viper polar red : Депутатская неприкосновенность

Последние пару годков я прорабом отмотал. На стройке. Работа не пыльная, пиздюлей там выписать разным каменщикам и малярам, или ёбнуть чего ни будь со стройплощадки. Вот, в общем-то, и все обязанности. Ну, ещё бухать надо было постоянно с другими прорабами, и начальником участка. В общем, особо не напрягался, правда и денег мне не хуя не платили. Мало платили, в общем. Я решил забить на трудовые будни, и уволился. Тем более, приятель мой, говорил, что сейчас на эзотерике можно срубить не хило. Давай, говорит, салон откроем, у меня в однушке. Мне было похуй, я и согласился.

Накупили мы, значит, разнообразной потусторонней хуйни. Фен-шуи всякие на верёвках, колоду карт с картинками. Картинки занятные, даже с голыми бабами некоторые. Серёга, ну приятель мой, пошёл на сеанс к одной эзотеричке, и пока та еблом торговала, пизданул у неё стеклянный шар, здоровенный такой. Говорит, без шара, нам никто, блять не поверит, что мы ниибать какие эзотерики. А так, мы его на стол выкатим, и клиента попрёт сразу. Доверие к нам проснётся, и чакры вскроются. А в эти самые чакры клиента можно конкретно запрессовать. Я про чакры ни хуя не въехал, а Серёга начитанный был в этом плане. У него и сестрица тоже этой сранью занимается с подельщиками своими. Они в разных местах в земле ковыряют, ищут артефакты и какие-то космопоиски ещё. Хуй знает, что за космопоиски такие, но денег у сестрицы до ебени матери.

Развесили мы всю эту поебень, свечи зажгли, палочки вонючие пыхтят. В квартире смрад от них, пиздец какой, но мы сидим, терпим блять. Потому что наше объявление в газете вышло. Не ровен час, клиенты в двери ломиться начнут, а мы не сосредоточены ни хуя. Вот и нюхаем запахи, типа медитируем. Зато музон Серый приятный подогнал. Спокойный такой, но непонятный. И не музыка вроде, и не песня, а хуй его знает что. Звуки. Как будто ебут кого-то, а рот ладонью зажали. Но, под неё дрочить приятно было. Я и дрочил периодически в ванной. Карты с бабами беру, и валю туда. Серому говорю, мол потренируюсь пасьянсы колдовские раскладывать. А сам чакру свою самую главную терзаю. Серый ругается всё время. Говорит, что я вместо того чтоб просветляться и очищаться духовно, «предаюсь земным утехам». Прямо так и сказал. Я ему ответил, что мол, хуйню не гони. Я пытаюсь третий глаз отковырять. Ругались, в общем. Ну, нервничали, понятное дело. В бизнес вложились, а поступлений нету.

Неделю целую сидели, правда звонили нам пару раз, но никто не приехал. Мы уже и дверь входную открыли, может на вонь таинственную народ потянется. И дождались. Пришла соседка Серёгина, по лестничной площадке. Огромная как кобыла, ну и рожа у неё соответствующая. Длинный такой еблет, губы здоровые и накачанные хуйнёй какой-то. Я бы и спьяну на неё не залез, а Серый вроде приложил её пару раз. Входит, значит, кобыла, и говорит басом:
- Чего это у вас воняет так?
Салон у нас, говорю. Эзотерика и прочие чистки чакров и открывание второго глаза.
- Третьего. – Поправил меня Серёга. – Третьего глаза. Но это длительный процесс. Ты заходи, Илонка. Не стесняйся.

Илона входит. Огляделась, и говорит, мол, ни хуя ж себе. Сестрица никак влияние оказала. Дело хорошее, одобрила Илона наш бизнес, да и говорит:
- Слыш, Сергей. У меня проблема на личном фронте. Может, окажете содействие?
И поглядывает так в мою сторону. Да уж, думаю, твои проблемы на морде у тебя нарисованы. Я тебя ебать уж точно не буду. И отвернулся, сижу блять как мудак, в «Оракул» втыкаю. Это, газета такая специальная для ёбнутых. А Илонка опять за своё:
- Да нет, правда. Надо привадить одного кадра, ты Серёга его знаешь. Сысоев. Мы с ним три года уже встречаемся.
- Это который депутатом стал? – Спросил Серый.
- Ну да. У меня прямо внутри всё перевернулось за последнее время. Чувствую, что не могу без него и дня теперь прожить. Полюбила очень сильно.
- Это после выборов, что ли? – Спрашивает Серый, и улыбается так иронично.

Илону аж передёрнуло всю, при чём тут выборы, спрашивает. Я тебе, блять, душу может, открыла, а ты… и, смотрю, вроде плакать собралась. Серый говорит, ладно мол, поможем. Ты только не обижайся. Я так спросил, типа чувства проверить. Вижу теперь, что чувства твои кристально чисты, и поэтому привадим твоего Сысоева, не хуй делать.
- Мы с коллегой пойдём на кухню, нам надо помедитировать чутка, и связь астральную наладить, а ты пока в телик можешь повтыкать. Или тантрическую музыку послушай. Настраивайся, в общем, и думай, блять, о светлом.

Вышли мы на кухню, я и говорю. На хуй надо с депутатской подстилкой связываться. Не так что пойдёт, прикроют нашу лавочку в раз. Не ссы, говорит Серый. Бабы, народ доверчивый. Ты видал, как она на шарик стеклянный пялилась. Она уже клина словила, не понял что ли? А бабки у неё есть. Она хозяйка салона красоты. Пилинг-хуилинг, и прочая поеботина. Такое же наебалово, как и у нас. Она там бабам кислотой морды обрабатывает, и уколы в лоб делает. Зачем в лоб то, спрашиваю. Хуй знает, морщины сгоняет. Видал, какие у неё губы. Тоже себе чего-то вколола.

Покурили на кухне, дух перевели, ну и Серёга мне говорит:
- Бери карты ТАРО, и пиздуй к клиентке. Погадаешь ей для начала. Ты же мастер у нас по картам. – Сказал, и ржёт, сволочь.
- Как гадать то? – Спрашиваю.
- Да проще простого. Карты разложи и пусть она тянет любую. Там на них всё нарисовано. Спезди что ни будь по сюжету, хуле тебя учить!

Ладно, говорю. Пойду. Только ты давай побыстрее приходи. Ну и пошел. Картишки, значит, перетасовал, и сдаю ей. Она карту открыла, а там мужик с мечом на фоне гор нарисован. А в небе солнышко и то ли ворона, то ли ещё какая хуйня над его головой кружит. Я репу почесал и говорю:
- Мужик, это хорошо. Это лучше чем баба. Вот меч у него, это значит, что он здоров, блять, и стояк у него наблюдается. Солнышко, это вообще прелестно. Это знак того, что мужик ни хуя не простой, а со связями.
- Сысоев? – Спрашивает вдруг Илона.
- А хуй его знает, тут не пишут. Может и он. Похоже, вроде. Сейчас шеф придёт, выясним, что за мужик. Тут горы ещё. Горы, это к неебать какому подъёму благосостояния.

Смотрю, Илонка, прям заёрзала на стуле. Лыбится своими лошадиными губами, и торопит меня, давай мол, давай дальше. Я думаю, не переиграть бы. Что-то всё очень уж ажурно выходит. И тут про ворону вспомнил. Ну, и говорю, значит:
- Ворона, это очень хуёво. Это дурной знак.
И молчу, обстановку нагнетаю. У Илонки настроение подпортилось, уже не ёрзает, как егоза, и не лыбится.
- Не тяни, чего там с вороной? – Спрашивает.

А я не знаю чего говорить. Вспомнил про другие карты, что с голыми девками, и у меня хуй встал. Давай, говорю, про ворону потом попездим. Тут, слава богу, Серый вошёл. Глаза закатил, руки вперёд выставил, халат одел сверху на рубашку, на кой хер, я не понял. Но халат длинный, черный, вроде по теме. Ну, просто смешно как-то в халате. А я сижу, стараюсь не ржать, и жду, что он сейчас скажет, что ни будь вроде: «поднимите мне веки!», и меня на ржачку пробивает. Серый сел за стол рядом со мной, придал лицу загадочно-отрешённое выражение, и спрашивает меня:
- Ну, что тут у нас?
- Да вот интересуемся на предмет вороны… - Начала было Илонка, но я её перебил:
- Да подожди ты с вороной, не сбивай астральную связь. Видишь, как ему тяжело. – И киваю на Серёгу.
- Молчу, молчу. – Говорит Илонка.

Дальше Серый понёс такую пургу, что я прихуел слегка. Сначала стал шататься на стуле, как калечный и лопотать какую то поебень, потом глаза открыл, и уставился в шар стеклянный. Ну, мы с Илонкой тоже.
- Чего там? – Спрашиваю: - Видать Илонкино счастье?
Серый молчит, я уже забеспокоился. Хуй его знает, может у него и правда… открылось там, чего ни будь. Сестрица то у него ёбнутая. Может семейное. Тут Серый и говорит:
- Вижу я, что беда, какая то. Вижу мужчину. И тебя, Илона, рядом с ним. И разлучницу вижу.
И тут Серый завыл, да так протяжно и громко, что я чуть не обоссался от неожиданности, а Илонка, тихо так, заворожено прошептала:
- Ворона, блять…

Серый перестал выть, и продолжил пургу нести:
- Разлучница сильна, но её можно победить и уничтожить её силу. Для этого тебе нужно принести мне испражнения Сысоева, волосы с его лобка и головы, а ещё его семя. Но надо торопиться, иначе можно упустить время. Тогда вступят иные энергетические поля, и я буду бессилен помочь.
Сказав всё это, шеф мой, как-то обмяк. Потом качнулся в последний раз и со всего маху как уебётся портретом об стол. Я аж вздрогнул, а Илонка затряслась, и слова сказать не может. Только кивает на Серого, и шепчет:
- Что это, типа с ним?
- Хуёво ему. - Говорю: - Не хуй собачий, связь с астралом держать столько времени. Теперь отходняк будет полдня. Стольким клиентам придётся отказать.

Илонка, насчёт денег, видать соображает хорошо, и сразу спросила:
- Сколько я должна?
Да хуй знает, говорю. Чем больше, тем лучше. А сам на Серёгу поглядываю. А он, гад лежит еблетом на столе, и не подаёт мне никаких знаков. Ну, давай пару штук, говорю. За депутата я не могу меньше взять. Сама слышала, силы там, «иные» орудуют. Грязные силы, хули сделаешь.
- Сейчас! – Говорит Илонка, и пулей из комнаты вылетает.

Через пару минут прибежала и две штуки американских рублей на стол кладёт. Держите задаток, говорит, а я мигом лечу за говном и спермой. К вечеру всё раздобуду. И сьебалась.

***
- Мало взял. Знаешь, сколько за приворот депутата берут? – Это Серый сказал, подняв морду со стола. Но когда два косаря баксов увидел, то подобрел сразу. Я говорит, думал, что о рублях речь. Я отвечаю, мол, что тоже имел в виду рубли. Видать не спиздела клиентка, что сильно любит Сысоева. Ну, мы с Серым, ясен хуй, сразу в гастроном. Колбаски там, вискаря, то сё. Хуле, столько времени на голодном пайке. Все деньги на палки-вонялки и свечи потратили. Слаще «Доширака» не жрали ничего за последнее время. Сидим с Серым, «Гленмаранж» попиваем, колбаской «докторской» закусываем. Тут я и спрашиваю, что дальше будем делать, когда Илонка Сысоевские причиндалы принесёт. Вся надежда на Серёгу. Я его, прям зауважал после сегодняшнего сеанса. Не ссы, говорит Серёга, всё уже придумано. Я и не ссал.

Вечером Илонка припёрла пакет с говном и баночку со спермой. Ну, со спермой всё понятно, но как она говно Сысоевское раздобыла, было бы интересно узнать. Но мы не стали спрашивать, хули нам мирские дела. Волосню тоже раздобыла. И ещё, на хуя уж и не знаю, принесла Сысоевские носки. Сняла с него, может пригодятся, говорит. И мне протягивает. А мне не хочется к потным депутатским носкам прикасаться, и я на Серёгу смотрю, поддержки, типа жду. Серый и говорит, что нам трогать эти стрёмные девайсы никак нельзя. Всё сама сделаешь, а мы только в астрал выйдем и будем энергиями управлять.

Усадили мы Илону за стол, и Серёга велел ей делать всё, как он скажет. Для начала, говорит, необходимо кал избранника народа смешать с его спермой. И перемешивать до однородной массы, думая при этом, о прекрасном. Как можно думать о прекрасном, занимаясь подобной хуйнёй, я не знаю. Но у Илонки вроде получалось, потому что она улыбалась при этом, и глазки так закатывала, мечтательно. Когда «Коктейль Сысоева» был готов, Серый заглянул в баночку, и говорит:
- Говна мало принесла. Нужно будет двух человечков из него вылепить, а тут и на одного не хватит.
- Вы не уточнили сколько надо. – Обиделась Илона: - Я и это с трудом раздобыла. Он видать, не обедал сегодня. Работы много было, не успел.
- Тогда иди в сортир, и свою кладку принеси. Так ещё лучше будет. Сблизитесь с вашим субъектом, ниибаться как. – Говорит Серый.
Илонка пошла срать, а мы с Серёгой свет погасили и свечки позажигали. Для остроты восприятия. Ну и палочки эти долбанные, тоже.

Илона принесла в ладошке своего говна, и домешала к Сысоевскому. А Серый тем временем тантрические звуки стал издавать. Сестрица его научила. Пиздато у него получалось, я аж затосковал, до мурашек, не говоря уже про Илону.

Вылепила Илонка двух говняеных человечков, и прилепила им волосню на головы, и в область паха, как ей посоветовал Серёга.
- Теперь возьми этих человечков, и положи в каждый носок. Их необходимо зарядить энергетикой. Для этого надо выйти на улицу, встать в центре двора, развести руки с носками в разные стороны, и трижды свести их вместе, с промежутком минуты в три-четыре. При этом надо сконцентрировать волю, думать только о светлом, и при каждом сведении рук, ты должна очень громко крикнуть: «Я ХОЧУ ТЕБЯ, СЫСОЕВ!». Кричать нужно с каждым разом всё громче, иначе энергетика не покинет плотное тело.

Илонка упиздила на улицу, а мы с Серёгой пошли на кухню перекурить, и дёрнуть ещё по пятьдесят. Серый, говорю я, а как она говно раздобыла, интересно мне? Да срали наверное друг на друга, ответил он. У депутатов сейчас модно всякой гламурной хуйнёй заниматься. Тут я призадумался, блять, и спрашиваю Серого опять:
- А как ты думаешь…
Я не договорил ни хуя, потому что со двора послышался истошный Илонкин вой: «Я ХОЧУ ТЕБЯ, СЫСОЕВ!»

Мы метнулись на балкон, а этажом ниже кто-то из соседей уже орёт в окно, типа, охуели совсем, блять! Второй час ночи! А мы с балкона, наблюдаем над торжеством тайного знания. Видим, Илонка опять руки сводит, и воет на весь белый свет: «Я ХОЧУ ТЕБЯ, СЫСОЕВ!» Я аж зажмурился, от её крика. Через минуту уже пол дома на ушах стояло. Все в окна выглядывают, и орут:
«Пошла на хуй, сучка!», «Совсем стыд потеряли, прошмандовки!», «Понаехали тут!»… и прочая подобная хуйня. Кто-то уже в Илонку помидор метнул, или картофелину, хуй разберёшь в темноте. Ей вроде по кумполу попало, но она знай себе, волю концентрирует. Внимания не обращает, на пошлые бытовые инсинуации. И руки опять развела в стороны. Я даже чуть не всплакнул, блять, видя подобное торжество великой любви над мещанскими выходками. Когда Илонка в последний раз стала сводить руки, я подумал, что у меня сердце может остановиться от такого концерта. Мельком глянул на Серёгу, а он покуривает себе, и прищурился так, как зверь перед прыжком.

Перед последним криком подпитанной тонкой энергетикой Илонки, прошла целая вечность, так мне показалось. И когда она в последний раз заорала во всю свою лужёную глотку, я аж присел. Балкон вроде бы покачнулся, а может и весь дом, хуй его знает. Ну и соседи тоже в долгу не остались. Хуярили из окон, что под руку попадётся. А Илонка развела руки в стороны и стояла. Вот это, блять, любовь.

Кто-то мусоров вызвал, и они Илонку загребли вместе с говняными человечками. Вот менты наверно голову себе сломали, когда вещдоки из носков вытряхнули. А мы с Серёгой пошли на кухню, вискарь допивать.
- Ты чего спросить хотел? – Говорит Серый.
- Когда? – Спрашиваю.
- Ну, когда Илонка орать начала, и мы на балкон сорвались.
- Да я вот думаю, являются ли наши действия, нарушением закона о депутатской неприкосновенности?
- Хуй знает… да забей.
Я и забил.

***
Илонку отпустили, конечно. Сысоев позвонил и выручил её. Так вроде было дело. А потом Сысоев женился, через месяц где-то. Но не на Илонке. Она, конечно сразу к нам пришла на работу. Мы перебздели сначала, а она ничего так, держалась стойко. Почему спрашивает, так вышло всё, хуёво? Серёга и тут нашёлся. Вмешались, говорит плотные материи в лице мусоров, и вся наша энергетика по пизде пошла. Илонка больше к Серому не заходила. А мы до сих пор работаем. Продвигаем, блять, тайные знания. Решили вот ещё космопоиском заняться. Хорошая, говорят тема.

2008 vpr