Sundown : Убойная сила

Пролог.
========
Пуля-ду-у-ура.
Што ж ты вье-о-ошься.
Над мое-е-ею головой....
Ты добычи-и-ии
Не дожде-о-ошься....
Пуля-ду-у-ура, я не твоооооой.....
==================================
.
Глава 1,
в которой пока ничего неясно.
****************
Лейтенант пытался издать похожие на оригинал звуки. Получалось плохо.
- От людей на деревне не спрятаться... Нет секретов в деревне у нас...
Получалось все равно плохо. Он попробовал еще раз.
- Не сойтись-разойтись, не сосвататься, в стороне от придирчивых глаз...
В стену ударил кулак, хотя, судя по звуку, это могла быть и гантеля, лежавшая уже черт-те сколько времени в соседнем кабинете. Гантеля являлась своего рода реликтом. Ей кололи орехи и подозреваемых. Каким образом? Очень просто. Брали гантелю и били по пальцу ноги. Желательно по большому. А врача не вызывали до тех пор, пока не подпишет что надо. Ну и били тоже, пока не подпишет чего надо.
Будем считать, что в стену ударила именно гантеля.
- Ты ссссука заткнись нахуй!!! - рев Водолазкина нельзя было спутать ни с чьим другим. - Я тут ссссука карячусь, а ты бля! Кобзон ебаный!
Лейтенант в испуге заткнулся и даже стал меньше ростом. Водолазкина лучше было не злить. Однажды он довел до заикания свидетеля одним своим внешним видом. Причем заикание потом вылечить так и не смогли. Дело дошло даже до суда, который с треском провалился - свидетель, выступавший на сей раз в качестве истца, так и не смог выдавить ни одного слова, поскольку Водолазкин также присутствовал и время от времени бросал пламенные призывные взгляды. Вроде бы в никуда, но действие это возымело ого-го. Судья так и не дождался хотя бы одной сколько-нибудь вразумительно построенной фразы и вынес вердикт из двух слов: "Пошли нахуй", на чем суд и закончился.
В соседнем кабинете снова раздался звук удара. Уже не в стену, во что-то мягкое и теплое, ибо последовал протяжный вой. Лейтенант поежился.
- За полями, садами, за пасекой, не уйти от придирчивых глаз... - на этот раз он запел шепотом, как революционеры-подпольщики пели Марсельезу и Варшавянку, сидя в камерах.
Открылась дверь. Водолазкин улыбался, становясь от этого еще более страшным. С левой стороны у него не хватало шести зубов, которые он потерял, неудачно упав на неудачно приоткрытую крышку канализационного люка.
- Кобзон, бля! Учись, как надо! - в воздухе мелькнула тощая стопка исписанных листков. - Готов засранец. А ты так и не заделал своего?
- Нет, - уныло мотнул непропорционально большой головой лейтенант. Уши тоже качнулись из стороны в сторону.
- Ну и дурак. А хочешь, я тебе гантелю дам? На день? - вдруг спросил Водолазкин. - А? Эй! Дурак?
Лейтенант представил противную морду подозреваемого, мерзкую и наглую, представил, как черный металл с хрустом разминает косточки, как листок начинает заполняться чистосердечным признанием, смягчающим вину и удлиняющим срок - и благодарно закивал головой.
- Ну вот и лады. А то как-то показатели очень разные. Мне ж могут и твои дела прицепить, а надо оно мне. Гы-гы! Ну вот! Ладно, бывай, завтра загляни, забери. - и исчез за дверью, напоследок смачно припечатав ее о ветхий косяк.
Лейтенант успокоенно откинулся на спинку стула. Ему мерещились радужные перспективы и получение через пару лет звания старшего лейтенанта. Он даже продолжил восторженное пение:
- Тем, кто держит свой камень за пазухой, ох и трудно... - и заткнулся на полуслове. В кабинет вошел начальник.
***********
.
Глава 2,
в которой лейтенант Бадлонов и начальник.
*****************
Поскольку дальше говорит один начальник, то мы построим вот такой вот диалог:
Н а ч а л ь н и к. Лейтенант Бадлонов! Смирррррр-на! Н-н-на...
Л е й т е н а н т Б а д л о н о в. (вытягивается в струнку, отдает честь)
Н а ч а л ь н и к. Н-н-н-н-а-а-а-х-х-х.... Распустились....
Л е й т е н а н т Б а д л о н о в вытягивается еще усерднее.
Н а ч а л ь н и к. Ты почему, Бадлонов, а? Ты, а? Ух, бля, нет, ты глянь, а?
Л е й т е н а н т Б а д л о н о в. (незаметно морщится, поскольку его обоняние смущает начальственный: 1) перегар и 2) жопный газ, причем неизвестно, что больше смущает.
Н а ч а л ь н и к. И чтобы в следующий раз! Да! Ясно? Как положено!
Л е й т е н а н т Б а д л о н о в про себя страдальчески морщится и радостно кивает, как по уставу. Пытается четко крикнуть "Служу России", но вместо этого из глотки плавно выползает следующий куплет.
Л е й т е н а н т Б а д л о н о в. Но не бойся, тебя не обидим мы...
Н а ч а л ь н и к. (просто громко кричит разные гадкие и нихуя нехорошие вещи, не красящие мундир). Накричавшись, уходит, смачно треснув дверью.
Л е й т е н а н т Б а д л о н о в, мрачно: Опять с рынка конфискат принесли. (садится за стол, закуривает).
*********
.
Глава 3,
в которой лейтенант Бадлонов идет домой.
*******************
Так и закончился очередной рабочий рутинный день. Лейтенант Бадлонов закрыл свой кабинет и направился в малосемейку. Путь его лежал по одному и тому же маршруту - переулок, скверик, еще несколько домов и поворот.
В скверике какие-то люди били каких-то других людей. Лейтенант спрятался в кусты и, подождав, пока одни люди все-таки окончательно изобьют других и уйдут с поля битвы, вышел и гордо распрямился.
На траве лежали три тела. Они были пьяны и нежно ругались. Рядом зачем-то лежало еще одно тело, в котором лейтенант с радостью опознал бутылку водки. Три тела остались лежать, бутылка переехала на ПМЖ в карман. Лейтенант дошел до выхода из скверика, сел на скамеечку и, отхлебнувши как следует, приторно вывел:
- Не пугайся земляк земляка..... Здесь держать можно двери открытыми....
Водка пела вместе с лейтенантом. Он с удивлением обнаружил, что бутылка пуста. Неокрепшие мозги безжалостно отказывались работать, посылая конечностям и голосовым рецепторам команды по рандому. Основные команды были go to (пошел на) и go sub (догнаться бы).
Очнулся лейтенант ночью. Под скамейкой. И пошел домой - а что ему оставалось делать.
**********
.
Глава 4,
в которой лейтенант Бадлонов знакомится и не только.
*********************
Скверик закончился, лейтенант вышел на слабо освещенную улицу. Прикуривши сигаретку дрянного табаку, он осознал, что его весьма начинает накрывать. Он испуганно перебежал на четвереньках улицу и больно ударился лбом о кирпичную стену.
- Я посижу тут немного? - спросил он.
- Сиди, - ответила стена.
Лейтенант не нашелся, чего ответить, и задал новый вопрос.
- А ты кто?
- Я кто? Я стена! Вот придурок, ослеп ты, что ли.
Лейтенант закрутил головой. Кто же меня разыгрывает, мелькнула первая осмысленная фраза. Мозг отказался ее воспринимать, и она ушла.
- Ты - стена. А я - лейтенант.
- Ты - лейтенант. А я - стена.
Бадлонов помолчал еще минут десять.
- Очень приятно.
- Взаимно.
- А тебе не больно? Я ж тебя головой ударил.
- Не-а, нормально. Синяк, конечно, будет, но это ерунда.
- Ну тогда ладно.
Лейтенант снова заткнулся минут на десять. Потом он внезапно встал на ноги, обнял стену и сказал:
- А меня сегодня ругали все. И Водолазкин, и начальник...
- А меня сегодня бомжи обоссали, а школьники о меня бутылки били, - незамедлительно отозвалась стена.
Бадлонов всхлипнул. Стена ответила шуршанием осыпающегося раствора. Он прижался еще крепче и с удивлением почувствовал эрекцию.
- Вот видишь, как мне плохо, - вдруг сказал он. - У меня даже на тебя встал!
Стена заинтересованно подалась и вкрадчиво произнесла:
- А чего ж мучаться-то? Давай, делай!
Обрывок сознания, появившийся непонятно откуда, заставил его попятиться, но животный инстинкт потребовал свое. Лейтенант начал шарить рукой по стене на уровне своего полового хуя, целуя корявые кирпичи, обдавая стену перегаром и запахом табака. Тут его пальцы наткнулись на подходящую глубокую выбоину. Незамедлительно форменные брюки были расстегнуты и освободившийся половой хуй, радостно вздрогнув, полез в неизведанные глубины.
***********
.
Глава 5,
в которой по прошествии нескольких месяцев мы снова встречаемся с уже полюбившимся нам героями и знакомимся с новыми.
**********************
Лейтенант Бадлонов совершал обыденный ритуал. Дождавшись конца рабочей смены, он припустил через знакомый скверик к стене.
- Здравствуй, любимая.
- Здравствуй... как хорошо, что ты пришел. Милый, ты знаешь... кажется, я... ААААААААА!!!! вызывай Скорую!!! У меня начинаются схватки.
Лейтенант заметался, отыскивая взглядом телефон. Узрев таковой на доме напротив, он запрыгал к нему так, что со стороны казалось, что это прыгает обкуренный кенгуру. Он даже затормозить не успел, как следует стукнувшись головой об аппарат.
- Это ноль три? - вальяжным бархатным голосом спросил он. - Примите, пожалуйста, роды. Приезжайте же, мы с супругой очень-очень ждем. Наш адрес: Эскимосская Street, 52. Я буду на улице и встречу вас. Я буду в милицейской форменной одежде, - и, не дожидаясь ответа, положил трубку.
Стена нетерпеливо спросила:
- Ну что, скоро они приедут?
- Да, любимая. Я сказал, что ты рожаешь.
Стена успокоенно замолчала. Лейтенант, воспользовавшись передышкой, продолжил вокальные упражнения. На сей раз он пел песню собственного сочинения, в которой было всего четыре, восемь или и так далее слов:
- Конфетки-бараночки!!! Грибочки-поганочки!!!
Тут из-за поворота выехала "скорая".
.....
Процесс родов, пожалуй, мы опустим, дабы не вызвать разного рода рефлексов у внимательных читаталей).
......
Акушерка обалдело рассматривала розовое пищащее чудо, лежавшее в ее грязных руках.
- Я такого никогда... я тридцать четыре года... не бывает такого...
Розовое липкое создание пускало слюни и издавало дикие вопли, страшно раззявив беззубую пасть. Наконец желтая тонкая струйка, брызнувшая из невинного стручка на белый халат акушерки, наверное, отрезвила ее. Акушерка странно наклонила голову и внезапно хриплым басом спросила:
- А имя вот этому придумали?
- Вася, - ответил Бадлонов. - Василий Николаевич. Меня Николаем зовут.
- А фамилия?
Бадлонов хотел было возмутиться и сказать, что фамилию акушерка не спрашивает, и вообще какое ее дело до фамилии, когда она в загсе регистрируется, но вместо этого стал задумчиво почесывать голову. Потрогал место, на котором выскочила шишка, и сказал:
- Рогов. Вася Рогов.
.
***********
.
Вот, наверное, и все. Нет, не все.
*********
Начальника повысили и перевели в главное управление по борьбе с алкоголизмом, сокращенно ГУБА. Он бросил пить, вшив себе в сраку сразу четыре торпеды.
Водолазкин решил баллотироваться в президенты, но не смог и выговорить слово "баллотироваться", а потому был принят в помощники-референты к одному нехорошему злодею-бандюгану. Увольняясь, он забрал с собой только любимую гантелю. Уж она-то ему точно пригодится на новом месте.