Шизоff : Сказка о Маше и её проблемках

1.
Солнце злобствовало, кролик подыхал, мама прела и жаловалась. На папу, продукцию ВА За, тяжёлую женскую долю и ещё пунктам по двадцати одновременно. Папа глупо шутил в ответ, «четвёрка» возмущённо попукивала, Маше всё меньше хотелось быть в доме хозяйкой: слишком много пунктов, даже слушать облом. Альбинос закатывал изрядно помутневшие, эксклюзивно-лазоревые, глаза, и старчески тряс вихрастой головёнкой, перед тем как в очередной раз срыгнуть голландской морковью.
-- Папа, его снова тошнит, - протянула она, - и я писить хочу. И попить.
Папа ответил весёлым взглядом в зеркале, и дал газу. Возмущённо захрюкал редуктор, тряхануло внизу, под клеткой. Пармон побелел ещё больше, и вдруг плюнул, как заправский верблюд, чем-то жёлтым. Прямо на джинсы.
«Даун, - вяло подумала Маша, - Просто дебил». Это она про себя подумала, чтоб без накладок.
-- Ты совсем дурак?! - озвучила мама, - Или глухой?
Папа молча улыбался, вывернув губы.
-- Или немой?!
Папа вывернул губы и руль одновременно. Выписав нехорошую загогулину, пикап ткнулся в некий пыльный куст на обочине, судоржно дёрнул под завязку нагруженным задом, и притих.
-- Я – слепоглухонемой капитан дальнего плавания, - бодро отрапортовал пилот, - Ха-ха-ха! Выходим, девочки. Пикник на обочине, гыыыыы!
-- Идиот! При девочке! - выдохнула мама, - Посмотри на своего папу, доченька, он ненормальный.
Маша не хотела глядеть на папу. Она устремилась в кусты, подальше от этого зверинца и по нужде.
Дальнейший отрезок пути прошли более складно.
Нажравшийся корму для канареек Парамон обречённо уснул, закипевший было мотор отдохнул и подвывал хоть и грустно, но мерно.
Мама придумала мочить тряпочки минеральной водой – одну на лоб, два на запястья, а остальные куда-то вообще...Маша не стала смотреть.
Наевшийся огурцов папа стал несколько грустен и сосредоточен, отчего давил на газ по уму, без рывков и экивоков.
Маша лениво тыцала в “Тетрис”, и в такт обвалу шелопушечек на экране, сыпались мелкие детские мысли. Как песок сквозь пальцы. Шустро и в никуда. Пожалуй, что ей уже было всё равно: к бабушке, или в лагерь; кролик, или комп; жарко, или плевать.
Странный народец – подростки. Мыслят по-детски, а ведут себя вполне. Или наоборот.Так она и заснула: свернувшись калачиком и с мудрой улыбкой.
А разбудила её уже бабушка.

2.
По странному закону бытия, приходит момент, когда милые, вроде, старушки, - напрочь перестают удовлетворять. В этом Маша была согласна с дедом. “Шлаб ты куда, сорока, - шамкал дед, - всё одно мелешь попусту, курица”. И делал жест. Раньше было смешно, а теперь хотелось сделать жест тоже. Им обоим, как в кино. Средним пальцем. Только не поймут. Потому што старички тоже весьма неудовлетворительны во всех смыслах.
А сверстников нет. Даже местных. Глушь.
И компьютера нет. Телевизор показывает два канала. Оба рябят. Мобильник работает через раз, да и то на горушке, рядом с шоссе.
Слава богу, что хоть родители слились.
Она нехотя просыпалась, нехотя ела, нехотя гримасничала в ответ словоохотливой бабке. Нехотя смеялась на дедовы прибаутки. Ей было скучно и муторно. Извлекала из клетки слабоумного декоративного грызуна.. Пристёгивала на поводок, как положено. Бабушка умилялась, вся в недоуменном восторге. Дед смеялся, как кашлял, а может и кашлял, не разобрать да и нафиг нужно. Затем Маша тащила дегенеративного мохнорылого зайца сквозь разнотравье, отчего он ругался по-своему, и дрожал тельцем. Она брала его на руки, и, убаюкивая, несла на любимый пригорок, где мобильная связь, а мимо нет-нет, да и промчится что-нибудь этакое, для людей, с тонировкой и тюнингом. Пару раз ей пробибикали, ещё бы, складная такая девчонка, голенастая, но уже ух! Умильное зрелище – загорелый такой кузнечик, в застиранном сарафанчике, - и с белым кроликом. Странно, но с каждым новым днём ей всё больше и больше хотелось метнуть зверька под колёса. Просто так, по настроению.

3.
Так прошла неделя. И как-то тихим вечером, глядя на полную луну, в унисон далёкому коростелю, двенадцатилетняя Маша гаркнула: “Пиздец! Пиздец! Пиздец!”
Это было истинной правдой.
Деньги на трубе кончились, хаш тоже иссяк.
Месячные так и не пришли.