Арлекин : Разлагающаяся тетрадочка

У меня четыре дочери - Злоба, Лень, Удача и Смерть.
Каждая из них одного роста, у всех у них светлые волосы и глаза. Они одинаково говорят, одинаково ходят и спят вместе. Они любят просторные юбки до колен и смеяться. Плавают только под водой и обычно фотографируют друг друга.
Они фотографируют друг друга с разных ракурсов, при разном освещении и на разном фоне. Они художницы: сделав тысячи снимков, они уменьшают их до размеров почтовой марки и наклеивают на полотно; если смотреть издали, получается мой портрет. И на каждой фотографии - одно и то же лицо.

Я бреюсь перед зеркалом.
- Папа! Папа! - Ко мне подбегает дочка Лень.
Сжимая в кулаке бритву, подхватываю её на руки. Она лезет с поцелуями. Клацнув молочными зубками и дёрнув головой, улыбается яркими губами, сплёвывает мой откушенный нос в унитаз и облизывается.
- Малыш, почему ты это сделала?
- Мама не умерла, мама ждёт тебя. Но у тебя другая женщина.
- Никто меня не ждёт. У меня только ты, дочка.
- Папа, ты заслужил эту боль.

Чёрт, я полосую её детские ручки безопасной бритвой. На неглубоких ранках проступает кровь. Её нужно убить, убить, убить её прямо сейчас.
- Если ты только посмеешь, Папа...
Я душу её, душу, необходимо убить её в себе. Изрезанные ладошки хлещут мои недобритые щёки. Ты моя дочка. Маленькие пальцы её ног судорожно поджаты, напряжённые ножки подрагивают. Дочка... Папа, если ты... Её глаза замерли. Высохли. Опустели и стали, как стекло. Две чёрные лужи, обрамлённые сеткой лопнувших капилляров. Бритва под ногами в пятнах детской крови, десять синяков у неё на шее, мягкое тельце принимает форму ванны.

У самого порога меня окликает дочка Злоба.
- Куда ты уходишь, Папа?
- Мне нужно кое-что купить.
- Может, я с тобой?
- Незачем. Ты будешь только мешать.
- Я всего лишь хочу прогуляться.
Из кухни выходит дочка Удача, она вытирает руки полотенцем и что-то жуёт.
- Собрались куда-то?
- За покупками.
- Отлично, я тоже пойду. В доме закончился чай, да и вам я пригожусь.

Они идут по обе стороны от меня, как отражения друг друга.
- Ты что, убил её? - спрашивает дочка Злоба.
- Мне так показалось.
- Но ты больше не злишься на меня, Папа?
- С чего бы мне злиться на тебя?
- Ведь это из-за меня.
- Да нет, просто её слова было мучительно слышать. Зайдём в бытовую химию, ладно?
Дочка Удача согласно кивает, по другую руку отражается её сестрёнка.
Если ты только посмеешь, Папа... Я проклят, я такая тварь. Потерял самообладание перед входом в нужный отдел.
- Дочка, давай вначале купим, что ты там хотела.
- Чай.
- Ты говоришь в точности, как твоя мать.
- Если к тебе когда-нибудь придёт мама, - смеётся она, - это буду я.

Сестроубийство на фоне коробок с заваркой. Одна моя дочка забивает другую ногами.
- Малыш, почему ты это сделала?
- Пойдём отсюда. Или ты думаешь, она всё ещё хочет купить чай?
- Без неё нам будет тяжело.
- У тебя есть я, Папа.
- Мне нужен мешок негашёной извести.
- Это в отделе строительных материалов.
- Только прошу тебя, постой в сторонке, малыш.

Дочка встречает меня на улице.
- Думаешь, десяти килограммов хватит?
- Да. И мы должны забрать её оттуда.

Удача легко умещается в ванне рядом с Ленью. Мы наполняем ванну водой до краёв, а потом Злоба посыпает сестёр белой пылью. Они варятся и с них сходит кожа, обнажая красные мышцы.
Дочка куда-то пропала. Я зову её, ищу повсюду.
Я нахожу её там, с ними.
Все трое корчатся в кипящей воде.
Они так похожи, даже сейчас у них одинаковые позы. Они напрочь лишены различий, между ними почти нет никаких границ, я не знаю, где заканчивается одна и начинается другая. Они - одно.
- Дочка...
Я падаю на колени, на запёкшуюся кровь.
- Дочка... Дочка моя...
- Папа, ты проклят, ты такая тварь.

- Что там у тебя происходит? - Голос Мачехи из-за двери. - Можно, я войду?
- Уходи отсюда.

Она не может отвести взгляд от детского тела в ванне.
- Что ты сделал?
- Тебе-то что? Она не от тебя.

Мачеха кричит, трясёт меня, бьёт меня. Я ничего не чувствую. Незаметно я остаюсь один. Так же незаметно на мне появляются кандалы.

Меня спрашивают, знаю ли я собственную дочку. Они имеют в виду девочку, которая больше месяца разлагалась в моей ванне. Как объяснить им? Они всё равно ничего не поймут.

- Это ваша дочь?
- Да, наша.
- Вы убили её?
- Наоборот.