Какащенко : Ночь Пирожка

По пустоши ночных улиц выписывала кренделя одинокая мужская фигурка, салютующая надменным такси затасканной кожаной папкой. Пляшущий свет фар являл запоздалым водителям явно нетрезвое, свежерасцарапанное лицо, в котором, при большом желании, можно было бы узнать одного из рядовых работников мэрии И. И. Пирожкова.
Мужчина плакал. Слезный коктейль, обильно увлажнивший крупный начальственный нос, в равных долях состоял из счастья, разочарования, и алкоголя.
А всего за пятнадцать минут назад И.И. Пирожков был абсолютно и безоговорочно счастлив.

-Я покорю этот город! Он будет лежать у моих ног последней шлюхой, стеная и моля о пощаде. Я прижму к ногтю его площади, я выпрямлю улицы, я поверну вспять его тромбозную паутину улиц. Я назначу нового мэра, и это будет женщина! Клоаку ночных ресторанов я отдам на растерзание нищей толпе бродяг и гастарбайтеров. Пусть, сын степей калмыкотаджик хоть раз нажрется от пуза сделанным им же суши. Вместо кинотеатров будут публичные дома, вместо библиотек – кинотеатры, а вместо кинотеатров…
- Публичные дома. – робко поддакнула Нина.
- Откуда ты знаешь? – выдохнул перегаром Игорь Игоревич и почесал где-то глубоко под одеялом.
- А потом? Что будет потом, когда ты отдашь на растерзание? – Нина доверчиво нырнула в теплую подмышку возлюбленного.
- Потом…Я?! Расправлюсь с функционерами! Я! Прополю это сучье племя, оставив на месте каждого десятого. Нет! Каждого сотого! Тысячи бывших завотделом будут мести улицы и торговать арбузами. Через неделю их галстуки станут сальными от грязи, через месяц их костюмы провоняют потом и рыбой, через год их толстые щеки зарастут щетиной, а речь их станет невнятной и туповатой. Жены и дети будут обходить их стороной, стесняясь своего родства с этими похудевшими ублюдками. Их! Их! – Игорь Игоревич подергал бывшими бицепсами, изобразив нехитрый акт совокупления с тысячами выброшенных на улицу чинуш.
- Что с тобой, милый? Водички? – волоокая Нина подобострастно вильнула крупными бедрами, взращенными на ежедневных пакетах общепитовского неликвида.
- На площадях и в парках снова появятся автоматы с газировкой! С сиропом. А с газом – бесплатно!
- Мой щедрый правитель! Приди ко мне!
Поиск жадных ладошек любовницы почти мгновенно был пресечен одним решительным жестом.
- А с ментами…знаешь, Нин, что я сделаю с этими животными? А? Да хватит же! Тебе что, не интересно?
- Ну. – обиженно надула губки сорокалетняя «девочка». – И что с ментами?
- Я повышу им оклад, Нин! В сто раз! Пусть эти животные знают, кто их благодетель. А за это заставлю их платить налоги со взяток. Взял соточку – зашли в администрацию полтишок, и спи спокойно, служивый. Потому как, порядок должен быть во всем. Бабам выдам по мужику. А мужикам – водку по выходным и праздникам, а в трудовые будни – «ни-ни».
- Вот это правильно, Игорек. Чтоб каждой, - не импотент какой – нибудь, а Мужик! И, чтоб срукастый был и ласковый. А то вокруг – одна алкашня. Грузчик наш, в столовке, ну Володька, я тебе говорила, и вроде с руками, а вот…
- Грузчиков не будет! Будет автоматизация, механизация и эта…как же ее…Машины везде будут, Нинулька. Пусть грузчики управляют машинами. Японскими. Мы даже не будем пытаться выпускать свои хреновые машины, отдадим этим ипонцам курилки ихние , а они нам пускай хороших машин наделают.
- И компьютеров.
- И компьютеров! Китайцам – дорогу! Пусть строят через всю тайгу на Дальнем Востоке, им за это - лес, который напиляли. Вот это колея получится! А, Нинок?
- Гений мой…приди ко мне!
- Не части, Нин…ну было ж уже. Я ж не швейная машинка. Да… ООН, видимо, распущу. Ну что они там сопли жуют? Что за одновекторный мир? У нас же, Нинок, – ядерное оружие, пиздрык – и нету никаких внешних угроз. Решительность только нужна. И я, Игорь Пирожков, со всей ответственностью заявляю…
Дремлющий на тумбочке мобильник вдруг ожил и некстати завибрировал «Собачьим вальсом».
–ТСС! МОЯ! – сделал круглые глаза свежеиспеченный мировой диктатор. Нина обиженно отвернулась, демонстрируя всеми своими округлостями неудовлетворенность, граничащую со вселенским холодом.
Игорь Игоревич опасливо нажал на кнопку. Из трубки в напряженную атмосферу спальни полетели могучие флюиды ненависти . Пирожков начал вяло отбрёхиваться, чувствовалось: силы ораторов были явно не равны.
- Лелик…ну не надо так кричать, Лелик…ты пойми … ну, задержался с ребятами из техотдела. Надо ж замочить … почему каждый день…КАК?! Я тебе не сказал?! Ну, ты мать даешь! Твоего мужа замом по ВСЕЙ городской канализации назначили! А ты, не в курсе. Лелик! Я покорю этот город! Я ж выпрямлю паутину его грязных улиц…

Какащенко © 11.08.08