Линуар : Детдом.

- Дорогой мой Сергей Иванович! Вы только посмотрите, какой чудный особнячок я откопал в самом центре Москвы для своего нового ресторана. И садик рядом есть для летней веранды и отдельных кабинетов-беседок. Как приятно будет спрятаться там от июльского зноя с бокалом прохладного белого вина!
Лысый мужчина плотного телосложения в дорогом костюме и очень дорогих ботинках протягивал высокопоставленному чиновнику план реконструкции старого здания и прилегающего к нему земельного участка. Под планом лежал клочок бумаги с семизначной цифрой.
- Естественно, ваша почётная карточка будет распространяться и на это новое заведение, - продолжил ресторатор.
Сергей Иванович с любопытством разглядывал план-смету. Особенно его заинтересовал цифра на бумаге. Которая привела чиновника в восторг.
- Николай Петрович! Как хорошо, что находятся люди, которым небезразличен внешний облик нашего города. Вы восстанавливаете старые здания и приносите людям эстетическое наслаждение.
- И не только, - вмешался ресторатор, - Мы, наполняя желудки наших граждан, дарим физическое удовольствие от вкусной еды и приятного обслуживания.
- Да, да. Вы абсолютно правы, - чиновник с довольным видом развалился в кресле, - Готовьте документы и мы запустим их в дело.
- А у меня уже всё готово, - ресторатор протянул ещё одну папку, в которой находился другой листок бумаги с шестизначной цифрой.
Чиновник удивлённо поднял брови. Наличие второй суммы, свидетельствовало о том, что за особняк ещё придётся побороться.
- Дело в том, что в этом здании сейчас находится детский дом для детей с патологией развития, - начал разъяснение Николай Петрович, - Вы же прекрасно понимаете, как губителен для таких детишек загазованный московский воздух. Я подыскал для них чудесный пансионат в Тульской области на берегу Оки. Конечно, его ещё надо отремонтировать. Но я договорился с администрацией области, они помогут в этом вопросе.
- Я восхищён вашей заботой о детях. Обязательно отмечу это в опекунском совете, - чиновник кинул конверт в нижний ящик стола.

- Марь Ивана! Вы, почему такая заплаканная из опекунского совета вернулись? Случилось что-то? – старшая медсестра, держа на руках ребёнка с плоским лунообразным лицом и странной улыбкой, зашла в ординаторскую.
- Выселяют нас Варенька, - главврач детдома сидела за своим столом с понурой головой.
- Как выселяют! – возмутилась медсестра, которая проработала здесь тридцать лет, - они же не имеют права. Мы лечебное учреждение!
Малыш на руках начал постанывать. Варвара Андреевна позвала нянечку пенсионного возраста и отдала ребёнка. На её руках малыш с синдромом Дауна успокоился и затих. Нянечка – баба Маша, увидев заплаканного главврача, присела рядом на стуле около двери.
- А чё случилось то? Вроде никто сегодня не помер. Даже подкидыш ДЦПешник с пневмонией спал спокойно, - баба Маша заволновалась.
- Говорят, что выселяют нас, - с вызовом глядя на Марию Ивановну, произнесла Варвара Андреевна.
- О-ой! – запричитала нянечка и понесла печальную весть по детдому.
- Так что же произошло Марь Ивана!
- Ну, ты же знаешь Варенька, что наш дом уже десять лет в аварийном состоянии. Вызвали меня сегодня и предложили два варианта развития нашей жизни: или закрывают и расформировывают детишек по больницам, или я отказываюсь от претензий на помещение и переезжаю со всем движимым и недвижимым под Тулу.
- Куда!? – Варвара аж поперхнулась и рухнула на разваливающийся диван.
- Тульская область, Алексинский район до города десять километров.
- Ироды! Да как же так можно! Мы же тут столько лет! Детишки то как! – старшая медсестра завыла в голос.
С этим домом была связана вся её жизнь. После училища она, совсем молоденькая выхаживала больных детишек. Возилась с ними лучше родной матери. Некоторых удавалось поднять и отдать на усыновление. Общими силами удалось выбить в министерстве образования педагогов. Дети начали учиться. Конечно, не все могли освоить букварь, но дети развивались, а не сидели в вакууме железной кроватки. Персонал подобрался не только профессионально замечательный, но и душевный. У многих, как у Варвары Андреевны, не сложилась семейная жизнь, поэтому детдом стал родным домом. Варя как представила, что после расформирования придётся возвращаться жить к сыну в квартиру, то слёзы с новой силой брызнули из глаз. Уже десять лет, после смерти матери, она живёт здесь. С невесткой отношения не сложились, поэтому она оставила молодым квартиру и переехала в детдом.
- Что же нам теперь делать? Куда деваться?
- Собираться Варенька и ехать.
- Куда? В Тулу?
- Да хоть бы и в Тулу! А что ещё делать прикажешь? Реставрация может затянуться надолго. А потом не факт, что отдадут дом нам обратно. Ты же знаешь наших чиновников. Они уже, скорее всего, продали здание. Даже, если нам и вернут его каким то чудом, как я обратно персонал соберу, детей. Все же разбегутся. А многие могут и не дожить. Ты к своему сыну вернёшься, а долго ты с его мымрой протянешь. Баба Маша помрёт от горя без своей ребятни. Васька-сторож сопьётся. Надька с Веркой уедут в свои деревни на пенсию существовать, их по возрасту никуда на работу не возьмут. А молодняк разбежится кто куда. Ну а дети…, - Мария Ивановна замолчала, и глаза наполнились слезами.
Главврачом она стала двадцать лет назад. После института работала педиатром в роддоме, пока не довелось везти ребёночка отказника с синдромом Дауна в этот дом ребёнка. Тут она и узнала, что вот уже много лет главврачи меняются каждые пол года, не выдерживают. Написала заявление и осталась. У самой Марии Ивановны первый ребёнок был с гидроцефалией, и умер, не дожив до двух лет. Дочь, которую она родила, будучи главврачом и директором дома, теперь учится в медицинском, тоже на педиатра. Решение о переезде детдома она приняла сразу, облегчив ситуацию чиновникам, которые уже успели благополучно потратить деньги из конвертов. Она прекрасно понимала, что детей и часть коллектива спасти можно только так. Предложенный пансионат на берегу реки уже отремонтирован. В нём есть не только детские комнаты, но и маленькие квартирки гостиничного типа для персонала. Конечно, далеко от Москвы, но и в самом её центре жители детдома не замечали присутствия столицы. Они научились обходиться без помощи внешних медицинских учреждений. Так что наличие всего одной больницы рядом с будущим домом не пугало. Да и воздух для детей более полезный. Можно будет и своё хозяйство завести. Все эти доводы успокоили и самого главврача и старшую медсестру. Сложнее было утихомирить бурлящий дом после сообщения от бабы Маши. К ночи дети уснули, а персонал начал сборы.

- Милости просим, Сергей Иванович! Отведайте шашлычку и водочки холодненькой, - Николай Петрович нахваливал свой новый ресторан дорогому гостю, - выпьем за удачное предприятие!
- За вас дорогой Николай Петрович! Надо же было такую жемчужину откапать в московской грязи. Как засверкал особняк! Просто сказка! – чиновник вальяжно развалился на подушках дивана в беседке окружённой цветущей сиренью, - так же хочу выпить за вашу смекалку. Заставить администрацию района поверить в то, что несуществующий съезд будет проводиться в разрушенном пансионате, это по Бендеровски. Ай, молодца!
Ресторатор и чиновник чокнулись и закусили не по одному шампуру с осетриной.

Мария Ивановна доклеивала обои в своей малюсенькой квартирке на втором этаже пансионата. Она благодарила бога, что администрация района успела к их переезду отделать первый детский этаж. А второй, для персонала и процедурных комнат, они своими силами привели в порядок меньше чем за месяц. Спасибо местному священнику, который сорганизовал на помощь городских бизнесменов. Один из них что-то зачастил с подарками в детдом. Видно приглянулась ему молодая доктор-педиатр Ирочка. Она после института год отработала в доме и без оговорок последовала за ним в область. Да ей и деваться было некуда. Сама из Саратова, хотела зацепиться в Москве, а никуда не брали. Так и приютилась в детдоме. Варвара с бабой Машей возились с огородом. Детвора охотно помогала им. От колхоза дали двух дойных коров и несколько гектар земли для посадки овощей. Школа в колхозе позволяла способным детям учиться. До больницы десять километров по хорошей асфальтированной дороге. Старенький автобус выделила местная автобаза. Васька, который в Москве был сторожем, стал водителем. В целом Мария Ивановна была довольна новыми условиями. Только обида на силу чиновничьей власти осталась в сердце ноющей занозой.

Сергей Иванович сидел в беседке и пил водку уже вторые сутки. Графины с хмельной жидкостью менялись, а опьянение не наступало. В голове крутилась только одна мысль: «За что?». Неделей раньше у его единственной дочери родился ребёнок с синдромом Дауна. Чиновник не находил себе места от горя.
В точно таком же состоянии, только в другой беседке сидел ресторатор с бутылкой виски. Его долгожданный наследник, полуторагодовалый сын, попал в больницу со страшным диагнозом менингит.