Шева : Маниакъ

Войдя в здание жэдэ вокзала, Антон понял, что перебороть тягу к неизбежному он не сможет.
Вернее, - он, может, и сможет. Но организм - нет.
Кругломордые часы главного вестибюля вокзала, будто подмигивая ему, показывали, что до отправления поезда остается еще двадцать минут.
- Сто граммов коньяку, - и все! – попытался взять ситуацию под контроль мозг.
- Сто пятьдесят закарпатского и стакан минералки! – Антоновым голосом, - но будто и не он, а кто-то другой обратился к сисястой буфетчице. Пошло в три приема. Уже отходя от стойки, почувствовал, как благостное тепло упало в желудок и горячей приливной волной начало реанимировать организм. Вспомнилась из студенческой юности: - Когда не пьешь, - так хорошо себя чувствуешь! Но когда выпьешь - еще лучше!
Купе приятно обрадовало наличием двух миловидных девчонок. Та, на полку которой он присел, была очень хороша. Но цену себе явно сложила уже давно. У второй скоро возник муж, так что тема была автоматически закрыта. Его же попутчица непрерывно болтала по мобилке, причем основной темой разговоров был некий Мартин, причем даже не сам Мартин, а его стрижка. Несмотря на проявления с ее стороны явной гордыни, через десять минут Антон в присущем ему непосредственно-наглом стиле уже увлеченно обсуждал особенности и цены стрижки каких-то очень редких терьеров, обладателем одного из которых была Инна, - хозяйка Мартина.
Жизнь налаживалась и, безусловно, требовался допинг. Александр, - глава ехавшей в купе семейной пары, сначала отнекивался, но затем сдался, и сказал, что «компанию составит». Бутылка коньяку была добыта у проводника соседнего вагона. Александр наливал себе понемногу, - но пил. Жена и выпила бы больше, но сдерживало присутствие супруга. Инна сперва отказывалась, но магические слова, - «А за Мартина?!» сделали свое дело.
Дальнейшее Антон помнил смутно.
То, что утром, выйдя из вагона, Инна довольно сухо не позволяла ему помочь нести ее сумку, насторожило его. Но не испугало, - поскольку она ехала обратно, как и он, сегодня же вечером, договорились, что на обратной дороге он заглянет к ней в вагон.
Быстро управившись с делами, остаток дня Антон провел в приставаниях ко всем мало-мальским симпатичным местным девчонкам, попадавшимся на его пути. Особенно «легла на душу» стройная высоконогая Катя, которую он даже умудрился осчастливить букетом нежно-розовых роз, - розовых роз - тьфу! – но как по другому скажешь? - но наличие дома, куда она спешила, реального супруга поставило крест на маниакальных потугах.
Как хорошая карта в прикупе согревала мысль о грядущей вечерней встрече с хозяйкой Мартина. Неясные подозрения, что вчера вечером все-таки что-то было не так, были удачно развеяны теми же ста пятидесятью «закарпатского» в станционном буфете и одобрительной улыбкой официантки на добавленную к счету купюру. Здесь, судя по всему, это не было принято.
…На удивление, девчонка-проводничка узнала его, - А вы сегодня у нас уже ехали! В соседнем вагоне, правда! И как-то совсем бесхитростно улыбнулась ему. По-хорошему. Антон подтвердил свое утреннее наличие присутствия в этом составе, рассеянно скользнул взглядом по детской мордашке девушки, и медленно, стараясь не шататься, - положение почетного пассажира обязывало, поднялся по ступенькам в вагон.
Войдя в купе, Антон обнаружил, что под одной лавкой уже находится огромных размеров неподъемный на вид чемодан на колесиках. Хозяина не было. Антон рассеянно крутнул колесико чемодана, - Интересно, по колесу фортуны, - с кем сегодня я буду спать?
…Через десять минут после отправления под перестук колес Антон уже слушал рассказ о житии-бытии соседки по купе, - высокой, крепкой, баскетбольного плана девушки переходного возраста, - в смысле к женщине средних лет, по имени Татьяна, решившей, ввиду наступления летнего сезона, временно оставить нелегкий труд директора косметического салона и рвануть на турецкие берега, чтобы отдать свое тело жаркому солнцу и ласковым рукам местных массажистов. Антон не очень внимательно слушал попутчицу и вспоминал Инну, - хозяйку Мартина.
- Интересно, а какая у нее прическа? - почему ни к селу ни к городу появилась глупая мысль об Инне, но тут же исчезла. – Извините, пойду, попробую найти товарища, - он где-то рядом должен ехать! – сказал Антон и двинул в соседний вагон, где должна была ехать Инна.
Лучше бы он к ней не подходил.
Увидев ее лицо, Антон сразу понял, что «кина не будет». Девчонка была заметно не в духе, раздраженная, уставшая и какая-то замученная. Антон тут же понял, что ему лучше под каким-то благовидным предлогом уйти. Инна, удивленно взглянув на него, - он же ехал не ее вагоном, опередила его, - Антон, вы извините, но у меня был такой тяжелый день, да еще после вчера я так устала, давайте сегодня не будем? – Хорошо! – ответил Антон, - Берегите себя, Инна! – вежливо сказал на прощание.
Возвращаясь в свое купе, Антон покрутил головой, - Что не будем? Почему не будем? Да и вообще, что было вчера? Расстроенный разговором, он вернулся к себе. Проходя мимо купе проводнички, обратил внимание, что ее взгляд задержался на нем. - Как в том анекдоте, - а хули толку? – подумал он, открывая дверь своего купе.
На удивление, в их купе больше никто не подсел. Соседка Татьяна расположилась на своей нижней полке с каким-то женским журналом. - А ведь шанс, что больше никто и не подсядет! – оживился Антон. Воодушевленный этой мыслью, взял у Татьяны блиц-интервью, в результате которого выяснил, что «коньяк - нет, вино - можеть быть!». Он двинул по поезду к уже знакомому проводнику. Но ситуация неожиданно изменилась в худшую сторону. Главным бутлегером поездной бригады из напитков была предложена только водка. Only! - категорично заявил проводник. - Прямо как прокладки рекламирует! – невесело отметил Антон. За неимением гербовой пришлось взять. Принесенная бутылка водки с прикупленными по дороге фисташками Татьяну не обрадовала. Но и не удивила. - Хотите - пейте, но я - не буду! - таков был неутешительный для Антона вердикт.
За последовавший затем час Антон, как говорится, - вприсядку, самотужки одолел более полбутылки. По ходу рассказав Татьяне о себе все. Почти, конечно. То есть без лишней информации о жене, детях, месте работы, обещаниях, приключениях, планах вообще и на эту ночь, в частности. А зачем ненужное рассказывать? Оставалось только сплясать, как в фильме про Шурика, но Антон вдруг почувствовал, что космические корабли его охмуряющих, - или охмурительных? баек тоже летят в безвоздушном пространстве. Таня не шла на «контакт». Слушала с интересом, но обратной связи не было. Стало скучно. Антон взял остатки водки и пошел к девочке-проводничке…
… Ранноутренний субботний вагон метро был почти пуст. Что хоть немного облегчало существование тела с именем Антон, обремененного похмельным синдромом. Напротив Антона сидели, а вернее, дремали, две девчонки. Красавица и Подружка, как тут же он их окрестил.
Красавица была эффектной девочкой с тонкими чертами лица, широко расставленными восточными глазами и если бы не юный возраст, - казалось, - с силиконовыми губами. Подружка была заметно попроще, но лицо ее бесхитростно отражало простой и добрый характер. Ей очень «шел» большой букет ромашек, который она держала в руках. Находясь после поезда в состоянии грогги, Антон беззастенчиво разглядывал девчонок. Они тоже проснулись, причем Красавица уставилась на Антона таким немигающим взглядом, что ему начало казаться, что она будто пытается припомнить, где она могла его раньше видеть. Потом видно решила оставить это бесперспективное занятие, положила голову на плечо подружке и опять задремала.
Когда поезд подошел к его станции, Антон решил приколоться, и став перед дверьми выхода из вагона, за мгновение до открытия дверей бросил, - Девушки! Выходим! Они встрепенулись и, - самое смешное, вскочив с сидений, выбежали за ним на перрон. - Это же надо, - удивленно отметил Антон, - бывают же такие совпадения!
Когда они сели в «его» троллейбус, он воспринял это уже почти как должное. Красавица тут же положила голову на плечо Подружки и впала в дрему. Антон пошел к кабине водителя, купил три талончика, пробил их на компостере и сел через проход от девчонок. Подружка тоже начала клевать носом. – Хорошо, видно, девчонки потрахались, - отметил про себя Антон. Еще раз незаметно взглянул на них. Во сне Красавица слегка приоткрыла рот, и сексуальность ее губ опять возбудила Антона, но очнувшийся опыт тут же стеганул его внутренним голосом, - И не мечтай! Голова Подружки периодически падала ей на грудь, - тогда она резко вздрагивала и обеими руками еще сильнее сжимала веник своего букета. – Как будто за хуй держится! - сонно подумал Антон.
Троллейбус покружил по клумбе и выехал на родной Антону проспект. Следующая остановка была его. Он поднялся, и проходя мимо девчонок, положил на колени Подружке закомпостированные талоны. Она улыбнулась, - Спасибо, - не надо! Мы сейчас выходим!
- На моей остановке?!, - удивился про себя Антон, но выходя из троллейбуса, буквально «на автомате» успел подать Подружке руку. Она положила свою ладошку в его руку и снова улыбнулась. Заспанная Красавица удивленно посмотрела на них, высоко подняв брови, и хмыкнула. Антон оторопел от совпадения и остановился, чтобы посмотреть, куда же девчонки пойдут.
Они перешли по зебре перехода на красный свет для пешеходов на другую сторону проспекта и по дорожке двинулись к его дому! Не дойдя до его подъезда с десяток метров, они остановились, и смеясь, обернулись к нему.
Антон шестым чувством понял, что наступило время «Ч». Судьба смилостивилась над ним и дает ему шанс. И он должен сделать выбор. Но ошибиться нельзя.
И он сделал этот выбор. Повернув к ближайшему круглосуточному питейному заведению.
И лишь слегка защемило сердце и рефреном из детства в голове всплыли слова старокиношной песни, - Каким ты был, таким ты и остался…