Урусхан : Поэт контрреволюции. История времён безумной войны.

Поэт контрреволюции.
История времён безумной войны.

Глава 1. С нами Бог!

В конце декабря 1918 года Партизанская дивизия атамана Анненкова вышла в поход на Семиречье. По своему составу дивизия была интернациональна, здесь были и русские, и китайцы, и казахи (их тогда называли киргизами), и уйгуры, и даже сербы. Многие ещё в Первую мировую «партизанили» с Анненковым против немцев. Анненковцы были одеты в чёрную форму, на рукавах нашивки, чёрно-красные углы и череп и кости. Череп и кости и лозунг «С нами Бог!» красовались и на чёрном знамени дивизии.
Сам атаман сидел на повозке, смотрел вдаль и время от времени строчил на клочке бумаги свои корявые стихи:
Когда под гнётом большевизма народ России изнывал,
Наш маленький отряд восстанье поднимал
Мы шли на бой, бросая жён своих, дома и матерей
Мы дрались с красными, желая дать покой скорей…

***
Минул почти год с тех пор, как Борис Владимирович Анненков вернувшийся со своим партизанским отрядом с фронтов Первой мировой в Россию начал свою жестокую кровавую, не на жизнь, а на смерть войну с Советской властью. Впервые его отряды прославились в марте 1918, когда Анненкову удалось отбить у красных столицу белой России Омск. Горе побеждённым! На большевиков и сочувствующих обрушился жестокий террор. Омск покрылся виселицами, шли расстрелы. Против тех, чью вину атаман счёл не такой значительной, применялся экзотический вид наказания, их публично пороли нагайками. Само собой, что тщательных расследований о виновности и невиновности никто не проводил. Через месяц красные Омск вернули и последствия были такими же. Расстрелы, расстрелы, расстрелы. Казалось, что красные и белые соревнуются друг с другом в жестокости, в том, кто вселит в людей больший ужас, кто сильнее заставит участвовать в безумной братоубийственной войне. Впрочем, красными врагов Анненкова можно назвать с большой натяжкой. Точнее, их можно назвать красными поневоле. Анненкову в основном, противостояли крестьянские отряды самообороны. Крестьяне сопротивлялись насильственной мобилизации в Белую Армию, Анненков жестоко подавлял сопротивление, стихийно возникали крестьянские партизанские отряды, которые, надеясь получить поддержку Советской власти, вставали под красные знамёна. Анненков был талантливым военачальником, но вошёл в историю безумной войны всё же скорее как каратель, а не как воин. Жители сопротивляющихся деревень без разбору и вне зависимости от пола и возраста публично поролись, расстреливались, целые деревни сжигались дотла, в Омск летели жалобы на произвол и грабежи атамана, с требованиями его ареста и расстрела, но тщетно. Управу на ретивого атамана так и не нашли, а отряды его партизан росли день ото дня.
Встав на этот путь Анненков ни разу не пожалел о своём выборе. Ему потомственному дворянину новая власть ничего хорошего не сулила. Поэтому, либо он Анненков и ему подобные уничтожат эту власть, либо она сотрёт их в порошок. Кто не с нами, тот против нас! Красных Анненков ненавидел, но и белым он был чисто формально. Своих непосредственных начальников, атаман не уважал, откровенно презирал и в Белое дело не верил. Это была его личная война и потому, получив в декабре 1918, приказ Колчака очистить от красных всё Семиречье Анненков обрадовался, потому, что увидел в этом свой уникальный шанс. Кому война, а кому мать родна!

***
- Борис Владимирович, на пути обнаружен небольшой отряд красных. Разрешите уничтожить?
- Не разрешаю! Сам поведу! А ну-ка коня мне, живо! – Анненков отбросил бумагу со стихами и вскочил на коня.
- Ну, что братцы? – весело обратился он к своим партизанам. Покажем краснопузым, кто теперь здесь хозяин? С нами Бог!!!
- Покажем, Борис Владимирович!!! На небе Бог! На земле атаман! – отозвались партизаны гулом голосов.

Глава 2. Семиреченский фронт.

Гражданская война в Семиречье развивалась по тому же сценарию, что и в других областях, населённых казаками. Зажиточная семиреченская казачья верхушка объявила о непризнании Советской власти сразу же после Октябрьского переворота, но основная масса казачества за своими вождями не пошла, а насильственная мобилизация в Белую Армию тогда ещё не проводилась. В итоге большевики легко захватили власть в столице Семиреченской области городе Верном (ныне Алма-Аты) и почти во всех станицах, а белоказаки даже ушли в Китай. Но затем новая власть начала проводить реквизиции казачьих земель, против сопротивляющихся казаков устроила террор, и настроения казачества резко переменились. Семиреки восстали, позвали своих вождей обратно, и война вступила в активную фазу. Были в этой войне и свои особенности.
В Семиречье, как и в Сибири, Советская власть опиралась на крестьян, причём, на так называемых крестьян-новосёлов. Новосёлы в отличие от крестьян-старожилов, приехавших в Семиречье давно и ладивших с казаками, прибыли в область незадолго до революции и увидели в новой ситуации шанс захватить казачьи земли. Казаки отвечали тем же, проводя политику «оказачивания» крестьян. Другой особенностью войны была поддержка казаков со стороны казахского населения области. Союз казахов и казаков на первый взгляд, был странным союзом, учитывая то, что ещё совсем недавно, именно казаки жестоко подавляли крупнейшее за весь царский период Среднеазиатское восстание 1916 года. Но безумная война сделала бывших врагов друзьями. Причём казахи не просто вступали в белую Семиреченскую армию, казаков и на политическом уровне поддерживало казахское временное правительство «Алаш Орда». Алашские полки также выступили против большевиков. Но всё-таки в основном, это была казацко-крестьянская война. Иногда на помощь крестьянам большевики присылали отряды из других областей Туркестана, которые «прославились» своими карательными операциями не хуже анненковцев. Широкую известность получил отряд некоего Мураева. Захватив Верный, мураевцы публично на площадях рубили казакам головы.
С военной точки зрения, главной задачей анненковской дивизии была ликвидация так называемой Черкасской обороны, сопротивления красных крестьянских отрядов в 13 сёлах Лепсинского и Копальского уездов Семиреченской области. Черкасская оборона длилась уже несколько месяцев, красным отрядам противостояли войска наказного Семиреченского атамана Ионова. На помощь Ионову и был отправлен Анненков. Однако, прорвать оборону Анненкову не удалось и Партизанская дивизия увязла в тяжёлых боях с красными. Зная, что пощады от Анненкова не будет, крестьяне сопротивлялись с ещё большим ожесточением, чем раньше. Другой причиной неудач белых была несогласованность действий Ионова и Анненкова, вылившаяся вскоре в открытый конфликт. Дошло до того, что однажды Анненков захватил Ионова и несколько дней продержал его в тюрьме. Известия о конфликте дошли до Колчака, и Верховный правитель Белой России решил отправить в Семиречье генерал-майора Николая Щербакова, дав ему широкие полномочия.

***
- Как Вы знаете, Николай Петрович, обстановка на фронтах, тяжелейшая, а тут ещё в Семиречье происходит чёрт знает что. Анненков находится в подчинение Ионова и вместо того, чтобы выполнять его приказы арестовывает своего начальника! Это неслыханно! Никакой дисциплины!
- Согласен, Александр Васильевич.
- Черкасскую оборону он не прорвал, толка от его пребывания в Семиречье нет, да ещё разлад вносит. Поэтому, Анненкову лучше вернуться на Восточный фронт. Объявите ему мой приказ немедленно уходить из Семиречья. Здесь он будет нужнее, положение катастрофическое. Но предупреждаю, нрав у Анненкова крутой, так что, с плеча не рубите, сначала разберитесь в обстановке, а потом действуйте.
- Будет исполнено, Александр Васильевич! – отозвался Щербаков.
- Ну, с Богом!

Продолжение следует.