resёга : ОСОЗНАЙКА. окончание.

6.
Я ехал в трамвае, а мысли в моей голове образовали полную кашу.
Я не мог понять, как я могу быть не настоящим. Ведь я думаю, делаю умовыводы, у меня есть сознание. Но мое тело – это какой-то механизм, неизвестно кем и для чего сделанный. А, может, я все-таки человек, просто меня поселили в другое тело. Но ведь я должен это помнить, а я вместо этого помню детство, юность, родителей. Это все абсурдно, всего этого не может быть! Я просто сошел с ума! Но тогда и все врачи тоже сошли с ума, одновременно. Все вокруг сошли с ума! Все вокруг! Все вокруг!
Я выскочил из трамвая и начал бегать среди домов, сжав голову руками. Так я бегал пока вовсе не устал. Мне почему-то сильно захотелось спеть. Забыть обо всем и спать, спать, спать до посинения. Я собрал остатки моего ума и осмыслил, как мне пойти домой.
Дома я упал на диван и застыл, но сон меня как на зло не брал. Я занялся тем делом, которым вряд ли кто-нибудь занимался до меня – плевал в потолок в буквальном смысле слова. Пытаясь попасть плевком в паука возле люстры, я забрызгал все кресло и тумбочку с телефоном. Так продолжалось очень долго.
Меня прервал звук открывающейся двери. Это отец пришел с работы.
Неожиданно для самого себя я снова начал владеть собой. Я осознал, что если мне кто-нибудь что-нибудь и объяснит, так это отец.
-Привет,- сказал папа, входя в комнату,- Как там у тебя дела?
-Папа,- сказал я спокойным тоном,- Помнишь, я три года назад сломал ногу?
-Да, было такое, ты тогда еще в футбольном чемпионате школы пропустил несколько важных матчей.
-Зачем же ты врешь? Если бы я сломал ногу, мне пришлось бы ее лечить газосварочным аппаратом.
Но ответа не последовало. Отец стоял как вкопанный. Его испуганные глаза, казалось, вот-вот вылезут из орбит и упадут на пол.
-Ты о чем, сынок?- сказал он дрожащим голосом, а портфель поставил мимо стула.
-Ты должен рассказать мне кто я, ведь ты же мой отец.
Но тут же я понял, что он мне не отец, и мать моя тоже не мать.
Он, очевидно, понял, что я догадался и потому стал белым, как мел.
Я сделал шаг вперед, и тут же последовала совершенно неожиданная реакция – отец со всех ног бросился наутек.
Я побежал за ним, но догнать его было не просто. Очевидно старик был хорошо натренирован. Расстояние между нами начало сокращаться уже у гаража. Отец быстро запрыгнул в машину и закрылся. К счастью, мотор не завелся с первого раза. Я успел добежать до двери и закрыть гараж. Я засунул какой-то ломик между ручками, и папа оказался закрытым в гараже.
-Я подожду тебя здесь!- крикнул я громко и пошел обратно домой.
В портфеле отца я нашел мобильник и сел ждать.
7.
Через час с работы вернулась мать. Не успела она переступить порог, как мобильный в ее кармане затрезвонил.
-Да,- сказала она,- я слушаю.
-С нашим сыном кое-какие проблемы,- раздался из трубки охрипший голос,- Приезжай, я уже на месте.
-Поняла.
Мать вышла во двор и огляделась. Никого вокруг она не заметила. Более спокойно она пошла по направлению к метро.
Я спрятал мобильник отца и пошел вслед за ней на расстоянии.
Мы проехали три остановки в метро, четыре на трамвае, потом прошли в какой-то переулок и приблизились к неприглядному зданию. Мать открыла ржавую дверь и еще раз оглянулась. Я был за углом здания, и она меня снова не заметила.
Дверь закрылась. Я быстро к ней подбежал и прильнул ухом. Был слышен стук каблуков. Мать сделала 23 шага, а потом открылась и закрылась еще одна дверь.
Я вошел, отсчитал 20 ступенек и оказался на площадке между вторым и третьим этажом.
Я спустился на второй этаж и открыл одну из трех дверей. Она была не заперта. Я тихо вошел и оказался в коридорчике двухкомнатной хрущовки.
Первая комната оказалась пуста, во второй сидел человек в оранжевой кепке и смотрел на монитор компьютера, у которого сверху почему-то была приделана спутниковая антенна.
Я подошел ближе и взглянул на экран монитора.
Мои ноги подкосились, я упал на стул возле окна и засмеялся. Я понял, что на экране печатаются мои мысли.
«Этого не может быть»,- подумал я.
«Этого не может быть»,- высветилось на экране.
«Сознание нельзя подделать»,- подумал я.
«Сознание нельзя подделать»,- неумолимо бегал курсор.
-И что же это будет?- спросил я слабо.
-Это будет рапорт,- пояснил человек в кепке.- вообще-то рапорт мой, но он будет написан от Вашего лица, причем дословно.
-А…
-Я понимаю, что Вы сейчас чувствуете, но ничего не могу поделать. Так уж, извините, вышло.
-А если я буду против?
-Об этом мы, может быть, когда-то еще поговорим, но не сейчас.
Я хотел сказать еще что-то, но человек в кепке вынул из кармана пульт, похожий на пульт от телевизора, и нажал красную кнопку.

24.03.2005 г.