Урусхан : Путь текинца. История времён безумной войны. Репост

Путь текинца.
История времён безумной войны.

Глава 1. Уллу Бояр.

Апрель 1917. Россия. Страной управляет Временное правительство. Впрочем, слово управляет лучше взять в кавычки. В России хаос, ликвидированы полицейские и жандармские управления, по стране бродят десятки тысяч выпущенных по амнистии уголовников и политзаключённых, не очень сильно отличающихся друг от друга. Получив деньги от немцев, спешит в Россию товарищ Ленин. Вон он! Сидит в пломбированном вагоне, строчит свои Апрельские тезисы: Никакой поддержки Временному правительству! Вся власть — Советам! Прав Владимир Ильич, надо спешить, иначе дело всей его жизни накроется медным тазом. Потом он скажет: Промедление смерти подобно!
Но не так страшны уголовники и товарищ Ленин, хуже всего приказ №1. Отныне все воинские части подчиняются не офицерам, а выборным солдатским комитетам. Приказ №1 это конец принципа единоначалия, конец дисциплины и конец русской армии. А между тем, идёт война и война не простая, мировая.
Но, именно в апреле 1917 восходит звезда генерала Корнилова. В апреле 1917 его назначают командующим 8 армией Юго-Западного фронта. Корнилов понимает, что творится в стране, Корнилов предлагает ликвидировать комитеты и запретить политическую агитацию, его не слушают, ему отдают приказ готовиться к наступлению. Как же можно наступать в таких условиях? Корнилов создаёт добровольческий Первый Ударный полк, позднее он будет называться Корниловский ударный полк или просто корниловцы. На кого ещё опираться генералу кроме добровольцев? Кто ещё есть у генерала? А есть ещё у генерала Текинский конный полк, туркмены-текинцы. Агитировать туркмен за Советскую власть бесполезно, что такое Советы туркмены не понимают. Не понять туркменам и что такое борьба за светлое будущее всего человечества, тёмный народ, одним словом, что и говорить. Туркмен когда-то покорил генерал Скобелев, Ак-паша - Белый генерал, Уллу Бояр - Великий воин. Покорил Скобелев туркмен не только в прямом смысле этого слова, но и в переносном. После покорения дети и внуки тех, кто сражался с Ак-пашой пошли добровольно служить Ак-падишаху - Белому царю. Что такое воин-туркмен, бросающийся в атаку с криками «Ура!» и «Аллах Акбар!» лучше спросить у оставшихся в живых немцев и австрияков. Но потом с Ак-падишахом что-то случилось. Белый царь ушёл в небытие, остались только Белые генералы.
С полком добровольцев капитана Неженцева и туркменами-текинцами Корнилов совершает почти невозможное. 8 армия прорывает австро-немецкую оборону в Галиции, берёт 10 000 пленных, в том числе 150 офицеров, захватывает 100 орудий и выходит к реке Ломница. Восточный фронт противника в критическом положении. Это было последнее наступление русских войск в Первой мировой войне. Наступление на Юго-Западном фронте захлебнулось. Но не по вине Корнилова. Другая 11 армия Юго-Западного фронта, имея значительное превосходство перед противником и в численности и в технике, просто отказалась идти в наступление. Армия просто ушла с позиций, не дождавшись подхода противника. Но действиями своей армии Корнилов мог гордиться. Он устроил им торжественный смотр.

***
- Как Ваше имя? – остановился Корнилов рядом с молодым черноусым поручиком.
- Хаджиев, Разак Бек Хан, Ваше превосходительство! – горя глазами ответил поручик.
- Превосходительство? – вскинул брови Корнилов. Вы разве не читали приказ №1? Подобное обращение отменено.
- Читал, господин генерал, но.… Не понимаю я этот приказ.
- Ну, не Вы один его не понимаете, - помрачнел генерал и продолжил:
- Разак Бек Хан Хаджиев, я буду называть Вас просто Хан Хаджиев, если не возражаете. Откуда Вы родом поручик? Из Асхабада?
- Никак нет, господин генерал, из Хивы.
- Из Хивы? – удивился Корнилов. В Хиве не очень много текинцев, в основном, йомуды.
- А Вы много знаете о туркменах, господин генерал!!! – не мог скрыть своего восхищения Хаджиев.
- Ну, ещё бы, мне не знать! Бывал, бывал в ваших краях, и не раз. Послушайте, поручик, я хочу сформировать отряд охраны Штаба армии, полностью из текинцев, я видел, как храбро Вы бились с австрияками, хочу предложить Вам стать командиром отряда, согласны?
- Господин генерал, Ваше превосходительство, Уллу Бояр… - не мог сдержать эмоций Хаджиев, достоин ли я такой чести?
- Достоин, достоин, - усмехнулся Корнилов. Как Вы меня назвали? Уллу Бояр? Так вы звали Скобелева, верно?
- Так точно, - ответил Хаджиев.
- Что ж, до Скобелева мне конечно далеко, но спасибо на добром слове.

Глава 2. Побег.

Вскоре после июньского наступления Корнилова назначают Верховным Главнокомандующим. По его требованию Временное правительство вводит смертную казнь за дезертирство и ряд других жёстких мер, призванных восстановить боеспособность армии, авторитет генерала в обществе стремительно растёт, на Корнилова возлагают большие надежды в деле спасения страны от надвигающейся революции.
В августе 1917 начинается Корниловское выступление, так называемая «корниловщина». Цель выступления: разгон Советов, прежде всего в Петрограде, установление временной военной диктатуры, наведение в стране порядка, создание нормальных условий для проведения выборов в Учредительное собрание. Выбранные по воле народа, депутаты Учредительного собрания установят форму правления, приемлемую для большинства народа России, после чего военная диктатура закончится. Корнилов согласовал выступление с главой Временного правительства Керенским и получил от него одобрение. Однако, испугавшись чрезмерного усиления генерала, Керенский Корнилова предал. Выступление провалилось, Корнилов был арестован и заключён в Быховскую тюрьму недалеко от Могилёва. Там вскоре оказались и его сподвижники по выступлению, включая генерала Деникина. На случай попыток расправы узникам была обеспечена надёжная охрана. Охрану осуществляли текинцы Хаджиева. В Быховской тюрьме узники и их охрана встретили известие о падении Временного правительства.

***
- Разрешите, Ваше превосходительство?
- Входите, Хаджиев.
- Телеграмма исполняющего обязанности Верховного Главнокомандующего генерала Духонина.
- Читайте!
- Приказываю охране Быховской тюрьмы немедленно освободить из-под стражи всех арестованных по делу «Корниловского мятежа». Есть приписка, Лавр Георгиевич.
- Читайте, Хаджиев, читайте - нетерпеливо сказал Корнилов.
- Лавр Георгиевич, по моим сведениям ко мне в штаб направляется отряд балтийских матросов под командованием Крыленко, не исключено их дальнейшее продвижение в Быхово, уходите немедленно, настоятельно советую Вам двигаться на Дон к Новочеркасску, там Алексеев и Каледин. Да, хранит Вас, Господь. Духонин.
- Что ж, я всегда считал Николая Николаевича честным человеком, - на глазах у Корнилова выступили слёзы. Но почему он сам остался в Могилёве?

***
Крыленко со всей силы пнул дверь и вместе с вооружёнными матросами вломился в кабинет Духонина.
- Тебе, сука, что было сказано? – набросился Крыленко на Духонина. Ты разве не понял, кто теперь главнокомандующий? - размахивая револьвером, орал Крыленко.
- Ваше решение незаконно.
- Наше решение незаконно, - расхохотался Крыленко. Ишь, ты! Слыхали, товарищи? Наше решение незаконно! Ладно, Корнилов в Быхово?
- Корнилов и все арестованные по этому делу моим приказом освобождены.
- Что? Да, как ты посмел? – Крыленко размахнулся и ударил Духонина рукояткой револьвера по голове, на генерала налетели матросы, его повалили на пол, пинали, а потом стали колоть штыками.
- Ладно, ладно, хватит, братцы - скомандовал Крыленко. Корнилов, наверняка, ушёл на Дон, отправьте-ка за ними бронепоезд! И немедленно!

***
6 декабря 1917 Корнилов и его сподвижники прибыли в Новочеркасск. Поход на Дон проходил в тяжелейших условиях и в постоянных стычках с большевиками. Текинцы были рядом в течение всего похода. Их немало полегло в боях, но Уллу Бояра они не бросили.

Глава 3. Добрармия.

Прибыв в Новочеркасск, Корнилов вместе с генералом Алексеевым приступает к созданию Добровольческой армии, сокращённо Добрармия, и вскоре становится командующим армией. Добрармия в соответствие со своим названием формируется на добровольной основе, офицеры, юнкера, студенты. На призыв Корнилова откликнулось около 4 000 человек, этого мало. Донской атаман Каледин обращается к казакам с призывом пополнить ряды Добрармии. Пришло 140 человек. Каледин слагает с себя полномочия атамана и в тот же день пускает себе пулю в сердце. Не получив поддержки донских казаков, Добрармия выступает на Кубань. Начинается знаменитый Первый Кубанский «Ледяной» поход.
«Ледяным» поход назовут из-за того, что он будет проходить в тяжелейших погодных условиях. Проливной дождь сменяется морозом, температура – 20. Люди и лошади покрыты ледяной корой, а раненных лежащих на телегах, от ледяной коры приходится освобождать штыками. А ещё надо отбиваться от большевиков и наступать, наступать, остановиться невозможно. Лучше всех об этом походе позднее напишет в своих воспоминаниях генерал Деникин: «Не стоит подходить с холодной аргументацией политики и стратегии к тому явлению, в котором всё — в области духа и творимого подвига. По привольным степям Дона и Кубани ходила Добровольческая армия, малая числом, оборванная, затравленная, окружённая, как символ гонимой России и русской государственности. На всём необъятном просторе страны оставалось только одно место, где открыто, развевался трёхцветный национальный флаг это ставка Корнилова».
По пути на столицу Кубани Екатеринодар, к добровольцам присоединилась армия Кубанского краевого правительства. Но, на подступах к Екатеринодару добровольцев ждали плохие новости: красные уже в городе. Добровольцев 6 000, красных 20 000, Корнилов принимает решение брать город штурмом. Безумие? Нет, просто нет другого выхода. 31 марта 1918 года при штурме Екатеринодара Корнилов погибает.
«Неприятельская граната попала в дом только одна, только в комнату Корнилова, когда он был в ней, и убила только его одного. Мистический покров предвечной тайны покрыл пути и свершения неведомой воли». Так напишет об этом Деникин.

***
- Разрешите, Антон Иванович?
- Входите, поручик.
- Антон Иванович, мне нужно с Вами поговорить, - начал Хаджиев.
- Да, я Вас слушаю, и кажется, догадываюсь, о чём Вы хотите говорить, - печально посмотрел Деникин на Хаджиева.
- Вы знаете, Антон Иванович, какое место в моей жизни занимал Верховный. Моя собственная жизнь была мне менее дорога, чем его. А сейчас у меня такое ощущение.… Как будто солнце исчезло с небосклона, а вместо солнца маленькая свеча, готовая погаснуть при первом же лёгком дуновении ветра. Эта свеча и есть моя жизнь, Антон Иванович, я потерял в ней всякий смысл. Меня как будто нет, как будто и в меня попала та граната.
- Послушайте, поручик, не Вы один скорбите по Лавру Георгиевичу, мы все осиротели без него и что же теперь прикажете делать? Всё бросить? Стреляться как Каледин?
- Понимаете, дело не только во мне, я просто не могу объяснить своим текинцам, за что мы воюем. Раньше мы воевали за царя. Царя не стало. Мы воевали за Верховного, Верховный погиб.
- Поручик, я Вас понял. Скажите мне прямо, что Вы хотите? Вы знаете, Вам лично и вашим текинцам я обязан жизнью. Если бы тогда в Быхово вы поддались большевистской агитации и бросили нас, нас закололи бы как слепых котят. Я готов выполнить любую Вашу просьбу. Говорите.
- Я прошу Вас Антон Иванович, отпустить нас на Родину, в Хиву, в Закаспийскую область, в нашу Туркмению. Там нам будет понятно за что воевать.
- Считайте, что Ваша просьба выполнена, Хаджиев.
- И последняя просьба, Антон Иванович, позвольте взять с собой знамя полка.
- Берите, Хаджиев, я ведь сказал, любая Ваша просьба будет выполнена.

Глава 4. Горячий песок.

Измотанные в походах на Дон и Кубань, потерявшие Уллу Бояра, текинцы возвращались домой. Уже был виден хребет Копетдага, ещё немного и Асхабад, «город любви». Всадники сошли с коней, Хаджиев воткнул в горячий каракумский песок жёлтое с алым косым крестом знамя полка и постелил коврик в сторону Мекки. Наступало время молитвы:
Приближаюсь к Аллаху и удаляюсь от побиваемого камнями сатаны. Во имя Аллаха милостивого, милосердного! Хвала Аллаху, Господу миров милостивому, милосердному, царю в день суда! Тебе мы поклоняемся и Тебя просим помочь! Веди нас по дороге прямой, по дороге тех, которых Ты облагодетельствовал, не тех, которые находятся под гневом, и не заблудших…

***
Между тем, в Асхабаде и в самом деле было горячо. В ночь с 11 на 12 июля в городе вспыхнул антисоветский мятеж, власть захватили эсеры, меньшевики и кадеты. Новое Закаспийское временное правительство арестовало и расстреляло асхабадских комиссаров и в течение 9 дней взяло под контроль всю территорию Закаспийской области. Правительство опиралось на вооружённые дружины русских рабочих недовольных принудительной мобилизацией в Красную Армию, боевиков армянской партии «Дашнакцутюн», а также вышедших из подполья офицеров Текинского конного полка. Из текинцев была сформирована Текинская кавалерийская дивизия под командованием полковника бывшей царской армии Ораз Хана Сердара. В ряды этой дивизии и влился вернувшийся на Родину отряд Хаджиева.
28 июля 1918 года Красная Армия двинулась на подавление мятежа, Закаспийское правительство обратилось за помощью к англичанам. В тот же день английские войска, стоявшие в Персии перешли границу Туркестана и без боя заняли всю Закаспийскую область. Красные, не сделав в сторону интервентов ни единого выстрела, отступили за пределы области. К этому времени ташкентское подполье из числа бывших царских офицеров уже подписало с англичанами договор о том, что в случае свержения большевиков на территории Туркестана будет образована Туркестанская Демократическая Республика, которая на 55 лет станет британским протекторатом. Дальнейшая судьба народов Средней Азии оказалась в руках Великобритании. Английские войска были наголову сильнее армии Туркестанской Советской Республики. К тому же, Советский Туркестан был отрезан от Советской России. Население, натерпевшееся от большевиков, готово было встретить англичан как освободителей. У британского льва появился уникальный шанс взять под свой контроль Среднюю Азию, взвалить на свои плечи «бремя белого человека» и обезопасить «жемчужину британской короны» Индию. Ничего этого не произошло. До конца 1918 года командующий английскими войсками в Закаспийской области генерал-майор Уилфред Маллесон так и не получил приказ двигаться на Ташкент. В Закаспийской области царило затишье, англичане в бои с Красной Армией не вступали, а Красная Армия не предпринимала попыток вернуть область под свой контроль. В конце 1918 года Маллесон был вызван в Лондон для получения новых инструкций.

***
- Вывод войск? Господин премьер-министр, я не ослышался? – удивлённо воскликнул Маллесон.
- Нет, Уилфред, Вы не ослышались, - ответил Ллойд-Джордж.
- Но, позвольте…, - начал генерал.
- Я знаю, что Вы мне скажете, Уилфред, но послушайте, пожалуйста, меня. Приближается Парижская мирная конференция, вскоре будет созвана другая более масштабная конференция по итогам прошедшей войны, понимаете, о чём я?
- Не совсем, господин премьер-министр.
- Что ж, продолжу. Говоря простым языком, мы будем делить послевоенный мир, и если к тому времени белые силы одержат победу, мы вынуждены будем пригласить их представителей на конференцию и учитывать их мнение, ведь они также воевали на нашей стороне.
- Я, кажется, догадываюсь, о чём Вы.
- Вот, именно, пока номинально у власти красные, Россия предательница, большевики подписали сепаратный мир с немцами, и приглашать их на конференцию, нет никакой нужды. Да, они и сами не приедут. Нам нужно дотянуть до конференции, после того, как она пройдет, и её решения вступят в силу, мы окажем белым силам массированную поддержку, и они раздавят большевиков.
- Допустим, но причём тут Туркестан?
- А при том, Уилфред. Когда мы выведем войска из Туркестана, белые, неважно, кто Деникин или Колчак будут вынуждены снимать свои части с главного направления и перебрасывать их на второстепенные участки, в данном случае, в Туркестан. Нам необходимо любыми путями оттянуть главные силы белых на любые возможные направления, надо сделать всё, чтобы большевики на какое-то время устояли. Понятно?

Глава 5. Бремя белого генерала.

- Поручик Хаджиев? Не могу поверить своим глазам!!! – Деникин встал из-за стола, прошёлся навстречу Хаджиеву и крепко его обнял. Вы ли это голубчик? Рад Вас видеть в добром здравии!
- Я тоже очень рад Вас видеть дорогой Антон Иванович!!! – ответил Хаджиев. Поздравляю с вступлением в новую должность!!!
- Да, поручик, спасибо. А помните, с чего всё начиналось? Нашу Добровольческую армию? Помните Дон, Кубань? А сейчас Вооружённые силы Юга России!!! Сила! Скоро, очень скоро наступит конец безбожной власти. Ну, да ладно, с чем пожаловали? Как дела в Асхабаде?
- Откровенно говоря, дела неважно, Антон Иванович.
- Что случилось?
- Английские войска собираются покинуть Закаспийскую область.
- Как это покинуть? Я не понимаю.
- Да, да, Антон Иванович, англичане уходят. Вывод войск начнётся через 3 месяца, за это время мы сможем подготовиться к отражению атаки большевиков, нам обещают оставить оружие, сам вывод займёт ещё 3 месяца, тем не менее…
- Да, это чёрт знает, что! – воскликнул генерал. Я просто отказываюсь понимать логику союзников. Ведь в бои с Красной Армией англичане не вступают, верно?
- Верно.
- Ведь им ничего не стоит сдерживать красных хотя бы на одном направлении. Нет, ну, это, не лезет ни в какие ворота! Вот, именно сейчас, именно сейчас, когда мы так близки к тому, чтобы начать решающее наступление, я получаю удар за ударом. Англичане всячески подстрекают грузин и поляков в их стремлении поживиться за счёт территории России. Этот чёртов Махно, поднимает голову в нашем тылу! Теперь ещё и это. Я не понимаю! – Деникин схватился за голову. Не понимаю!
- Антон Иванович, Я Вас понял, - ответил Хаджиев. Ничем помочь Вы нам не сможете. Что ж будем сражаться за большевиками самостоятельно.
- Не говорите ерунду, поручик. Второстепенных фронтов сейчас нет. Если мы не будем поддерживать наши тылы, какой смысл свергать большевиков? Закаспийскому правительству будет оказана всесторонняя помощь, не волнуйтесь.
Деникин встал из-за стола, немного прошёлся, открыл дверь и скомандовал:
- Генерала Савицкого ко мне!

***
9 января 1919 года приказом генерала Деникина в составе Вооружённых сил Юга России была образована Туркестанская армия под командованием генерал-лейтенанта Савицкого. Основой армии стала Текинская кавалерийская дивизия Ораз Хана Сердара, в которой служил поручик Хаджиев. В дополнение к текинцам были образованы Закаспийская сводная пехотная дивизия и Туркестанская стрелковая дивизия, всего состав Туркестанской армии составил около 9 000 человек.
В апреле 1919 начался вывод английских войск из Закаспийской области. А уже через месяц в область вошла Красная Армия. Туркестанская армия потерпела ряд поражений и потеряла города Байрам-Али, Мерв, Кушка, Теджен. 9 июля 1919 года Красная Армия заняла Асхабад. Всё это время отборные английские части, Пенджабский батальон, роты Йоркширского полка и Хэмпширского полка находились рядом, но на помощь Закаспийскому правительству не пришли. В августе 1919 в Чимбае вспыхнул мятеж казаков и каракалпаков, недовольных террором «воинов-интернационалистов» из числа венгров, бывших пленных австро-венгерской армии. Мятеж возглавил командир Красной Армии Фильчев, провозгласивший себя атаманом республики правого берега Амударьи, самого экзотического государственного образования Средней Азии времён безумной гражданской войны. Мятеж Фильчева был поддержан диктатором Хивы Джунаид-ханом. Борьба с Фильчевым и Джунаид-ханом на время отвлекла внимание большевиков от Закаспийской области.

Глава 6. Эвакуация.

В сентябре 1919 года в Среднюю Азию пришёл новый великий завоеватель, уроженец Семиреченской области Михаил Васильевич Фрунзе. Войска Туркестанского фронта, под его командованием разгромив оренбургских казаков атамана Дутова, взяли Актюбинск и прорвали блокаду Туркестанской Советской Республики. В начале 1920 была ликвидирована республика атамана Фильчева, а в Хиве свергли Джунаид-хана. Закаспийское правительство было обречено. Вооружённые Силы Юга России уже отступали по всем направлениям и ничем помочь уже не могли. 6 февраля 1920 года остатки Туркестанской армии, члены Закаспийского правительства, а также гражданское население, не пожелавшее остаться под властью большевиков, эвакуировались из Красноводска. Кто-то садился на корабли Каспийской флотилии Вооружённых Сил Юга России и следовал в ещё подконтрольный Деникину Дагестан, кто-то на английских кораблях отплывал в Персию.

***
Хаджиев стоял на берегу Каспийского моря, отрешённо смотрел перед собой, время, от времени поднимал наган и стрелял в ту сторону, откуда наступала Красная Армия.
- Прекратите, Разак Бек Хан, - Ораз Хан Сердар положил руку на плечо Хаджиеву. Ничего уже не изменишь, поручик, идите на корабль и не забудьте взять знамя полка.
- Да, Вы, правы, ничего уже не изменишь, - откликнулся Хаджиев.
Он поднял над головой жёлтое с алым косым крестом знамя Текинского конного полка, издал боевой клич и направился к кораблю. Рядом с ним шли его соплеменники в огромных чёрных и белых папахах, русские служащие Закаспийской железной дороги, муллы в чалмах. Шли офицеры Туркестанской армии, оренбургские и уральские казаки, очкастые интеллигенты, на вид то ли учителя, то ли врачи, шли армяне и евреи, татары и узбеки. Цивилизация под названием российский Туркестан просуществовавшая 50 лет уплывало в небытие. Красноводск был её последним оплотом.
После падения Красноводска белая Россия из Средней Азии ушла, но сопротивление мусульман продолжалось. До разгрома Закаспийского правительства мусульманские повстанцы, называемые Советской властью «басмачами» были частью белого движения, теперь, когда осталась только одна Россия, красная, сопротивление мусульман приняло иную форму, но это уже совершенно другая история.

***
Хан Хаджиев передал знамя доблестного Текинского конного полка своему командиру Ораз Хану Сердару. Ораз Хан Сердар эмигрировал в Сербию и сдал знамя на хранение в один из православных храмов Белграда. Дальнейшая судьба Ораз Хана Сердара неизвестна. А знамя полка в 1945 году после освобождения Белграда от немецких войск было передано правительством Югославии Маршалу Толбухину, освободителю города и Народному герою Югославии. Оно было перевезено в Центральный Музей Вооружённых Сил в Москве, где и хранится поныне.
Сам Разак Бек Хан Хаджиев некоторое время воевал против красных на Дальнем Востоке, затем эмигрировал в Китай и жил в Шанхае. В 1923 году он перебрался в Мексику. Вряд ли Хаджиев был счастлив, живя вдали от Родины, но остаток своей жизни в Мексике он провёл спокойно. В отличие от жившего по соседству Троцкого, с ледорубом к Хаджиеву в гости никто не пришёл. К тому времени, всё настолько изменилось, что один из руководителей Октябрьской революции и создатель Красной Армии Лев Давидович Троцкий стал для большевиков гораздо опаснее, чем какой-то белогвардейский недобиток. Хаджиев работал чернорабочим, потом открыл своё фотоателье, писал статьи в мексиканских газетах, особенно в белоэмигрантской прессе. Он настолько увлёкся творчеством, что написал роман «Уллу Бояр», роман о кумире своей бурной боевой молодости, Лавре Георгиевиче Корнилове, великом воине и белом генерале. «Уллу Бояр» был издан в Югославии и пользовался популярностью среди русских эмигрантов.
20 мая 1966 года в возрасте 71 года Разак Бек Хан Хаджиев умер от сердечного приступа. Его потомки до сих пор живут в Мексике.