Rustam : Девочка на шаре.

-Ты опять уходишь?
-Да. Но вновь приду к тебе через неделю.
-И что будет через неделю? Выходной у твоей жены?
-Перестань! Не начинай!.
-А когда ты нарисуешь меня?
-Рисуют дети в школе, а я художник. Я пишу картины.
-Ой, простите, простите! – она насупила свои пухлые губки и отвела взгляд в сторону.
-Ну, не злись! Ты же знаешь, я сейчас выполняю заказ, оформляю ресторан.
-Ты совсем забросил творчество!
-Да малыш, это так! Но я обязательно напишу твой портрет..
-Когда?
-Скоро..
Дверь за ним закрылась. Он начал спускаться по лестнице вниз. Мерные шаги устало перебирали лестничные пролёты один за другим. Всё ниже и ниже, эхом шагов отзываясь в этом старом здании. Осыпающаяся штукатурка, хрустела под ногами. Между этажами, он присел на подоконник. Закурил. Клубы дыма, расползались по запылённому окну и, просачиваясь сквозь трещину в стекле, растворялись в уличном воздухе.
«-Может мне бросить её? Наверное, пора. Пожалуй, да. Напишу её и хватит. Я устал. Месяц уже как мы знакомы. Хватит».

За месяц до этого.

Арбат по ноябрьски грязен и праздношатающаяся публика бродит по улице. Провинциалы, стоящие в нерешительности, с разинутыми ртами, у дверей макдональдса. Парочка пожилых людей, застывших у дома Пушкина. Палатки с матрёшками и ушанками. Вахтанговский театр, кафе «Му-му». Антикварные лавки. Вездесущие кавказцы. Ссущий гот у стены Цоя. Вышедший мужик в драповом пальто из закусочной «Сбарро»..Поток людей, порой не понимающих, что это, Арбат, и зачем оно здесь, и собственно, для чего они тут.
Он открыл термос и налил себе немного. С утра на улице, а уже полдень. Ни одной картины ещё никто не купил. Зазывать людей он уже устал и просто стоял и, глядя в никуда, думал о своём.
-А это что, Пикассо?
Вопрос незнакомой девушки, вывел его из тёмных лабиринтов грустных мыслей.
-Это копия картины «Девочка на шаре».
-Я вижу. А это вы сами нарисовали?
-Я пишу картины.
-Ах, да, простите. А с кого вы писали?
-Как с кого? Девушка, вы меня удивляете. С картины Пабло Пикассо. – ответил он с нескрываемым раздражением.
-Ну, не знаю. Я ничего не смыслю в этом. Но, если бы вы писали вот эту девушку с меня, то я думаю, было бы не хуже.
После этих слов, он внимательней присмотрелся. Она показалась ему красивой. Роста небольшого, но это ничуть её не портило. Наоборот! Её миниатюрность и точёная фигурка, создавали приятное впечатление. Дополнением ко всему, была воткнутая в её тёмные волосы, небольшая, красная розочка. Её, не скрываемая лёгкость и гибкость движений, очаровывали и возбуждали.
-А вы красивы. – тихо сказал он и взглянул ей в глаза, - так вы купите картину?
-Да. Только просьба к вам! Вы не могли бы помочь мне её донести. Вы не волнуйтесь! Я живу здесь недалеко.

--

«-Так всё-таки, бросить её? Пожалуй, да».
Он спустился до первого этажа её дома и вышел на улицу.
Город был в предновогоднем ожидании. Уже продавались ёлки и людской поток, предвкушая праздник, невольно улыбаясь, спешил по своим делам. Он сделал шаг и течением людей, был унесён по извороту улицы. Поток, захлёбываясь часом пик, тонул в жерле земли, унося в глубину, в метрополитен.

-Я был на работе. – сказал с порога он, предвидя вопрос жены.
-Тебе заплатили только аванс. И он, к твоему сведению, уже давно закончился! Мы чё жрать будем? Ну, хули ты молчишь? – жена вопросительно глядела на него.
-Скоро я закончу, и хозяин ресторана мне заплатит сполна. Не волнуйся.
Не желая больше говорить, он вошёл в свою комнату и закрыл за собой дверь.

В эту ночь он спал один, без жены. Погасив свет, он тем самым, дал свободу ночи, которая, замазав чёрной краской, сюжет дня, погрузила его в сюрреализм сна.
-Pablo!..
Услышал он чей-то женский голос. Взору предстал унылый пейзаж, с выжженной солнцем холмистой равниной. Просёлочная дорога и кибитка бродячего цирка. Вдоль дороги стоит женщина и зовёт ребёнка.
-Pablo!
Он видит небольшой шар и сидящего спиной к нему мужчину. Мужчина зовёт кого-то. На зов, из кибитки вышла девочка и, улыбнувшись, встала на шар. Она вытянула руки вверх и пыталась сохранить равновесие, задорно смеясь. Вокруг кибитки шагала белая лошадь. Девочка продолжала стоять на шаре и унылый пейзаж серости и убогости земли, который царствовал здесь на протяжении миллионов лет, ушёл на задний план, уступая место веселью и радости невинной девочки. Картина получалась изумительная!
-Pablo!
Услышал он и, отвлекшись от мольберта, повернулся на зов..

Открыл глаза. Уже утро.
«-Присниться же..» - подумал он, наливая кофе.
Солнце лениво поднималось над домами города. Рассвет в городе - это красный свет солнца, пробирающийся сквозь бетонные стены домов и расплывающийся лучами по серому асфальту улиц, испещрённому сотнями трещин.

-Здравствуй, малыш!
-Здравствуй! Неделя ещё не прошла..
-Я пришёл написать твой портрет.
-А как же твой заказ?
-Подождёт.
-Ну, проходи..
Он вошёл к ней. Входную дверь закрыв, прошёл мимо неё.
-Даже не поцелуешь?
-Я пришёл работать..
Она, улыбнувшись, не ответила.
-Ты знаешь, я уезжаю. – вдруг сказала она.
-Как? Куда?
-Я была здесь проездом. Теперь должна уехать.
-А как же я? Как мне без тебя?
-Ты же всё равно хотел меня бросить..
Он промолчал и, отвернувшись к окну, увидел, что небо прояснилось, и солнце выглянуло, прорезая ярким лучом серые тучи, и проникая в полумрак её комнаты.
-Мы когда-нибудь ещё встретимся? Мы ведь знакомы, всего лишь месяц – спросил он, не оборачиваясь.
-Мы знакомы уже давно. И виделись однажды. – произнесла она.
-Когда и где?
-Ни здесь и было это много лет назад.
-О чём ты?
-Неважно. Ты пришёл писать мой портрет?
-Да.
-Вот и приступай. И кстати, картину, что я у тебя купила, забери.
-Почему?
-Она тебе нужнее.
-Когда ты уезжаешь?
-Завтра.
-Я приду проводить..
-Нет. Провожать меня не нужно.

Прошло несколько дней.

-Это чё за баба? – спросила его жена, указывая на портрет, изображающий девушку, сидящую у окна.
-Это я скопировал с картины. – соврал он.
-С этой скопировал чтоль? Ну, ты всё-таки мастер! А чё, похожа! – сказала жена, тыча пальцем на рядом весящую копию Пикассо «Девочка на шаре».
Он посмотрел и сравнил с портретом недавней знакомой, и обомлел. Это было одно лицо..

-Pablo!..
Он обернулся. Унылый пейзаж с выжженной солнцем холмистой равниной. Просёлочная дорога и кибитка бродячего цирка. Девочка стоит на шаре взмыв руки к небу, смеётся. Он подошёл к мольберту и продолжил писать картину..