Арлекин : Фотографии голых старух

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ - http://litprom.ru/text.phtml?storycode=25162
ЧАСТЬ ВТОРАЯ - ГРАФОМАНСКИЙ ВЫСЕР

- Что это?
- Грибы. Будешь?
- Не знаю... Наверно, не стоит.
- Съешь пару штук. Тебе надо повышать нагрузку, а то совсем размяк.
- Лет пять уже не жру.
- Не волнуйся, спустя пять лет у них всё такой же вкус.
Оба Вани ковыряются под крышкой старого винилового проигрывателя.
Опасливо разжёвываю пятёрочку в то время как Мадя, небрежно, как чипсы, закидывает в себя остатки из пакетика.
Неполадки с усилком, матерщина Вань, Мишин гогот.
Потрескивание из колонок, регулировка басов и верхов.
- Середину! Серёдку не забудьте!
- Что собираемся слушать? - Мои глаза почти открыты. - Агузарову? Или, гм... это... Уильяма... э-э... Цоя?
Глубокие затяжки бросают на лицо Мади мягкий свет, придавая ей бесовской вид.
- Ты что, совсем в говне? - абстрактно спрашивает она.
- Я в жупеле. Сейчас Вани поставят пластинку какого-нибудь барда-адвентиста, типа благодать и колокольный звон, и я превращусь в липкую протоплазму.
- Не бойся. Это всего лишь "Праймал скрим". Они любят под неё торчать.
- Есть бумага и ручка?
- Щас... Вот, держи. Нарисуешь мой портрет?
- Не, извини. Мне нужно как-то сняться. Загуститель мозга, понимаешь?
Раздаются вступительные аккорды смутно знакомой телеги. Через несколько минут я начинаю писать не глядя.
- Что ты пишешь?
- Впечатления от музыки. Умиротворяет.
Голова моя относительно пуста. Очень ноет кисть правой руки, которой я пишу. Левую руку прислонил к тетради над новым текстом и отчётливо вижу её перед собой. Но не чувствую. Как протез или лапу манекена. Так что правая справляется за обеих. Ёбаный в рот, как же дико сильно она ноет! И, пока я раздумывал, занеся ручку над страницей, рука перестала меня беспокоить, но произошло иное. Такого я в жизни своей не испытывал. Всё это время у меня в ушах раздавалась одна очень длинная тема Primal Scream из "На игле". Спустя минут пять я отключился от мелодии и стал принимать её, не обрабатывая. Спустя ещё минуты три до меня дошло, что вокруг существует звук. Я стал улавливать целые симфонии разрозненного индустриального шума, к которому привыкаешь, как к родному за время жизни в городе. Я заметил, что звуки повторяются, накладываются друг на друга, формируются в ритмичные удары, толчки и шарканье. Значит, я слушаю этот какофонический опус, совсем позабыв о необходимости что-либо писать. Я слушаю его внимательно, он ужасающе больно режет по ушам. Это ещё сильнее привлекает, притягивает к себе. И я хмурил брови и сосредоточенно прислушивался (при этом внутренне постоянно содрогался от спазмов, вызванных абсолютно нереальной мелодикой, будто бы пришедшей из другого мира). Я слушал и слушал, и слушал и слушал... Тут я вспомнил мелодию "Trainspotting", которая звучала раньше, и начал медленно, со скрежетом переключать своё восприятие на щадящий режим. Звуки окружающего мира складываются в этот киношный саундтрек. Я знаю: то, что играет сейчас и то, что пропёрло меня раньше своим шумовым разнообразием - всегда было одной и той же темой. Та же, но искажённая песня.
А всё моё дезориентированное слышание. Я как бы начал вслушиваться в мелодию с середины такта и оттого увидел всю картину иначе, взглянул под другим углом. То же самое, только о музыке. Я узнал два разных варианта прослушивания, трактовки и понимания одной и той же темы. А всё дело в том, что любая ритмичная мелодия, даже самая сложная и разнообразная, неминуемо закольцована. И пока мы слушаем - мы движемся внутри кольца по круговой траектории, познавая, таким образом, ткань произведения. Где начало и где конец - почти всегда мы предпочитаем это (мысль оборвана) Я просто стартовал не с общепринятой отметки. А было так: я начал, как все, одновременно со всеми, но по ходу забыл слушать, а когда вспомнил, то снова стал знакомиться, начав уже совершенно с иной области кольца. И услышал совсем другие вещи. Ноги немеют. Кровь отхлынула от них, медленно и незаметно, но вот результат - единственная чувствительная часть на моём теле - это левая кисть. Я пишу левой. Уже левой. Правая устала ещё в самом начале.
Какого хуя ты здесь забыла?
Я откладываю ручку. Мадя таращится в последнюю строчку.
- А что, нельзя?
- Извини, просто загон.
- Когда почувствуешь грибы, скажи, ладно?
- Хорошо.