Transcendent INC. : Пыльца фей и Старый Маяк. Часть 3.

Дом Умника стоял в восточной части деревни… Если такие слова как «дом» и «стоял» вообще уместны. Здесь бы больше подошло: обиталище Умника располагалось. И то правда, в деревне жили представители двух десятков различных рас и еще несколько существ которые и вовсе к расам отношение имели довольно отдаленное. И у всех были разные обычаи и места обитания. Полурослики, к примеру, жили в низеньких одноэтажных домах с круглыми дверьми и окнами. Кентавры и кицаки предпочитали дома по человеческим стандартам вполне обычные, хотя и с несколько другими пропорциями. Эльфы использовали деревянные площадки в ветвях деревьев (на зиму их затягивали каким-то теплым материалом превращая в некое подобие палаток). Клан сатиров обитал в магически выращенной роще. Лесные гномы жили в норе вырытой промеж могучих корней старого дуба, их горные собратья выдолбили свое жилище в огромном куске гранита. А вот вампир Валеус влачил свое существование (как он сам про себя говорил) в склепе, который сделали по его заказу гномы; вокруг он разбросал осколки камней, напоминающие могильные плиты, меж них посадил лопухи, и забор его был похож на кладбищенскую ограду…
Но вернемся к дому Умника у калитки которого сейчас стояли друзья. Собственно, сама калитка уже была произведением садового искусства: два стройных ясеня обозначали ее границы, между ними тянулась зеленая завеса листьев с белыми вкраплениями цветов принадлежащих растению, название которого было ведомому лишь самому Умнику. Вся ограда выращенная вокруг его обиталища была растительно-древесного происхождения создавая противоречивое ощущение солидной игривости.
Кодри раздвинул зеленую завесу и вошел внутрь, Тьяльви шмыгнул следом. Словно другой мир открылся перед ними. Шелковистая изумрудная трава ласкала ноги, ветер шептал в кронах древних деревьев, аромат чистой воды и зелени пьянил и приводил разум в блаженное состояние вселенского покоя. Пред глазами друзей возникла зеркальная поверхность волшебного пруда, выложенного по краям влажными блестящими на солнце камнями. Тысячи искорок солнца пробегали по гладкой воде, заставляя веки опускаться, милосердно избавляя глаза от природной роскоши обители Умника.
Хозяин этого волшебного места сидел на одном из камней, укрыв ноги в ласковой прохладе пруда. Кожа Умника напоминала кору молодого дерева легкого зеленого оттенка, у него были очень жесткие опускающиеся на широкие плечи волосы, и абсолютно черные глаза своей глубиной напоминавшие тот пруд на берегу которого он сейчас восседал. На нем была роба из вечно зеленых листьев и короткий плащ подаренный ему матерью Эрекера, Каэленой.
- Приветствую вас, молодые жители, - произнес он подняв глаза на вошедших, - да будут мягки твои шаги, Кодри, да пребудут с тобой солнце и луга, Тьяльви.
- Здравствуй, Умник, - хором произнесли друзья и поклонились.
- Проходите-проходите, присаживайтесь.
Он сделал приглашающий жест, указывая на мягкую траву в тени большого дуба. Принимая
его приглашения друзья опустились на землю.
- Ну, рассказывайте как ваши дела? – дружелюбно спросил Умник.
- Хмольд сегодня оскорбил Кодри! – выпалил Тьяльви прежде чем Кодри успел открыть
рот.
Лицо Умника приобрело озабоченное выражение.
- Что случилось?
- Мы были в роще, - затараторил сатир, - а тут появились Эрекер и Хмольд, мы поцапались и Хмольд назвал Кодри хвостатым!
- Тебя это огорчает, Кодри? – спросил Умник слегка поворачивая голову в сторону кицака.
- По правде говоря, нет, - слегка сердито ответил тот, - в конце концов, у меня действительно есть хвост.
- Это хорошо, - кивнул Умник, - а вот Хмольд поступил очень плохо. Хотя это произошло вовсе не потому что он хотел тебя оскорбить.
- Да как же…! – начал было Тьяльви.
- Зная простоту души молодого гнома, - мягко произнес Умник переводя
укоризненный взгляд на сатира, - я бы сказал, что он совершил непреднамеренную бестактность.
Тьяльви несогласно фыркнул. Теперь во взгляде Умника читалось некоторое лукавство.
- Ты растишь свой гнев на праведной почве, но поливаешь его не той водой.
Тьяльви замолчал и чуть приоткрыл рот – он думал. Теперь Умник повернулся к Кодри, его лицо вновь приобрело озабоченное выражение.
- Я бы хотел поговорить с тобой. Давай немного пройдемся.
Кодри кивнул и поднялся. Умник без единого всплеска расстался с водяной прохладой, мощным, но легким движением встав на ноги.
Оставив Тьяльви размышлять у вод пруда, они отправились гулять по обширным владениям Умника. По сути владения эти представляли из себя маленький сказочный лес, где все цвело и росло по аскетичным законам природы и под чуткой рукой хозяина. Под деревьями не было сухих ветвей и старых листьев, по крайней мере если этого не хотел Умник. Трава была невысокой и мягкой, в отличие от буйной лесной растительности. Экзотичным цветам и деревьям, которых не было больше нигде на всем острове, тоже нашлось здесь место. «Я выращиваю этот лес по законам природы» сказал как-то раз Умник «они лишь немного подправлены в соответствии с моей сущностью». Кодри никогда не спрашивал какой такой сущностью обладает его учитель, но его жгло любопытство: кто может заставить расти кактусы прямо под елкой, да еще и так что это выглядит само собой разумеющимся явлением?
- Я признателен тебе за пыльцу фей, - сказал Умник когда они немного отдалились от пруда.
Кодри пробормотал в ответ нечто вроде того что это было ему совсем не в тягость да и вообще…
- Не надо лишней скромности, - остановил его Умник с легкой улыбкой, - феи далеко не всех одаривают своей пыльцой. Ты это сделал и у тебя есть право гордиться.
- Но, - добавил он бросив взгляд на раздувшегося от гордости кицака, - я хотел бы извиниться перед тобой за Элаинку.
Только не сейчас, мелькнуло у Кодри. Он готов был провалиться от стыда ибо как всякий лихой юноша считал что любовь не является тем чувством которое украшает мужчину.
- То что она сделала – некрасиво.
- Что ты имеешь в виду, учитель?
- Тебя и Эрекера. Если бы я знал что она так поступит то сам обратился бы с просьбой к одному из вас.
Кодри было очень неуютно, и он совершенно не знал что сказать. Умник некоторое время шел молча то и дело поглядывая в сторону кицака, словно пытаясь понять что чувствует его ученик.
- Если ты поймешь, что она всего лишь молодая нимфа, тебе будет легче.
Кодри вновь промолчал, ограничившись кивком. Он и сам не раз говорил себе в минуты отчаяния: «она всего лишь…», но какое там! Разум отказывался признавать, что перед ним не мудрая богиня, которая одним лишь словом может осчастливить его, а вздорная девчонка которой нравится то соперничество и ревность, что установились между ним и Эрекером.
- Я в отчаянии! - вырвалось у Кодри. – Я не понимаю что делать.
- Посмотри, - Умник остановился и указал на вершину той самой елки под которой так славно цвел кактус. – Ветер колышет ее. Ночью на ней сидит сова. Ее ветви покрывают тысячи зеленых иголок. А еще на ней растут шишки.
Он улыбнулся.
- Все будет в порядке, Кодри.
Кицак передернул плечами. Он был немного зол на Умника за то что тот избежал ответа…
- На некоторые вопросы нельзя отвечать, - тихо сказал Умник.
Они еще немного прошлись в полном молчании. Один - понурив голову, вяло помахивая
хвостом, второй – расправив плечи, вдыхая чистый воздух и слушая шелест листьев.
- Подожди здесь, я позову Элаинку, - сказал наконец Умник.
- Только не говори ей ничего на счет… ну этого… - встрепенулся Кодри.
- Не беспокойся.
И учитель скрылся под сенью старых кленов. Кодри остался один и на сердце у него было совсем не спокойно. Как всегда перед встречей радостно-невыносимая тревога жгла душу, ему бы так хотелось избавиться от нее и никогда больше не испытывать, он боялся, что жизнь его уже не будет прежней…