в развитии.
Но и в этой школе он проучился недолго. В шестом классе, когда Илье исполнилось 14 лет, какая-то комиссия признала его необучаемым и направила в психоневрологический диспансер для постановки на учет и прохождения курса лечения. Но к врачу Илья не ходил, не любил он эти визиты. Каждый раз какие-то взрослые дядьки сурово расспрашивали его о том, почему он нюхает «Момент» и дышит бензином. Идиоты, они не понимали, как ему бывало хорошо, когда реальный мир, где он был никому не нужен, куда-то улетал, а вокруг оживали его детские фантазии о путешествиях по огромному океану на лодке. Только он и бескрайние просторы воды вокруг. Ну, может быть, иногда он представлял рядом с собою Катьку из соседнего дома, в которую был влюблен еще с третьего класса. Но это было лишь иногда.

* * *

Лифт остановился на пятом этаже, и Наталья подошла к двери квартиры 116, в которой они вместе с Бахвалиной Екатериной жили с детских лет. Квартира была коммунальная, но соседей всего двое: Бахвалины и Леоновы. Мать Кати умерла в прошлом году от сердечного приступа, а родители Натальи уехали жить в сельский дом, чтобы освободить площадь для повзрослевшей дочери и ее сожителя Букрова Алексея.
К удивлению Натальи входная дверь оказалась незапертой. Пройдя в темный коридор, женщина включили свет, и стала снимать сапоги. Тут же у ее ног появилась Мурка, всегда встречавшая хозяйку с улицы. Но в этот раз кошка не стала тереться о ноги, а лишь села на линолеумный пол прямо перед Натальей, уставившись на нее огромными зелеными глазами.
- Ну, что ты так на меня смотришь? – женщина сняла сапоги и повесила пальто на вешалку. – Что у тебя случилось? Рассказывай.
В ответ кошка вскочила на лапы и убежала на кухню, но тут же выскочила от туда, как ошпаренная, и вновь села на пол перед хозяйкой. На линолеумном полу коридора осталась четка дорожка кошачьих лап.
Наталья медленно, преодолевая себя, зашла в восьмиметровую кухню.
На полу, скорчившись с заломленными за спину руками, в разорванном махровом халате, в густой луже крови лежала ее подруга и соседка Катерина Бахвалина.

* * *

«На трупе Бахвалиной Е.Г. при наружном осмотре обнаружены множественные колото - резанные раны туловища (не менее 18), 11 из которых проникающие с повреждением хрящевой части 3-го ребра слева, легких, печени и сердца; резанные раны шеи (не менее 19), из которых одна с повреждением щитовидного хряща и одна с повреждением правой сонной артерии; одна резанная рана на лице; 11 кровоподтеков из которых 5 на лице и 6 на конечностях; 3 ссадины на правом предплечье».
Следователь Калининградской прокуратуры Маркин отложил протокол осмотра места происшествия в сторону и вновь взял паспорт задержанного на трое суток Владимировича. С фотографии на Маркина смотрел 25-летний худощавый мужчина с растрепанными волосами. Глаза мужчины неестественно таращились в одну точку, как будто в ожидании обещанной фотографом птички. Взгляд смотрящего был абсолютно безумен.
Маркин закрыл паспорт и набрал знакомый номер:
- Дежурного адвоката можно услышать?.. Игорь Николаевич? Вы? Очень хорошо, что сегодня именно Ваше дежурство… Да, хотел пригласить Вас на предъявление обвинения задержанному… Убийство. Нет, он адвоката не просит. И денег похоже не заплатит… В порядке 49-ой, конечно. Ну-у, Игорь Николаевич, не упрямьтесь. Именно, что у меня есть основания Вас пригласить. Задержанный, судя по всему, психически болен. Откуда такие выводы? Да лицо мне его не нравится… Я не шучу. Приезжайте, сами посмотрите.

Через час следователь Маркин и угрюмый адвокат Решеткин сидели в следственном кабинете изолятора временного содержания Калининградского РУВД. Напротив них, пристегнутый наручниками к привинченному к полу табурету, сидел заспанный Илья Владимирович, который внимательно слушал молодого человека, казенным голосом зачитывающего постановление о привлечении в качестве обвиняемого.
- … таким образом, по делу собраны достаточные доказательства для предъявления обвинения Владимировичу Илье Николаевичу в совершении преступления, предусмотренного статье 103 Уголовного Кодекса РСФСР, то есть умышленного убийства. Владимирович, Вы признаете себя виновным? – Маркин поднял голову и посмотрел на задержанного.
Владимирович улыбнулся:
- Признаю. Хотя я ничего не помню, но раз по делу собраны достаточные доказательства моей вины, то признаю.
Следователь и адвокат переглянулись. Такого они раньше от задержанных не слышали.
- Вот что, Владимирович, расскажите, что помните, а я запишу, - Маркин достал из дипломата и положил перед собой протокол допроса.
- Да я мало что помню. В тот день мы с Катей на кухне сидели. Выпили конечно. Долго о чем-то говорили.
- О чем? Не припомните?
- Я ей о своих чувствах рассказывал… Я ведь, гражданин следователь, люблю ее со школы.
- Вот как? А она как отреагировала на Ваши слова?
- Да как всегда, стала смеяться. Сказала, что я придурок. А потом… - Владимирович замолчал, задумавшись. – Я решил домой уйти. Раз она меня не любит, что сидеть-то напрасно. У меня тоже самолюбие имеется.
- И Вы ушли?
- Да, встал и ушел. Плащ только одел в коридоре. Помню, крикнул Кате закрыть дверь за мной…
- И она закрыла?
- Нет. Вроде щелчка замка я не слышал. На кухне видать возилась с чем-то… Я по лестнице пошел, а внизу Наташку встретил. Это Катькина соседка. Знаете ее?
Маркин кивнул, вспомнив, как судебно-медицинский эксперт искал в своем саквояже нашатырь, чтобы привести в чувство упавшую в обморок Леонову.
- Пришел домой, и спать лег. Мне ведь на работу идти. Я грузчиком работаю в магазине, - Владимирович вдруг засуетился. – Гражданин следователь, Вы мне справку дайте, что я у Вас сидел. Мне в магазин надо, чтобы за прогул не уволили.
- Конечно дам, не волнуйтесь, - Маркин положил протокол допроса перед Решеткиным, чтобы тот расписался. Встал, собирая бумаги в дипломат. – Ладно. Илья Николаевич, отдыхайте, а мы пошли по своим делам.
Владимирович благодарно улыбнулся, провожая следователя взглядом. Сказал в спину:
- Вы Катьке передайте, чтобы покурить принесла. А то тут нету ничего.
Но ему уже никто не ответил.

* * *

Решением Калининградского районного суда Владимирович Илья Николаевич на основании заключения стационарной судебно-медицинской экспертизы был признан невменяемым, и в отношении него было вынесено постановление о применении принудительных мер медицинского характера, в медицинском заведении усиленного режима сроком на пять лет.
В 2002 году Владимирович с диагнозом «шизофрения простая форма» вышел на свободу.