Диоптрий : Деградант

Досматривал какой то путанный сон, ловил крыс и давил пауков, когда заблямкал телефон. Очнулся. Чёрт побери ж тебя. Прошлёпал в прихожую, домысливая, к чему снятся такие мерзкие твари в девять утра. Бррр...
- Да. Слушаю, - прохрипел я в трубку, - да?!
- Ну здравствуй, Игорюша, золотце ты наше. Как дела твои? И хорошо то поди всё, и не маешься ничем? А? Спокойно спишь, разбудила вот тебя.
Наталья, жена моего двоюродного братца. Шипит гадюка, опять чем то недовольна.
- Привет Наташ, так я это... отпуск... чем обязан? И почему ты в таком тоне...
- Да потому! - визгливо закричала дура - да потому что ты это всё, ты и дружки твои! Споил брата?! Музыка твоя эта, картины ваши похабные! Иску-у-уство-о-о! Подыхает поди Яшенька, вышибла я его, с чемоданом одним, приблуду такую! К мамочке ушёл, а она...
- Так, - начал нервничать я, - у меня нет желания всё это выслушивать. Съезжу к нему, поговорю. У тебя всё?
- Съезди, съезди. Понянчись, да-а-а! Всё про тебя талдычил - " Игорёк то, Игорёк сё..". Авторите-е-ет! Где ж ты только раньше был?! А? Ничего-о-о, мы с сыночкой и без него проживём! Сам то холостячишь всё? А где эта, крашеная твоя, б...
Крепко хлопнул трубкой по аппарату, выдернул вилку кабеля. " Тфу, идиотка, всё моё вообще тебя не касается! "
Что, Яшка опять бузит? И какого хрена, его жёнушка обвиняет в его запоях меня? Особых родственных чувств, мы с Яковом друг к другу, вроде никогда не питали, тем более с женой его. Так, общие интересы. Потусим иногда, потрещим за пивком. Вполне состоявшийся, журналист ведущего местного телеканала. Вот их посиделки, с Натальей - частое дело... коньяки да рюмочки, бокалы с пузырьками. Вечно у них народу прорва. Приехал Яшка сюда с Алтая, с матушкой, да и я тут же оказался - жизнью мыкаюсь. Да ладно, не о том всё. Пить шибко он стал, вот в чём дело. Как на работе ещё держали? А тут месяц не общались, так вышло - и вот тебе, перемены! Свистел значит мне, что всё замечательно: и семья, и работа... Алёнушка там какая - то, заведующая не помню чем. Больше родственников то у них нет здесь, проведать надо бы. Поеду.
Не поехал - помчался! На крыльях полетел, чертыхаясь нарушая правила. Немного подумав всё же заехал в гастроном, взял бутылку белой и закуски кое какой. Штука эта, вовремя и впрямь спасти может, водка то есть. С трудом припарковав машину в узком дворике, зашёл в бшарпаный подъезд тёткиного дома. Мда, совсем хреново стало видать, хрущобе тёть Олиной. Через ступеньку поднялся на четвёртый этаж. Сверху спускалась старуха, с помойным ведром.
- К Ольге чтоль? - заскрипела бабка. - Нету её, в больнице неделю уж, с сердцем как слегла так и всё. Увезли вот. А ты, хто таков?
- Племянник её. Игорь. Да я к Яшке, сын он ей...
- Осточертел уж, Яшка твой. Как вечер, всё орёть. Звонок у них не работаеть, стучи. И не ссать мне тут!
- Да что вы...
- Ладно, - заковыляла ведьма, - племянник, одни племянники! Всё позасрали...Стёпка вот ужо, на вас управу... Гу-у-у... смолкло где то внизу.
Потарабанил минуту, прислушался - тихо. Постучал ещё, громче.
- Яков, открой! Это я, Игорь! Слышишь?
В квартире напротив, басовито гавкнула псина. Стрёмно. Желая посильнее треснуть в дверь, я уже замахнулся в сердцах, когда она отворилась. Сначала в полумраке прихожей, блеснули чокнутые глаза, потом нарисовались нечёсаные патлы с щетиной, а потом я узнал Яшку.
- Ззз-аходи, я т-тебя ждал... Игорёк. Ждал. - сказало существо, недавно бывшее Яковом. - Я п-пприлягу, а т-ты садись, са-а-дись.
Прошли в большую комнату. Согнувшись, держась за живот, Яшка морщась, повалился на диван со сбитым пледом. Дыша хрипел. Вонь в квартире, как в хлеву. Полная пепельница окурков, на журнальном столике сковородка с какой то дрянью, тряпки на полу, видеокассеты.
- Свинья, какая же ты свинья, Яша. - бормотал я, проветривая квартиру и наспех прибираясь. - Сучий ты потрох. Неужели оно мне надо? Это всё, как ты думаешь?! Что с матерью?
Таща на кухню посуду, расколотил в прихожей банку с огурцами. Чтоб тебя! Поскользнувшись в кухне на луже, ушиб об стол локоть. Бл..!
- Иг! Игорёк! - колотило бедолагу, - сто грамм, д-дорогой, соточку налей? Есть ведь с собой, чувствую. Ведь д-догадывался, в каком я с-с-состояни. П-подохну ведь. Та-т-т-т...
Мда. Придётся налить. Тащу бутылку, закуску. Возле дивана вижу захватанный стакан, набулькал половину.
- Присядь. Закусить надо, Яш! - Нарезал колбасу. - Ну, что морщишься? Сок? Желудок весь поспалил наверно, балда! Сотку на, больше не дам! И в себя приходи. Очухаешься - обо всём побеседуем.
Взяв обеими руками стакан и стуча зубами, братец всосал всю горечь. Поперхнулся, закашлялся пуская слюну и откинулся на подушку, со свистом дыша. Ещё и покраснел как помидор, реакция шквальная, как бы не отошёл из - за меня. Мать твою.
- Яш, Яш, Яш! Дыши давай, дыши - дыши! Водички? Вот тряхнуло тебя, что? Ну вот, уже лучше.
На глазах из серого, став бордовым, а потом и розовым, Яша открыл светлые глаза.
- Вот. Во-о-от, спасибо Игорёк. Сейчас, ещё граммулечку, ну малость совсем. И норма. Да не бойся Иг, хорошо всё! - кряхтя болящий уселся, потянулся к сигаретам. Махнув рукой, я плеснул ему ещё грамм пятьдесят. Зажмурившись, Яков выпил и закусил табачным дымом. Меня передёрнуло.
- Может и ты со мной, Игорёк? Нет? Ага, за рулём, ну и хрен стобой. А я тут с ночи маюсь...
- Наталья звонила, - говорю, - твоя семья...
- Да ладно, пошли они, приползут и позовут. Ты то, чего захлопотал? Ната-а-аша... вечно наша! Разберёмся. Сашка, засранец, совсем папку забыл, так и не проведывал меня. А я тут с ночи ворочаюсь, карячится всякая пакость! Гады по ногам ползают, хихикает кто-то. А глаза закрою - то карлики ебущиеся, то тёща во флотском кителе. Прикинь! А главное бабы, голые!
- Эээ... тёща?
- Да какая нахрен тёща, говорю же бабы! Хер стоит - ого! Ей бо, картину напишу. Если б не ты, точно бы мне распиздец! Эх, давай ещё начисляй!
- Мда, Яша, - говорю, - нахватался ты словечек. В общем, вижу разговаривать не о чем, пойду я, завтра заеду, а ты не пей больше. Просто прошу.
Я поднялся с кресла, потянулся за бутылкой. Но Яша вцепился в неё, зло скривившись.
- Куда?! Оставь, а сам вали! Я помирал, ты ж меня чуть не добил, теперь и лекарство забираешь?! Оставь, Игорёк, по хорошему прошу, сука. Чего ж вы все от меня хотите? Что ж вы душу то мою рвёте?! Всё вы у меня отняли, работа... да пошла она на хуй, работа! Жена..! Да на хер рогатому мужу жена!!! Пошёл ты вон отсюда, да отьебитесь вы все от меня, гады, картины! Гады... Господи-и-и, как мне плохо то...
Ушёл я, оставил его одного. Стоял на набережной, думал, курил. Да ладно, я ведь знаю, никогда не брошу, не забуду этого дурака. Я ж сильнее, наверное сильнее бесов, что мечутся сейчас в утлой хрущёвке без телефона, плачут и ноют свои песни. Наверное подыхают, один за другим.