Ходжа Насреддин : Рога и копыта

Рога и копыта.

Найти хорошую работу сразу после окончания института, весьма проблематично. Сначала, смотрят в резюме, а какой может быть Business Experience, если ты только вчера встал со студенческой скамьи? Да, и с иностранцами у нас напряжёнка. Зато устроиться в отечественные конторы, гораздо легче. Вот, и приходится барахтаться в многочисленных «рогах и копытах» ради галочки в резюме, да, и какая-то работа лучше никакой. Но звучит громко: корректор английского языка отдела переводов МП «Рекламно-информационное агентство» (1 месяц и 10 дней, уволен по собственному желанию), инструктор по международной и информационной работе ЦК профсоюза энергетиков (20 дней, уволен по собственному желанию), специалист 1 категории сектора международного туризма ООО «Шарк интур». «Шарк» в переводе с узбекского «восток», с английского «акула». Акулы международного туризма. На этом месте меня и настигла повестка из военкомата, и вскоре я оформился здесь на альтернативную службу, 20 % зарплаты Минобороны, остальное мне без права увольнения в течение полутора лет. Это меня и остановило. Иначе и отсюда я бы сбежал.

***
- Иняз, значит, закончил?
- Да.
- Do you speak English?
- Yes, I do.
- How old are you?
- I am 23 years old.
- Поздравляю, ты принят на работу, но учти, работа у нас – не мёд, пахать придётся много. Иди, заполняй анкету.
Так, анкета. Фамилия, имя, отчество, членство в КПСС, членство в ВЛКСМ. Уже 5 лет, нет ни КПСС, ни ВЛКСМ, ни Советского Союза, а вопросы всё те же. Стаж работы, участие в Великой Отечественной Войне, работе тыла, в партизанских отрядах, награды, научные труды, международные и государственные премии.
- Завтра к 9 часам подходи к зданию «Узбектуризма». Знаешь, где? Будет собрание всех работников туризма. Не опаздывай.
- Хорошо.

***
У входа в здание встречаю Дильмурада. Это он устроил меня в «акулью» организацию.
- Что за собрание? По какому поводу?
- По поводу восстановления СССР.
- Чего, чего? Какое ещё восстановление?
- Новости слышал? Госдума отменила Беловежские соглашения.
- Ну, и что? Мы-то тут причём?
- Сейчас будем их осуждать.
Я занял своё место в зале, в котором когда-то нас посвящали в студенты, и сидящий в Президиуме Председатель компании, совсем недавно занявший этот пост, взял слово. Ранее он руководил банями Ташкента, поэтому получил кличку «банщик».
- Уважаемые коллеги, вы наверняка слышали о возмутительном демарше Государственной Думы по поводу денонсации Беловежских соглашений. Что ж, не открою большого секрета, если скажу, что не всем нравится то спокойствие и та стабильность, которая сложилась в нашей республике. Кое у кого, скажем прямо, чешутся руки от рецидива имперского мышления. Так и тянет вернуть нас в тёмное прошлое. Что скажете, коллеги?
И понеслось.
- Государственная Дума, это что такое? От слова «думать». Думать надо, господа хорошие, - вещал заместитель председателя, бывший президент Федерации гребли на байдарках и каноэ.
- Что же это происходит, товарищи, простите коллеги? Они хотят вернуть нас назад?
- Да, это не что иное, как пляски на костях российского политического Олимпа!
- Не побоюсь этого слова и скажу в лицо нашим недоброжелателям, нас на испуг не возьмёшь.
- Хочу сказать, что популистское решение Госдумы идёт в разрез с интересами русского населения Узбекистана. А нас вы спросили, уважаемые думцы?
- От имени украинского культурного центра «Батькiвщина», членом которого я являюсь, заявляю…
- Корейцы Узбекистана десятилетиями бок о бок…
- Евреи Узбекистана стояли, стоят, и будут стоять…

***
Весной и летом, ещё ничего. Хоть кто-то приезжает. Куда-то съездишь, развеешься. А в несезон, можно просто чокнуться от безделья. Наш старейший сотрудник Дамир Исмаилович, бывший работник ЦК с утра заваривает чай и начинает рассказывать свои бесконечные истории о жизни номенклатуры, которые все уже знают наизусть. А после обеда, когда его рабочий день на полставки заканчивается, инициативу берёт Тахир-ака, доставая из своего стола домино.
- Шлёп, шлёп, - нет, это уже не домино, это по коридору идёт начальник. Тахир-ака быстро прячет домино под стол.
- Салом аллейкум!
- Валлейкум ассалом!
- Как дела?
- А у Вас как?
- Всё нормально.
- Вы как?
- Дела идут
- Ну, а у Вас как?
- Все, слава Богу.
- Работа есть?
- Баходир-ака звонил. Вас спрашивал. Я сказал, Вы попозже будете.
- По какому вопросу, не спросили?
- Нет, не спросил.
Я с удивлением смотрю на Рахмаджон-ака. Когда он успел с кем-то поговорить по телефону? Целый час играл в домино.
- Вы как, Тохир-ака?. Всех в домино обыграли?
- А что мне делать? Задание дайте. Туристов всё равно нет.
- Какое Вам нужно задание? Это Вы должны его искать, а не я. Рекламу дайте в газету.
- Какую рекламу? Денег нет на рекламу.
- Ну, а Вы господин военнослужащий? Индус не объявился?
- Нет.
- Тогда сделаем так. Распределите с Рахмаджон-ака все гостиницы города, половина берёшь на себя ты, половина он, возьмите ваучер и вперёд, на поиски индуса.
- Да, но ваучер-то один.
- Действительно, один, - чешет затылок шеф. Ладно, я подумаю, как я его найти. Ждите дальнейших указаний и никуда не отлучайтесь.
Я достаю сигарету и иду в коридор. Когда куришь в коридоре, он не так злится. Перекур, это вроде как заработался, и теперь пора отдохнуть, перекурить.

***
Всё осталось совсем немного. Американцы берут меня на работу, ещё чуть-чуть, нужно только дождаться начала проекта. Но это чуть- чуть, тяжелее всего.
Корпорация «Узавтотранс». Корпорация, как звучит! ГРП, Группа по реализации проекта Всемирного банка. Всемирного банка, не халам, балам! Про себя я называю это ГПП, Группа по провалу проекта или ТКЛ, Трест, который лопнет, что впоследствии и произошло. Здесь нет несезона, как у акул международного туризма, здесь всё время сезон. Мёртвый.
Сидим, в несуразно большом кабинете с Бахтиёром. Ничего кроме столов и стульев нет. Группа по реализации проекта и ни одного компьютера. Если нужно набрать текст, приходится клянчить в соседнем отделе. Так осуществляется проект Всемирного банка. С утра, главное, досидеть до обеда, после обеда досидеть до конца рабочего дня. С утра ждём газетчика. С газетами здесь хорошо. Самая последняя российская пресса, «Коммерсант», «Огонёк», «Итоги».
- Слышал, про Косово, Бахтиёр? – разворачиваю я «Коммерсант».
Начинается дискуссия. Бахтиёр на стороне албанцев, я склоняюсь к сербам. Разговоры о политике незаменимая вещь, если нужно убить время. Невозможно всё время, пить чай и курить.
- Опять, бездельничаете? – это врывается Любишин, менеджер группы провала.
- Да, вот, газеты получили, хотели Вам занести.
- Что у Вас по Андижану, Бахтиёр? Традиционный вопрос. Меняется лишь название города, вчера он спрашивал, что у вас по Самарканду, позавчера, что у Вас по Алмалыку.
- Изучаю материалы зарубежных консультантов, Сергей Григорьевич.
- Вы уже их второй месяц изучаете. Ну, нельзя же так, в самом деле. Вы что сюда штаны протирать пришли? Когда подготовите докладную записку?
На самом деле, докладная записка давным-давно валяется у него на столе, но мы молчим и на Любишина нисколько не обижаемся. Знаем, у него та же проблема, что и у нас. Сочувствуем. Ему не с кем обсудить ситуацию в Косово.
- А Вы, всё курите? Сколько можно курить? – переключается он на меня. Перевод техотчёта, который Вы получили от Игоря, готов?
- Готов, Сергей Григорьевич.
- Почему меня не поставили в известность? На самом деле, я поставил его в известность об этом ещё на прошлой неделе, но кому на фиг нужен этот отчёт?
- Немедленно зайдите ко мне в кабинет с переводом.
-Так, так, так, - Любишин одевает очки, и листает страницы.
-Что значит нижний бушинг не соответствует верхнему фитингу изнутри? Что это за галиматья?
Любишина прерывает телефонный звонок.
- Салом аллейкум, Баходыр-ака.
Любишин ёрзает в кресле, перекидывает ногу на ногу, сыпет шутками и приколами, видно, что он намеренно затягивает разговор с Баходыр-ака. Хоть 10, хоть 15 минут урвать до обеда, а там можно куда-нибудь смыться.
- Так, что у Вас ко мне? – кладёт трубку Любишин.
- Перевод Вы мой читали.
- Какой перевод?
- Техотчёт.
- Ах, да. Ладно, обед уже, потом продолжим, - смотрит он на часы.
***
Ну, всё. До обеда дотянули. Ещё пару часов. Сейчас придёт Дилька из соседнего отдела. Будет приставать к Бахтиёру. Ей уже 25 лет, пора замуж, а никто не берёт. Бахтиёру такая перспектива не по душе, да, и его семейная жизнь расписана на годы вперёд его мамой. И Дильке в этом сценарии места нет. Поэтому по негласному договору с Бахтиёром я буду её отвлекать.
Но вместо Дильки нарочито изображая бешеную спешку и картинно одевая при нас плащ и шляпу, в кабинет врывается Любишин.
- Так, если кто меня спросит, я на таможню, оттуда в налоговую, потом во Всемирный банк и в Кабинет Министров.
Мы понимающе переглядываемся с Бахтиёром. Да, да, конечно, знаем мы Ваш «кабинет министров». «Если, кто меня спросит…». Вот, это сильно сказано! Ну, юморист, ну рассмешил!
- Ух, когда же это кончится? Я тушу очередной окурок.
- Алло, Лариса, здравствуйте! Ну, как там дела?
- Всё. Спешу Вас обрадовать. Едут! Решение о начале проекта принято, на днях Вам позвонят. Ждите.