Шева : Гусарская баллада с элементами пилотажа (репост)

Антон снял наушники плейера и положил их на столик.
Хорошая вещь, конечно, «Баллада о Джоне и Йоко», но сейчас почему-то не пошла.
Он возвращался домой в Киев из Одессы с украинско-российского форума по инвестициям-инновациям. Уставший. От разговоров и инвестиций. Особенно от последней, когда уже перед поездом он инвестировал в свой организм еще два бокала пива.
Какие на хрен инвестиции, а тем паче - инновации, когда на дворе - сентябрь девяносто восьмого. Что в России, что в Украине - дефолт. Что в переводе означает - жопа.
После Одессы у него денег осталось совсем ничего, - на пиво в поезде да потом от вокзала доехать домой.
Жарища и духота. Да еще бабка с внучкой в его купе сразу засели за свои домашнэньки, с чесночком, котлеты. Тьфу!
Вышел в коридор. Открыл форточку. Когда поезд тронулся, стало очень даже терпимо.
На свежий ветерок из соседнего купе вышла женщина. Молодая. Она уже переоделась в спортивный костюм. То ли костюм удачно подчеркивал ее формы, то ли действительно она была так хороша, то ли золотистый цвет ее волос подействовали на Антона? Но уже через пять минут они стояли и разговаривали так, будто ехали вместе долго-долго. Уж такова национальная особенность наших поездных знакомств.
Наташа, так звали попутчицу, приезжала в Одессу на десятилетие выпуска. Юридической академии. - Я еще институт заканчивала! - с улыбкой сообщила она Антону. - Девчонок своих из группы повидала, - очень довольна, что приехала! - делилась она с Антоном. Он же чувствовал себя котярой перед прыжком на зазевавшегося воробышка.
Разговор явно требовал продолжения в более приятной обстановке. Антон предложил выпить по бутылочке-второй пива в вагоне-ресторане.
Но здесь произошел облом. Не, - пиво было. Несмотря на летнюю жару и духотищу. Но только голландское. Цена его, перемноженная на наценки вагона-ресторана и учитывающая личный интерес директора этого богоудного заведения была такой, что Антон сразу же сообразил, что у него хватит только на две бутылки. И один маленький пакетик кальмаров.
Но отступать было некуда. Благо, хоть пиво было из холодильника.
Посидели, потом вернулись в свой вагон. Солнце уже потихоньку начало клонить свой диск вниз. Опять стали возле окошка. Незаметно перешли на ты. Оказалось, что судьба забросила Наталью аж на Дальний Восток, - порт Ванино. Хорошая работа, ей нравится. - В личной жизни? - Пока никак! Улыбнулась. По хорошему, так.
- Вернее, есть человек. Он - летчик-перехватчик, служит в части ПВО.
- А чего же не?
- Не знаю. Не уверена до конца.
- Понятно…
Антон понимал, - ситуацию надо дожать! Но как?! Без денег! И тут судьба ему улыбнулась:
- Антон! Я же вижу, что-то вас гнетет, мучает! В чем дело?
- Наташа! Честно скажу, - хочу угостить тебя еще, а денег нет. Ты не могла бы мне немного занять? А я вышлю тебе! Переводом! Непременно вышлю! Могу побожиться!
- Ну ты и нашел проблему! Конечно, я тебе одолжу. Гривен у меня только уже нет, - двадцатки долларов хватит?
- Да это - с лихвой!
- Бери, пока дают!
Антон вскочил в свое купе, схватил ручку и скрупулезно записал адрес Наташи.
- Наташа! Ты не волнуйся! Я точно вышлю! Сразу по приезду!
- Антон! Что ты как маленький! Я же вижу - вышлешь! Я в людях разбираюсь. Работа научила.
- А ты кем работаешь?
- Да я вообще-то не работаю, а служу. Я майор милиции, замначальника нашего местного РОВД.
У недавнего двухсотлетнего юбиляра, по-моему, было что-то типа, - мое перо не в силах описать…ну и тэдэ и тэпэ.
Выражение лица Антона, думаю, легко представить. Ну а сморозил он вообще полнейшую глупость, - на ментовской волне - И удостоверение есть? Раскрытая Натальей корочка была ударом под дых.
…Потом, очень быстро, они затарились в вагон-ресторане пивом, бутербродами, чипсами. В очередном тамбуре, уже на подходе к их вагону, Антон не выдержал, и обернувшись, сказал:
-Наташа! А помнишь «Бриллиантовую руку», - «Товарищ лейтенант! А можно я при жене буду обращаться к вам по званию?»
- Помню, конечно!
- Слушай, а давай я при соседях по купе буду обращаться к тебе, - товарищ майор!
- Та-а-а-к! Я смотрю, ты со своим щенячьим восторгом по поводу непонятно чего совсем уже… Я бы даже сказала, не опупел, а … Нет, не могу, стесняюсь…
- Перед подследственным?
- Ты меня сейчас таки выведешь!
- И ты меня выведешь из поезда? Ну, так как с обращением «товарищ майор»?
- Отвечаю «твоим» же фильмом, - «Нет! Я на это пойтить не могу!»
- А на что можешь?
- Так! Руки за спину, вперед!
… Когда они зашли в ее купе и стали располагаться с пивом и закуской, это подействовало на ее попутчиков, - троих мужиков пред- и пенсионного возраста как катализатор. Один достал свое пиво, второй - домашнее вино, третий сказал, что пьет только беленькую. И будто по мановению, на столике появилась бутылка водки.
Праздник продолжался…
Дальнейшее Антон помнил смутно. Помнил, что составил компанию мужику с водкой. Помнил, что мелькнула, на удивление трезвая умная мысль, - а ты, братец, того… Уже. Помнил, что Наташа постелила ему свою нижнюю полку, и затем он лежал на ней, прижимаясь низом живота к Наташиным бедрам и обнимая их.
Перед тем, как провалиться в сон, Антон успел подумать, - часа два до Киева еще есть, надо будет подойти к проводничке, - попробовать договориться за пустое купе.
…Он летел первым, то есть левым пилотом Су-24. Штурмовик шел над морем на бреющем, слегка покачиваясь от порывов бокового ветра.
На самом деле это было море пива.
Он не знал, откуда это ему известно, но чувствовал, что знает наверняка. Подсказкой, может, была желтизна верхушек волн, срывавшихся пеной под напором ветра, да брызги, непонятно как попадавшие в кабину и создающие хмельную горечь во рту.
Он выполнил последний, четвертый разворот, и вышел на посадочную глиссаду. До полосы аэродрома оставалось несколько минут лету.
В доли секунд промелькнула нитка прибоя, и под фюзеляжем замелькали коричнево-зеленые квадраты огородов.
Внезапно Наташа, сидевшая справа в кресле пилота-штурмана, сняла шлем, тряхнула золотой копной волос, и опустив голову, наклонилась к нему. И мгновенно, без нажатия на гашетку, Антон отстрелялся. Одной длинной и тремя короткими. Но затем вдруг понял, что прервавшись на неожиданный кайф, теперь не может сообразить, куда ему лететь дальше.
- Ориентир! Ориентир! Ты должен найти ориентир! - будто тревожное табло замигало в голове. - Железная дорога! Железная дорога! - тут же нашелся ответ. От моря к торцу полосы шла старенькая одноколейка. Только Антон подумал о ней, как она уже замелькала под брюхом самолета.
И дальше летели они над рельсами и шпалами низко-низко.
Из-за повышенной турбулентности на стыках кабина штурмовика, - а может, это была и не кабина штурмовика, иногда вздрагивала.
Будто вагон поезда…