: ВПК (на конкурс)

…Этот отвратительный, взрывающий каждую клетку мозга, телефонный звонок, имитирующий
старинные аппараты… Сегодня всё закончится, скачаю у внука что-нибудь мелодичное…
Последние три года только этот омерзительный, несущий какой-то давно забытый
животный страх, звонок мог выдернуть в действительность измученного хроническим недосыпом Платонова. Три года беспросветного напряга… три года непрерывного долбежа в одну единственную… цель…
Застёгиваясь на ходу, Платонов измождённым дятлом рухнул в зияющее дупло директорского «Мерседеса». Сегодня. Се-год-ня! Только бы не опоздать.
Непостижимо медленно ползли за окном редкие деревья.
Василий! – жалобно рявкнул Платонов.
- Так ведь, почти двести – злобно огрызнулся шофёр.
Вот гнида! – осенило директора - Васька славился звериным чутьём, раз хамит, значит…
Платонов вытер испарину – далеко впереди, перпендикулярно директорскому курсу, со стороны аэродрома показался наркомовский кортеж. От невыносимой досады перехватило дыхание. Неожиданно головной БРДМ резко затормозил, выплюнув на обочину невысокую жилистую фигурку.
Спасён! Господи! - далёкая наркомовская голова неторопливо маячила поверх придорожных кустов. Платонов выдохнул. И вдруг почувствовал непреодолимое желание остановить машину и сделать то же самое. Терпееееть!
Директорский мерс в победном шестилитровом оргазме стремительно обогнул территорию заводского полигона и сверкающим чёрным фаллосом смачно вонзился в задний проход испытательного цеха.
Посередине циклопического бетонного сарая крохотной авиамоделькой распластался свежевыкрашенный Шаттл, виртуозно воспроизведённый бригадой Силыча из останков списанного «Бурана».
Успели, брАтки - улыбнулся Платонов, ощущая прилив безграничной уверенности в себе. Мстительно пришпорив Василия, пустил машину вальяжной рысью к главному терминалу – навстречу въезжавшему Наркому.
Ну, хвались! – низкорослый Нарком почему-то всегда умудрялся смотреть на двухметрового Платонова сверху вниз.
Похвалюсь, похвалюсь! – ликовала где-то в низу живота победоносная сущность...
- Поехали! – банально пошутил директор и нажал на Главную Кнопку.
Раздался нарастающий мощный гул, по всему огромному цеховому периметру заструилось неземное свечение. Из бетонной пустоты материализовалась немыслимых размеров эллиптическая баранка, пронизанная шнуром нестерпимо голубой плазмы.
Ну, и? - нервно спросил Нарком и храбро сплюнул в ближайший протуберанец.
Малый Андронный Коллайдер! – голосом Левитана продекламировал Платонов.
Какого хрена малый? – жутковатым полушепотом процедил Нарком - тебе денег на БОЛЬШОЙ давали! Совсем оборзел?
Но Платонов не оробел – Малый, да удалый! На Большой я этим буржуЯм всю некондицию слил – хрен чего у них получится! А Вы, товарищ Нарком, сейчас увидите, что с этим вот долбаным американским шаттлом станет!
- Американским, говоришь? – вздёрнул бровь Нарком.
- Так точно! До последней заклёпки! – лихо соврал Платонов.
Железный голос в цеховых динамиках объявил пятиминутную готовность.
Нарком вздёрнулся: Э, э, тормозни!
Платонов похолодел. Чёрт, как же он мог забыть об этой слабости шефа – порулить всякими военными железяками! А тот, отшвырнув охранников, уже карабкался на крыло «американского» челнока, приговаривая: Сколько раз мне эти мерикосы обещали – так ведь, так и кинули, суки!...
Товарищ Нарком! Этож «Бу… - Платонов осёкся, увидев, как бригадир Силыч лезет вслед за Наркомом в кабину.
Отсчёт уже не остановить – температура плазмы превысила порог отмены генерации Импульса.
Эээээх! – Платонов в обречённом исступлении невероятным прыжком влетел в кабину псевдошаттла. Нарком уже сидел в командирском кресле, деловито тыкал в клавиатуру бортового компьютера. Зыркнул через плечо на вытаращенного Платонова
- Не боись, дурень, я осторожный! И смачно защёлкнул ремень безопасности.
Бригадир Силыч побледнел и закатил глаза.
Динамики тявкали: Пятьдесят четыре, Пятьдесят три…
Нарком крутил штурвал, радостно урчал, изображая то ли бибику, то ли ночной бомбардировщик По-2…
…Тридцать четыре, тридцать три…
Ну ладно, отвёл душу – Нарком начал отстёгиваться от кресла. Замок не поддавался.
Силыч тоскливо мычал: Ну, не нашёл оригинальных, пришлось от «Жигулей»…
Заткнись! – завизжал Платонов – ножницы…нож…быстрее!
- Так весь инструмент внизу – простонал бригадир, пытаясь вытащить Наркома из кресла. Рывок – и крепкие руки бригадира, выскользнув из наркомовских подмышек, выдернули голову из туловища. Платонова затошнило – из разорванной шеи Наркома змеились разноцветные провода, трубки, на которых моргали крохотные датчики.
А детальки-то, не наши - машинально подумал директор, проглатывая рвотный комок.
…Пять, четыре, три…
Клубок из Платонова, Силыча и наркомовской головы с проводами выпал из кабины и покатился по бетонному полу цеха.
…Один, ноль, Импульс!
«Шаттл» начал дыряво светиться, как вампир под солнцем… но не рассыпался киношно в труху, а просто исчез. Исчез, а на его месте стала вспухать зловещая абсолютная Чернота.
Баранка коллайдера продолжала бесноваться, Чернота проглотила необъятную цеховую крышу, и стало видно, как со всех сторон заходят на таран десятки «Боингов» с террористами.
Голова Наркома мерзко захохотала, прорастая бенладеновской бородой.
Бригадир Силыч с остекленевшими глазами дергал из этой бороды волоски, приговаривая:
Трах-тибидох, трах-тибидох… Борода посыпалась клочьями, голова Наркома резко пожелтела и сузив глаза заверещала что-то по-китайски. Полиглот Силыч завороженно переводил, почему-то с немецким акцентом: «Ми всьех… будьем полоскайт… в совмьестный санузьел!...». «Боинги» один за другим растворялись в расползающейся Черноте, и Платонов неожиданно понял, что бетонного пола больше нет - внутри пульсирующей плазменной баранки вниз уходил бездонный чёрный котлован, над которым парило тело трижды героя, академика и гендиректора Платонова, хотя, какое тело - он не видел и не чувствовал ни своих конечностей, ни туловища – только мысль, только мысль, толькомысльтолькомысль…и этот… отвратительный, взрывающий каждую клетку мозга телефонный звонок….
Алё, товарищ Платонов, эт Силыч… Алё!
Платонов медленно разлепил веки, вслушиваясь в чёрную эбонитовую кругляшку.
- Товарищ Платонов, ну чё, успели мы! Токшто пятсоттыщное изделие упаковали…
товарищ Платонов, звонили, что Нарком уже приземлился… Вы уж, того, поторопитесь…
Платонов разогнал широкой улыбкой остатки сна – успели, брАтки!
Спецпартия валенок для НКВД будет сдана в срок. А, значит, жизнь продолжается!
Горькая, жестокая, наполненная страхом, ложью и бессмысленным напряжением…но…Жизнь.
Солнечные краски золотой осени за окном. И дружелюбное утреннее ворчание директорского «Мерседеса». Точно такого же, как у полковника Исаева.