yurgen : Ты боишься смерти?

Рассказ основан на реальных событиях

-1-
Серое небо за окном застыло безликой открыткой и никак не могло сдвинуть с рельс тяжёлый зелёный вагон. Чёрные птицы кружили, над такой же серой станцией, и казалось, что их голодные лакированные клювы выискивают там внизу только падаль. Ни что другое их не интересовало. Какие-то люди по громкой связи каркали матом, проводник курил и периодически срывался на крик. Парень с гитарой смотрел куда-то в глубь станции, пытаясь не попасть под обстрел холодных презирающих взглядов. Ему было тошно находится в этой компании, но он сам сделал этот выбор. К нему подошёл милиционер, что-то спросил, и они вдвоём пошли вдоль поезда. Гитара грустным трофеем болталась в руке, даже не пытаясь издать хрип отчаянья. Она отвернулась от расчерченного медными нитями серого неба и спрятала взгляд в чреве инструмента. Какая тут музыка…

-2-
- В вагоне запрещено распивать спиртные напитки… - проводница отстучала каблуками свой привычный речитатив и скрылась у себя в купе.
Компания молодых людей оккупировала первое купе плацкартного вагона, на перебой, пересказывая причины утреннего похмельного веселья. На столике бокового места стояли три двухлитровые бутылки пива и полулитровая бутылка водки. Парень в красной футболке с надписью «Админ» на спине, услышав указание проводницы, спрятал бутылку под стол и шепнул стоявшему рядом высокому и большому что-то на ухо. Тот зашёл к проводнице в купе и вернулся с тремя стаканами. С узорчатыми металлическими подстаканниками.
- Водку будешь? – Админ повернулся к парню из соседнего купе и по дружески подмигнул. Парень в коричневом пиджаке видимо не ожидал вопроса и в нерешительности посмотрел на свою девушку. Та сидела на боковом сидении и угрюмым хмельным видом напоминала грозовую тучу.
- Ты же обещал, милый… - она встала и схватилась за его шею, словно надела на него спасательный круг.- Мы же договорились, что зайдём в купе и сразу спать...
- Я чуть-чуть… Я с ребятами… посижу… Мы же с ними сюда ехали… Ты, что, не узнала? – его язык заплетался, а стеклянные глаза бегали тараканами по лицу и глупо прищуривались при каждом сказанном слове.

- Тебя как звать? – Админ наливал в стакан водку и протягивал его новому товарищу по вагону.
- Миша…
- За знакомство, Миша… - он обернулся к девушке Миши и задорно процедил сквозь зубы. - Девушка, вы не сердитесь на него. Это ведь я предложил… На меня сердитесь. Мы чуть-чуть…
Она отвела взгляд и ничего не ответила.
Они наливали ещё и ещё, пока первая бутылка не закончилась. Парень в кожаной косухе и с косичкой на голове отыскал потными руками в мобильном телефоне галерею, и зазвучали аккорды из «Пикника».
- А что у тебя ещё есть? – здоровяк с косынкой на голове держал в массивной ладони двухлитровую бутылку пива и нетрезво шевелил головой в такт покачивающемуся вагону.
Следующими легендами русского рока, сохранившимися в мобильной антологии, были Крематорий, Сплин, Агата Кристи и ДДТ. Песни в лучшем случае звучали до середины, и их сменяли всё новые и новые. Через полчаса неожиданно ожил хриплый голос Chris Rea, и в купе зазвучала «Looking for the summer».
- Пол Маккартни старый… У него голоса уже нет. – бычок в косынке повторял про Пола уже третий раз.
- Что? Ну ты и гонишь… - Миша выглядел удивлённым и пьяным. - Пол - великий, и у него всё есть. Хм… Ну, ты такое говоришь… Ты был на его концерте?
- Он старый, я тебе говорю…
Миша недоумевающее обернулся и увидел уставшее серое лицо своей девушки.
- Маша, он говорит, что у Маккартни голоса нет, представляешь?
- Миша, милый,- она сверкнула покрасневшими белками и подпёрла голову рукой. – Уже вторые сутки пьём. Может, хватит? Иди поспи… Ты ведь пьяный…
- Я? – Миша взял свою голову руками и, словно копилку с мелочью, потряс ею. – Я нифига не пьяный…
- Поспи, милый, а?
- Ну, хорошо… - он мужественно махнул рукой и перевёл взгляд на верхнюю полку. - Ради тебя… - в чём был одет, пластилиновыми движениями он залез на полку, и упал лицом в подушку.

Во втором купе мама кормила трёхлетнюю Соню гамбургером, подливая в розовую пластмассовую чашку Кока-Колу. Соня вкусно жевала, вертя в руках какое-то китайское устройство, похожее на мобильный телефон. Устройство уже не первый десяток раз проигрывало одну и ту же песню из репертуара Sugababes. Соня радостно прикладывала устройство к уху и говорила «алло». Её старшая сестра молча ела картошку-фри и рассматривала какой-то глянцевый журнал.
- Соня, выключи, пожалуйста… - Сестра строго глянула на ребёнка, продержалась с напряжённым взглядом секунд пять, и натужно улыбнулась. – Соня, выключи…
- Какая музыка хорошая… - Соня приложила телефон к уху и открыла беззвучно рот.

Поезд входил в поворот, на микроны отрываясь наэлектризованными колёсами от ржавых рельс. Вагон напряжённо выгнулся и, словно космический корабль, совершающий прыжок во времени, ускорился, вырываясь на прямую пути. Мама Сони достала с верхней полки подушку, взбила её и положила себе под голову. В воздухе застыли белые пуховые точки, застряв в тяжёлом похмельном дыхании вагона. Уже третий час поезд качался в размеренном танце.

В стаканы опять потекла прозрачная жидкость, и к ним импульсивно потянулись руки. Хмельная волна накрыла первое купе и лишь здоровый парень в косынке продолжал бубнить, в пятый раз повторяя одно и тоже.
- Меня четверо били… А братуху восемь… А что я? Их восемь… А меня четверо…Зуб только жалко… - он повернулся к брату, - Рот открой…
- Да иди ты…- Админ отмахнулся от старшего брата, продолжая о чём-то говорить с коллегой по купе. Он выглядел трезвее всех, поэтому наливал твёрдой рукой и со стабильной траекторией. Казалось и их скоро сморит алкогольный угар. Ещё немного и они тоже упрутся головами во что-то не живое и уснут. Перегар безжалостно сжигал кислород и, казалось, что лишь упругий воздух держит на ногах этих вагонных донкихотов.
- Ты смерти боишься? – Админ положил руку на плечо щуплому парню и весело отрыгнул. В купе повисла не естественная для сегодняшнего путешествия тишина.
Щуплый оказался ещё и рыжим, но слабину не дал. Он встрепенулся и многообещающе положил на плечо Админу свою руку.
- Не боюсь… - глаза светились как у мышки в тёмном углу кладовой.
- Пошли… - Админ встал и глотнул ещё пива.
- Куда? – Щуплый глупо улыбнулся, но стал медленно подниматься с нижней полки.
- Сейчас узнаешь…

-3-

- Соня, сейчас батарейки сядут… - сестра в очередной раз уговаривала её не включать больше надоевшую песню. Мама смотрела в окно с отрешённым видом.

- Миша, ты встал? – Маша смотрела на своего парня, и кисло улыбалась. – Милый, поспи ещё… Ты совсем не протрезвел…
- Я? Ты гонишь… Я больше не опьянел…
- Ну, конечно, ты же спал. Как ты мог ещё больше опьянеть…
- Кто спал?
- Ты…
- Я спал? Ты гонишь…
- Спал, честно. Поспи ещё…
- Ещё? Но я хотел с ребятами…
- Милый…
- Ну, хорошо… Ради тебя…

Проводница бегала со стаканами по вагону, создавая иллюзию обслуживания. Бесчисленные ноги свисали с верхних полок, создавая иллюзию покоя. Пустые бутылки стояли в коридоре у входа в купе проводницы, создавая иллюзию окончания путешествия…

- Ты, вообще, знаешь это ощущение? Когда давишь на педаль примочки, а дисторшин аж по коже пробивает… - Админ шёл по очередному вагону, затягивался сигаретой и выдыхал горячий дым в потолок. Они уже прошли с Щуплым два вагона. До первого вагона оставалось ещё три...
- Что?! – Щуплый даже подпрыгнул от негодования. – Да я сам гитарист... У меня Эпифон! Ты, чё, брат!? Конечно, знаю…
- Так надо срочно гитару найти…- Админ стал крутить головой, заглядывая по пути в чужые купе. – «Арию» играешь?
- Не, я «Deep Purple» уважаю… - Щуплый взял из рук Админа остаток сигареты и глубоко затянулся. – Мальмстима…

- Ребята, вы куда идёте? – Проводник перегораживал им путь, но в последний момент пропустил их вперёд.
- Командир, мы гитару ищем… Не кипишуй…
Админ и Щуплый прошли мимо проводника, зашли в тамбур, закурили ещё одну сигарету, и вошли в первый вагон… Парень в красной футболке шёл впереди, периодически оборачиваясь к Щуплому, и одаривая его гримасой улыбки.
- Чувак… Ария, Чёрный кофе… Это же классика, её надо знать… О! – Админ остановился у спящего купе и оглянулся по сторонам. Вокруг все спали, а на верхней полке одиноко лежала потёртая старая гитара. Первая струна отсутствовала. Без лишних предисловий, он взял гитару за гриф и притянул к груди. – Пошли…
- Может лучше попросить?
- Кого? Они ж все спят… я тебе ща покажу мастер-класс, и мы её вернём...
Сквозь серое облако дыма, Щуплый прошёл вслед за Админом в тамбур первого вагона. Он стоял посреди промозглого пространства, глупо улыбался и совершенно не понимал, что будет дальше…
- Ну, что, готов? – Админ поставил гитару в угол тамбура.
- В смысле? – Щуплый нервно затянулся сигаретой, чувствуя, как рассеивается алкоголь, а в голову закрадываются неприятные мысли.
- Гы… - Админ потянул вниз дверную ручку, и дверь по всем законам жанра открылась. Две струны рельс на фоне серо-зелёного поля убегали за горизонт, нарушая законы параллельности, соединяясь где-то вдалеке в чёрную точку.
- Полезли… - Админ улыбался всем ртом.
- Куда? – в горле у Щуплого пересохло, и он внутренне клял себя, что согласился пойти с этим, в принципе совершенно не знакомым человеком.
- На крышу…
- Я это… Слушай… - он пытался подобрать какие-то слова. – Я после тебя…
- Точно? Гы…Ок…
Резким движением он запрыгнул на лестницу и, сквозь шум убегающего поезда, прорвалось лишь горловое «Я свободен…» Десять ступенек вверх и он будет на крыше… Первая…

-4-

На боковом сидении второго купе сидела женщина, смотрела на Машу и всем своим видом, показывала, что совершенно не против немного почесать с ней языками. Она иронично посматривала на спящую голову Машиного парня Миши и наверняка хотела поделиться с ней жизненным опытом, по воспитанию молодых мужей, любящих малость пригубить...
Соня держала у уха китайское устройство и по детски безумно улыбалась:
- Какая хорошая музыка…
Девушка Админа, всё это время спавшая на верхней полке первого купе, подняла голову с подушки и хрипло откашлялась:
- А где, Костя?
Ответа не было. Никто её не слышал.

Поезд въезжал в вязкие сумерки вечера, спеша поскорее очутиться дома.

- Ничего себе… - Женщина на боковой полке отдёрнула от окна голову, словно её ударило током. - Вы видели? – она повернула голову к Маше и возбуждённо округлила глаза. - Искры… Вы видели? Как в кино, прямо… Фейерверк настоящий…
- Что? – Маша протёрла усталые глаза и посмотрела в окно. – Вы что-то сказали?
- Искры, говорю… Не видели?
- Не, не видела… Птица, наверно, какая-то попала…
Женщина подозрительно посмотрела по сторонам, и видимо, устав молчать, встала и приблизилась к Маше.
- Сомневаюсь…- она по заговорщицки нагнулась к Маше и посмотрела в упор. – Я слышала… Этот парень… В красной футболке… Он предлагал всем на крышу залезть… - Она сделала театральную паузу и продолжая смотреть прямо в Машино лицо, процедила сквозь зубы:
- Убило его… Убило…
Маша сглотнула пересохшим горлом густой комок слюны, но промолчала. Глаза смотрели прямо на женщину и не шевелились.
С этажа верхней полки появилась растрёпанная голова девушки и непонимающе выглянула в коридор вагона.
- А где, Костя?
Женщина перевела взгляд с Маши на девушку и с уверенностью тётушки Агаты Кристи, сказала, то, что хотела сказать. Ей не терпелось, что-то сказать. Она уже четыре часа ни с кем, ни о чём не разговаривала.
- Убило вашего парня. Убило…
Голова с верхней полки, казалось, ничего не услышала. Девушка пригладила волосы и стала лихорадочно тереть глаза.
- Что? Где, Костя? – она опустила голову на нижнюю полку и с досадой выпалила. – Лёня, где твой брат?
Парень с косынкой на голове снял с глаз солнцезащитные очки и, не понимая, где он находится, поднял к ней глаза.
- Не знаю… Я спал… Щас пойду его найду… - он встал и двинул в сторону тамбура.
Поезд стал замедлять ход, и через несколько минут остановился у какой-то поселковой заброшенной станции. Сотни голов оторвались от подушек и выглянули в окно: «Где мы?»

-5-

- Настя, главное без паники…
Поезд стоял уже сорок минут. По вагону бегали проводники и милиционеры. Парень с гитарой сидел у окна и молча смотрел на чёрное вспаханное поле. Он пришёл с милиционером, показал на вещи Админа и сел в углу. Человек в пагонах без слов взял синий рюкзак и с отвращением обвёл взглядом купе. На столе и на полу стояли пустые бутылки, а воздух напоминал поле сражения. Пот, кровь и дым шевелили своими шершавыми пальцами занавески, отхаркивая лёгкими кровавыми сгустками.
- Настя… Ну, что с ним может случиться? Здоровый парень… - чёрный иллюзионист вынимал из футляра линяющего зайца… Ещё один коллега по бездонному купе сидел напротив девушки Админа и заплетающимся голосом повторял своё заклинание. - Настя, главное без паники…
Настя обхватила колени руками и, не шевеля зрачками, замерла взглядом на какой-то точке на полу. Она молчала уже минут десять, пропуская мимо ушей посторонние звуки. Настя сама с кем-то говорила. И кто-то там её внимательно слушал. Хотя, конечно, это очень спорно…
- Ведь ничего же не случилось… - линяющий заяц хлопал ушами и вертел руками в воздухе. – Я тебе обещаю… Да если б там… 700 с чем-то было… А так, там напряжение максимум 380. Да, живой он… Да, я тебе это просто гарантирую…- заяц выпрямил спину и подбросил уши верх.- Это я тебе как работник Чернобыльской атомной электростанции говорю...
Поезд дрогнул и стал медленно набирать скорость. В окно ударили большие дождевые капли, превращая написанное пылью полотно в автопортрет импрессиониста.
С верхней боковой полки слез выспавшийся Миша и прижался щекой к лицу Маши.
- А вот и я, лапочка…
Маша крепко его обняла и поцеловала в помятое подушкой ухо:
- Счастливый ты у меня…
- Почему? – Миша непонимающе глядел на свою девушку.
Она ещё сильнее прижалась к его уху и стала что-то шептать. Миша время от времени с ошалевшим лицом отстранялся от неё и повторял одно и тоже «Ты гонишь…» Он нервно посмеивался и подозрительно поглядывал по сторонам.
- Куда полез? Да ты гонишь…

Заяц, не дождавшись ответа от Насти, брезгливо махнул на неё плюшевой лапой и развернулся к сидящим в глубине норы зверятам. Тусклый свет лунным зайчиком беззвучно качался на хвосте, уснувшей на верхнем отростке корневой системы дуба, лисы. Вечер заползал во все щели и души.
Заяц непринуждённо упёр руки в бок и обратился, как распорядитель банкета. Кто-то даже поднял глаза.
- Ребята!? Что за депрессия? Кто-то водки ещё будет?!

Капли который час били в окно, оставляя на стекле красные густые потёки. Поезд въезжал в освещённый улицами и домами город, так и не успев нагнать отставание по графику.
Кому-то там, наверху, были нужны эти сорок минут, чтоб повторить один старый урок…

« Один только человек противится направлению тяготения: ему хотелось бы постоянно падать… наверх»
Ф. Ницше.