Буцефал : Очень безумный Макс

Однажды мне довелось тусоваться в палаточном лагере экологов под Новоуральском. Че я забыл в этой перди и в этой тусовке - и сам не знаю, по пьяни занесло. Не суть важно, в общем.
Так вот, пошел я как-то поздним вечером попить коньячку да покушать пельменей в город. Лагерь-то вегетарианский да безалкогольный, а я и по пьяни голое и пресное овощное рагу жрать не могу.
До города там было километра два вдоль какого-то довольно неплохого шоссе. Иду, в общем. Вижу картину: на обочине валяется кверху колесами искореженная девятка, без окон, под нею кой-где бурые потеки, а внутри трупы. Трое. Два парня и девка, как положено. Еще одна девка - живая вроде, как раз выковыривают с заднего сиденья. Молодые все, лет по двадцать... Скорая, гаишники протокол составляют, че-то меряют, разглядывают. Засвидетельствуешь, мол? Ну отчего ж не посвидетельствовать. Да и вообще интересно, как они на пустой да прямой дороге выполнили кульбит, который сделал бы честь любому ветерану-камикадзе. Девка, хоть и с переломами да ушибами, в крови вся, но в сознании. Пока не погрузили в скорую, гаишник к ней с расспросами. Она мычит, что, мол, там ежик, Максим смеялся, Катька заорала и руль дернула.
А Катька - вот она на пассажирском сиденье кверху жопой, как живая. Только руки-ноги не как положено торчат, и голова на боку. Да и жмур Максим тут же. Который за рулем был. Безумный Макс, блядь. Вообще весь искореженный. Все непристегнутые, само собой.
Пошли смотреть тормозной путь. Вся дорога в обломках, стекле битом, утварь всякая автомобильная лежит, подушечка, бампера кусок, пятна какие-то... Запомнились неповрежденные солнцезащитные очки. Угнетает, этакое зрелище воочию, когда втыкаешь не в экран с тарантинщиной, а вот оно, мясо с кровью, хоть руками трогай. А вокруг еще благодать такая, тепло, тишина, небо звездное...
Ну да шут с ним. Прошли обломки, идем по черным следам шин. След прерывистый и корявый, дерганый. Ну и, собственно... Ежик. Вернее то, что осталось от ежика. Подметка колючая, то бишь. И до нее метров пятнадцать черных следов еще.
Один гаишник дальше пошел, померил путь, а другой присел, смотрит на тушку эту раздавленную, и со вздохом: - Эх, блядь... Ты, как тебя, машину водишь? - Вожу, говорю. - Ну вот запомни на всю жизнь. Они километров сто шестьдесят шли. И бухие. Блядь...
В общем, подписался я под протоколом и пошел в город. Пельмени коньяком запивать.
И знаете, жалко было только ежика.
Правила-то написаны кровью. К сожалению, не всегда кровью долбоебов.