Мотя : Доминошки (на конкурс)

Доминошки (на конкурc).

Автор – Мотя

Обеденный перерыв на любой работе – времяпрепровождение почти ритуальное. Стройка – не исключение.
Итак, мизансцена: лето, прекрасная погода, стройплощадка на одном из новых микрорайонов. Строятся два девятиэтажных дома, один возведён, практически закрыт крышей, ведутся отделочные работы внутри, прокладываются коммуникации. У второго только забиты сваи, заливается фундамент и кладётся цокольный этаж. Обеденный перерыв. Часть строителей, живущих в этом же микрорайоне, ушли обедать домой. Остальные обедают в бытовках.
Кушают все разное, но, разумеется, особыми разносолами никто не балуется. Обеды в баночках, закрытых пластиковыми крышками. У самых продвинутых – в металлических контейнерах, но таких мало. Кушают рабочие макароны с тушёнкой, гречу с колбасой, кто-то не брезгует холодным супом. Ну, и у всех – свежие овощи, лето же.
Еда занимает совсем немного времени, минут десять-пятнадцать. Учитывая, что народ принимается кушать минут за пятнадцать до начала обеденного перерыва, а заканчивает перерыв тогда, когда вернётся прораб, который тоже не любит короткого отдыха, времени свободного остаётся много и его народ занимает, как умеет. То есть, злоупотребляет спиртными напитками и играет в карты и домино. Бригада, где зародилась цепь последующих событий, имела обыкновение играть в домино.
Петрович, как обычно, достал коробку с доминошками. Его сразу что-то насторожило – лежавшие аккуратными стопочками костяшки явно свидетельствовали о том, что их всего 27 штук. Порывшись в ящике с инструментом, Петрович так и не обнаружил недостающей доминошки.
Играть не во что. Столь ожидаемый обеденный перерыв был безнадёжно испорчен. Косой и Мотя, жахнув по сто пятьдесят, жаждали приключений. Кому из них первым пришла в голову мысль пошляться по этажам строящегося дома, история умалчивает. Известно только, что на лестничной площадке третьего этажа четвёртого подъезда они нашли бесхозное ведро с раствором. Ведро было почти полным, рядом с ним, прямо на полу, валялись соколок и мастерок штукатура.
- Ы-ы-ы!!! Косой! Бля! Подъебём штукатура? – Мотя явно что-то придумал.
- В ведро штоль хошь насрать? Старый прикол!
- Ага! Старый-старый, а ты хоть раз видел, что кому-то насрали? И я не видел! И никто не видел! Хохма это!
- Взял да насрал, кто мешает-то?
Мотя спустил штаны и присел над ведром.
- Мотя, ты пиздец какой даун! Если сверху насрёшь, видно ж будет! Придурок, выложи половину раствора на соколок, насри, а сверху присыпь!
Косой был студентом, он на стройке подрабатывал в каникулы, поэтому отличался умом и сообразительностью. Мотя быстро вывалил из ведра примерно треть и снова присел. Прокряхтев где-то с минуту, он осознал, что срать-то как раз и не хочет. Сообщив об этом досадном обстоятельстве напарнику, он натянул штаны. Косому же так за это время понравилась идея, что он решил не бросать так успешно начатый прикол, и, потужившись, аккуратно уложил в ведро два солидных таких мягких какушонка. Залив это добро сверху раствором, два юмориста с улыбками на лицах отправились к месту своей работы, а именно, чистить от строительного мусора шахту лифта в этом же подъезде.
Как и все замечательные вещи в мире, обед на стройке не вечен. Долго ли, коротко ли, подтянулись все отобедавшие работяги, стройка медленно, со скрипом и ленью, но ожила. Вернулся к начатой стене и штукатур Вовасик, тщедушный мужичонка лет сорока, единственный мужчина в бригаде отделочников. Накидав на соколок раствора, он принялся нехотя штукатурить. Как раз второй набор раствора и позволил ему раскопать сюрприз, таящийся в глубинах его ведра. «Насрали, сссссукии-и-и-и!!!», - истошный визг прорезал знойный воздух летного полудня. Следом за визгом полетело ведро, проносясь сквозь только вчера вставленные стёкла огромного окна лестничной клетки. Следом за ведром летел задорный хохот женской части бригады отделочников.
Ведро упало аккуратно возле инженера по ТБ по кличке Несчастный Случай. Его очень удачно окатило смесью жидкого раствора и ставшего не менее жидким говна Косого. Видимо, аромат испражнений подействовал на Несчастного Случая гораздо сильнее падения рядом с ним тяжёлого предмета, потому что, вместо того, чтобы учинить расправу с лишением премии виновного в нарушении техники безопасности, он схватил обломок кирпича и со всего духу захуярил им в окно, откуда вылетело ведро.
Кирпич угодил аккуратно в лоб Вовасика, который стоял рядом с лесами у проёма шахты лифта. Вовасик пошатнулся и ухнул в шахту. При этом он успел схватиться за носилки, что стояли рядом с проёмом. Это, впрочем, мало ему помогло. Носилки улетели в шахту сразу за Вовасиком. Вовасик плюхнулся плашмя прямо на головы Косого и Моти, которые как раз разогнули спины, чтобы покурить. Сверху всю троицу накрыло носилками.
Носилки, кроме Вовасика, Моти и Косого, накрыли ещё и скрутку, которую, подключая лампочку на 36 вольт, электрики не сочли нужным не только заизолировать, но даже разнести концы проводов так, чтобы их нельзя было замкнуть. Провод закоротило. Разумеется, ни о каких предохранителях в цепи 36 вольт на стройке речи быть не могло, поэтому, через пару минут загорелась изоляция на бухте провода. Бухта лежала очень удачно – на бочках с краской, из которых одна была не только открыта, но и наполовину пуста. Ну и пролито краски кругом было немало. Так что пыхнуло в подвале ой как красиво, но ещё красивее был фейерверк от взорвавшихся баллонов с пропаном, которые хозяйственный прораб хранил рядом с краской.
Взрывом вышибло несколько плит цокольного этажа, благодаря чему почти весь четвёртый подъезд сложился, как карточный домик. Пьяный прораб, спавший возле конторской бытовки, продрав от грохота и сотрясения почвы один глаз, увидев всё это безобразие, хмыкнул и перевернулся на другой бок. Спать ему мешала костяшка домино, которую он стырил у второй бригады, чтобы не играли в рабочее время. До суда ему оставалось ещё месяцев пять.
************************************************
Косой вернулся с каникул с загипсованной рукой и швами на лбу. На вопросы сокурсников отвечал нехотя, был угрюм и задумчив. Но когда на лекции о цепных реакциях зашла речь об «эффекте домино», он так истерически ржал, что был удалён из аудитории.