Шизоff : Озеленитель

Четайте первую чазть, пока фтарую ваяю. Бензин кончился, иду на дозаправку.

В 17-ом отделении РУВД города N служили рядовые оборотни в погонах.

Они тихо квасили, совершали поборы на местах, крышевали пару-тройку притонов и пикантного одержания сауну, куда заходили перепихнуться, принять на грудь, а заодно и помыться. Служили в меру бесчестно и корректно: лишних наездов и беспредела не налюдалось. В обмен на толерантность, деловой мир сливал им раз в квартал с десяток наркотов, пяток доморощеных бандосов из невошедших в разум сопляков, и разрешал провести громкую операцию по изъятию спирта или наркотиков на близлежащем рынке. Статистический баланс поддерживали дедовским способом – ловили заезжего гастарбайтера, на которого и вешали все непонятки и «глухари», скопившиеся за год. Это тоже происходило по согласию: после ночи в пресс-хате даже талабаец просекал, что лучше согласиться на статус гастролёра, пока дело не дошло до настоящей мужской любви. Стукачи аккуратно стучали, проститутки честно выходили на субботники, планета вращалась вокруг оси.

1.
Тёмным ноябрьским утром в отделение заявился неуместны посетитель. Пришёл сам и не вовремя: усталая смена отживалась изъятым в ближайшем ларьке контрафактом. Выразительных взглядов гражданин не приметил, а на вежливое «Хули надо, отец?», лишь монотонно загудел как шмель, горестно раскачиваясь хлипкой сущностью. Довольно поёбанной, и в годах.

-- Ты, батя, давай нам тут не жужжи, - досадливо выдохнул капитан Яшин, и нарицательно бахнул пустым стаканом по столешнице, - Рожай оперативнее, дятел, вишь у блюстителей трубы горят?!
-- Убил я...убил, подлец....задавил, ирод... - страшное признание напоминало икоту.
-- Убил он, бля...-- поморщился Яшин и поглядел в мутные глаза Лазарева, будто ища совета. Лазарев пожал плечами на Подкопайло, но тот был в мясо и только глумливо улыбался в сторону обезьянника – там коротала ночь Люся Ковалёва, известная всему прогрессивному миру защёчница. Время от времени Люся спецом закатывала скандал на коммунальной кухне, с тем чтобы её отвезли нахрен в отделение от дебила сожителя. Отсосав за ночь полтора метра органов правопорядка, она получала свои полбанки, и уходила в ночь. Иногда уходила в утро. Иногда её подвозил Руслан Халилов на служебном уазике. В полдень, когда Ковалёв гайку точил.Вероятно, что у серьёзного татарина што-то такое было с развратной бабёшкой.
-- Дддаййтттте еммму пперрро и ббумашшшки! - выдала пьяную трель арестантка, - Пущщай кается, душшегуп! Чистосердечное приз...
-- Я те щаз дам!.... В больную голову.!-- рявкнул Яшин, но мысль оценил. Пусть старый пидар сам строчит: если по делу – это маза; намутит – звиздов получит...от новой смены.Точно так. Он кивнул Лазареву:
-- Лейтенант, дайте гражданину лист бумаги и авторучку, объясните, как пишется признательное...
-- Семёныч, ты чо, супу с рыбой поел?! - вытаращил вмиг ожившие глаза лентяй Лазарев, - В клетку его, козла, припакуем до пересменки, да и все дела...Люсинда из него всю подноготную высо...
-- Отставить! - залупился возмущённый фамильярностью Яшин, - Примешь признание по всей форме. Потом возьмёшь Подкопайло – и мухой на место преступления, жалом поводить, вдруг чего как не гонит мухомор.
-- Ой, мама моя мама, -- проскрипел Подкопайло, - Ни хуя себе припарки...ты зверь, Семёныч, блядь буду, геноцид развёл, ведь уже отдуплились нах..
-- Равиль подкинет. Да, - голос Яшина помягчал, - задержанную Ковалёву с собой прихватите.
Ему было несколько неудобно перед коллегами, и он неожиданно сделал широкий жест. Впрочем, была в жесте доля лукавства – Яшин уже успел пару раз присунуть Люсе, пока остальные шерстили бусурманский ларёк.
--Давайте, шевелимся...Для почину., - он шедро плеснул по полторашке, -- И на ход ноги. Сами выбрали эту профессию – Родину защищать, хуле щёлкать...

Недовольно выпили.

-- Бывайте, орлы. Лазарев – старший. Я в ГЛАВК...если что...

-- В главк он, сука, - уныло прошипел лейтенант за старшего, - Микола, посади этого хуеплёта в нору, пусть там детектиф свой дрочит...И давай сюда Ковалёву тащи...Третьим будет.