Пузо : СТАРЫЕ ЛЮДИ (ОКОНЧАНИЕ)

7

Когда Вазелинов очнулся, то обнаружил себя лежащим на столе. Со связанными руками и ногами. Играла музыка. Шопен – «Ноктюрн №2 в ми-мажоре». Но Вазелинов не знал, что это был Шопен. Он не любил классическую музыку, предпочитая ей ритмы современной эстрады.
Какое-то время он пытался понять, где он и что происходит. Память потихоньку стала возвращаться к нему. Кондитерская. Тряпки. Кричащие женщины. Старуха. Старуха! Он пошёл к какой-то старухе. Они пили чай, но дальше ничего не вспоминалось. Она что-то подсыпала ему в чай! Какую-нибудь гадость, которой проститутки вырубают незадачливых клиентов. Он читал об этом в газетах. На лбу у Вазелинова выступил холодный пот. Ну надо ж было так влипнуть! А что ей от него нужно? Денег у него нет, дорогих часов и запонок тоже. Только жоповытиралки. Ну так она их ещё хрен продаст. А пары ей до конца жизни хватит. Может, она отправила их в дом престарелых? К таким же старикам и старухам как она? Тогда почему он здесь. И, о Боже! - он голый!
Вазелинов начал дёргаться, пытаясь освободиться. Но ничего не получалось.
«Спокойно», - подумал Вазелинов. «Спокойно, Юра. Ты всё сможешь. Тебя даже назвали в честь Гагарина. А он сумел в космос слетать. И ты сможешь сбежать отсюда!»
Но освободиться не удавалось и Вазелинов запаниковал. «А может она инопланетянка? Замаскированная под старуху». И сейчас над ним будут ставить бесчеловечные и страшные опыты! Почему-то вспомнились немецкие концлагеря и у Вазелинова зашевелились волосы на голове.
Открылась дверь и в комнату вошла та самая старуха, которая поила Вазелинова чаем. Она была сильно накрашена, в руке у неё была бутылка «Земфиры».
- Ну здравствуй, красавчик! Вина? – и старуха начала лить тонкой струйкой вино в рот Вазелинову.
Вазелинов сжал зубы и замотал головой.
- Не отказывайся, не отказывайся. Вино нам поможет. «Поможет нам ждать и поверить, что мы здесь вдвоём»
Старуха процитировала песню его любимой группы «Кино». Вазелинов обожал творчество Виктора Цоя и считал его просто героем. Когда он посмотрел фильм «Игла», где Виктор Цой играл главную роль, то полюбил его навсегда. А кадры, где рок-звезда расшвыривает целую толпу бандитов, запали в душу Вазелинову настолько, что себя на месте Виктора Цоя он представлял раз восемьсот. Почти каждую ночь. Ещё ему нравился момент, когда какой-то жлоб заходит в кабак, где сидел Цой с друзьями, и начинает им хамить. Ну, там «пепси-колу» лить мимо стакана, слова всякие обидные говорить. А потом достал дубинку, но тут Цой как ёбнет его по яйцам! И забрав дубинку, спокойно так ушёл. Эта сцена прибила Вазелинова очень сильно. А теперь какая-то старуха, перед которой он лежит связанный и голый, поёт песню его самого любимого артиста!
«Это сон! Так не бывает!» - стаей бешеных тараканов понеслись мысли в голове Вазелинова. Ему почему-то вспомнились истории про чёрную руку, зелёные глаза и красное пятно.
- Ну не хочешь, как хочешь, - старуха налила себе в бокал немного вина и залпом выпила. Затем распахнула халат и бросила его на пол. Она была абсолютно голой.
- Уйди, древняя женщина! – заорал не своим голосом Вазелинов.
- Не кричи, мой мальчик, не кричи.
Старуха подошла к Вазелинову вплотную и наклонилось над ним. Пахнуло гнилью изо рта и старухин язык змеёй проник в рот Вазелинову. Вазелинов понял, что его сейчас стошнит.
- Ну как, красавчик? – старуха улыбнулась и схватила Вазелинова за яйца.
Послышались голоса и в комнату вошли люди.
- Знакомься, Юрочка, это мои соседи. Эдмунд Колориевич Рак, Борис и Анна Трудоль, Генрих Зензинов, Розалия Штурм-Тонких и Чёрт Иванович Сатана.
Глянув на гостей, Вазелинов испытал такой ужас, какой не испытывал никогда в жизни. У Сатаны были щипцы жуткого вида, у Рака трепыхалась во рту свежепойманная мышь, у Трудоль в руках было по скальпелю, а Зензинов держал огромный крюк.
- На помощь! – заорал Вазелинов. – Убивают!
- Горластый юноша, однако, - произнёс Чёрт Иванович и, подойдя к Вазелинову затолкал ему в рот носки. – Носки, ты, похоже, меняешь только на наркотики, - поморщился Сатана, и взяв руку Вазелинова, вцепился в ноготь своими щипцами. И в ту же минуту все как по команде набросились на Вазелинова. Последнее, что он услышал, это были крики четы Трудоль – «Сухарики! Какие у нас будут сухарики!»