Maksim Usacov : Пряник

Сказки (продолжение)

Начало здесь http://litprom.ru/text.phtml?storycode=14511#comments_start

6. Пряник

Что делать прянику на полке рядом с Сократом? Естественно скучать. Этим он и занимался, с тех пор как я его забыл посреди непривычного окружения: всю пятницу, субботу и даже воскресенье. Но в понедельник пряник нашла старая наша знакомая – фарфоровая кукла. С тех пор, как она пыталась броситься с верхней полки вниз, прошло уже много времени и нудная терапия пластмассовой феи, наконец, подействовала. Или просто надоело выслушивать поучения о смысле существования солнечных зайчиков… Я стал выпускать её прогуляться по полкам, она мило беседовала со своими равнодушными подругами и только немного дрожала, встречая солнечного зайчика. Во время такой прогулки она увидела пряник. Ей показалось странным этот продолговатый предмет, немного похожий на подушечку для иголок с которой она подружилась, плакала внизу под стеклом. Но, несмотря на то, что этот необычный для книжного шкафа гость её заинтересовал, кукла решила, что пройдет мимо и только из вежливости поздоровалась.
– Добрый день!
– И тебе добрый день красавица! Ты тоже скучаешь? – поинтересовался пряник.
Кукла пожала плечами.
– Не знаю, – ответила она. – Я точно уверена, что грущу. Но вот скучаю ли я?
– А я скучаю…
Кукла промолчала. Ей показалось, что скучать не так уж страшно. Особенно по сравнению с грустью, но она была вежливой и воспитанной куклой, даже когда-то писала стихи, поэтому поинтересовалось.
– А почему же вы грустите?
– А как можно не скучать в этом болоте? Тут же ничего не происходит! – воскликнул пряник и вздохнул.
– Ну почему же ничего? – возразила кукла. – Недавно приносили новые книги. А потом была забавная история с морскими ракушками, которые все время разбегались по шкафу, пока их не заперли к шкатулку... И танцы почти каждый день. Мы куклы любим танцевать… И солнечный зайчик заходит. Часто.
– Деревня, – со вздохом произнес пряник. – Деревня! На некоторых книгах пыль лежит, а развлечения… Вот у нас тусовка…
– Тусовка? – заинтересовалась фарфоровая кукла и поправила платье. – А это как?
– Это круто, детка! – разъяснил пряник. – Я сам с буфета. Там такие пати… Варенье банками, печенья навалом, пряников, конфет. А какие леденцы, – он воспоминания пряник даже причмокнул.
– И что? – не поняла кукла, которая совершенно не знала, что это такое конфеты и пати.
– А еще шо-ко-лад! – по слогам произнес пряник. – Вот он – волшебник. С орехами и изюмом…
– Ой это все волшебство не правильное, совершенно не правильное, – печально произнесла кукла.
С тех пор как все попытки, хоть и пластмассовой, но все-таки феи, помочь кукле разобраться в своих чувствах к солнечному зайчику об стекло нижних полок, вера в волшебство прямо скажем поблекла.
– Да ты просто шоколад не видела! – воскликнул пряник. – Он так зажигает, подруга, в этом вашем сонном царстве даже не представляют, как оттягивается шоколад на сейшинах! Вот где настоящая сладость! Не приторное и без горчинки, самое оно…
– Наверное, – на всякий случай согласилась кукла.
– Наверное, – передразнил её пряник. – Наверное… Что значит наверное… Шоколад – это просто супер. Это модно. У него такая обертка – ты бы видела! Ты вообще когда-то видела обертку?
– Обложку в смысле? – ляпнула кукла.
– Деревня! – пряник усмехнулся. – У шоколада две обертки! И это круто. А одна блестящая такая, тонкая… Тут таких и не достать!
– Действительно очень интересно! – не стала спорить кукла, которой не впечатлило бы и пять оберток. Вон у книг бывает суперобложка и только одна. А зачем две, непонятно? А солнечные зайчики вообще без оберток и обложек обходятся. Кукла вздохнула и посмотрела вокруг не видно ли его…
– Интересно… Конечно, интересно… – пробормотал пряник.
– А скажи уважаемый, а чем вы занимаетесь? – спросила кукла. На самом деле ей было интересно что такое сладость и шоколад, но спросить прямо она побоялась.
– Занимаемся? Ничем. Ничем мы не занимаемся, – ответил пряник.
– Совсем ничем? – удивилась кукла.
– Конечно же! – подтвердил пряник. – Мы тусуемся! У нас просто не остается времени на какие-либо занятия.
– Почему же так? Вот я, например, сижу на стихах Бродского, веду дневник, сочиняю стихи и беседую с пластмассовой феей о смысле жизни. А еще мы игрушки. Нами играют.
– Вот глупая, ей-же! – воскликнул пряник. – Мы же сладость! Мы ж еда! Мы ничем не занимаемся – нас едят.
– Здорово! – воскликнула кукла. – Вам ничего делать не надо?
– Конечно же нет! – сказал пряник и добавил. – Это только вы по шкафам в скуки трудитесь, а у нас весело.
– Да… Хорошо наверное быть едой? – произнесла кукла. – А солнечные зайчики у вас на буфете бывают?
– Конечно бывают! – ответил пряник. – Они везде бывают.
Маленькой фарфоровой кукле неожиданно захотелось туда, в буфет, в счастье, в тусовку, тоже стать сладостью, чтобы её съели, и ничего не делать. Но как всегда не вовремя в эту историю вмешался я. Проходя мимо, я заметил пряник.
– А куда вы его? Есть? – спросила кукла, когда я взял его с полки.
– Нет. Выброшу. Он же черствый, – ответил я.
Кукла удивилась: ей пряник не показался черствым, а вполне милым и даже приятным собеседником. Но спрашивать она ничего на стала…