виктор иванович мельников : ВО СНЕ

Порой, пьяный, не хочу возвращаться домой. Куда пойти, где тепло, в сырую осень? Вокзал. Один ответ. Иного нет.
Тёплое, сухое помещение быстро размаривает. Жёсткое кресло неудобно. Но я хочу спать. Веки слипаются. Нос втягивает кислый запах вокзала, и я засыпаю.
Я вижу Всевышнего. Он не такой, каким его рисуют. Это моложавый человек, белокожий, без бородки, с короткой стрижкой. Ему за сорок. Он худощав, блондин, глаза голубые – истинный ариец. Пальцы рук длинные, как у красивой модели, рекламирующей дорогие драгоценные браслеты и кольца, - ангелы помогают ему в грязной работе, иначе эти руки и пальцы выглядели по иному, как натруженные, мозолистые, с грязью под ногтями руки шахтёра или какого-нибудь механизатора. Он одет в белый балахон, ноги босые. Он занят трудной работой – он думу думает. Ангелы крутятся вокруг. Бог не обращает на них внимания – будь я на его месте, они бы меня раздражали, выводили из себя своей суетой. Но Всевышний терпелив, ему всё нипочём. Он так занят мыслями, что не замечает меня, взявшегося ниоткуда.
Ангелы видят чужака, и я спешу опуститься вниз, с облаков на землю. И так тороплюсь, что оказываюсь мгновенно в аду. Под землёй. Я чувствую дрожь, исходящую по коже, я чувствую дрожь земли. Темно. И вот адский костёр вдали манит меня к себе. Я, мотылёк, иду на него.
Дьявол – это трудяга-негр, стоящий у огня. Перед ним большой котёл. Он кипит. В нём варево человеческих душ. Шеф –повар руководит адской кухней. Черти помогают в нелёгкой работе своему ужасному шефу. Он кричит и ругается матом. Кое-кто из чертей получает тумака. Здесь жарко! Морально и физически. Дьявол обнажён. По чёрному мускулистому телу скатываются крупные капли пота. У него огромный фаллос – он стоит. Черти, маленькие дети, тоже голожопые негритята.
Я ухожу. Поднимаюсь наверх по лестнице. Глоток свежего воздуха, - и я в реальном мире, так мне кажется.
Бог говорит сверху, дай милостыню нищему, - я даю; накорми бездомного котёнка, - я покупаю «вискас»; плюнь в морду ближнего своего – это Дьявол перебивает Бога, и я плюю.
Я думаю, плюнуть в чью-то морду раньше, чем плюнут тебе – это залог кратковременного успеха потому, что через мгновение тебе набьют по этой самой наглой морде, осмелившейся на мелкое злодеяние. Мной правит Дьявол и Бог. Я марионетка в руках Судьбы.
Я чувствую чей-то удар по затылку.
От сильной головной боли просыпаюсь. Ноги затекли. Пять утра. Надо валить из этого заведения.
Рядом стоит мент. В руках дубинка. Вот откуда боль в затылке. Мент усмехается, он получил удовольствие.
Размяв ноги и придя в полное сознание от необычного сна, я одним рывком поднимаю себя с кресла и выбегаю в раннее тёмное утро сырой неприветливой осени.
Теперь на работу. Желания нет. Как на старую проститутку. Такова действительность.
А мент все-таки сука. Мужского пола. И я на него плюнул. Только что.
Пока плёлся на работу, думал о сне. Моя бабка, атеистка, говорила, что Бога нет, есть человек. Значит, надо верить в самого себя. Но это не всегда срабатывает. И я знаю почему: я не могу поверить в то, чего нет. Для меня, Виктора, это сложно. Вот поэтому, видимо, приходится скитаться по железнодорожным вокзалам.