Спиртов Сергей : Цвет гниющей любви

Когда-то Паша, главный редактор радио «Мир» сказал слова, которые, в принципе, не были откровением, но застряли в моей памяти надолго. А дело было так: они с Сашкой уезжали в командировку на границу с Узбекистаном. И вот за день до отъезда мы сидим, как принято выпиваем, шутим, советы им даём. И вдруг повисла тишина, после которой Паша как-то грустно говорит:
- Тяжелей всего без баб будет.
- Ха-а-а!!! – выдохнули все залпом, - вы же в командировку едите! По блядям должны, это как пить! Для чего же ещё в командировки ездят? Отдохнуть от жены.
- А я и не устал. Я свою люблю.
Как-то грустно и искренне сказал Паша, что все замолчали. Сашка затянулся и выпустил между коленками дым. Потом разлили ещё по одной. Выпили.
- Когда нормальный мужик живёт со своей женой регулярной половой жизнью, у него включаются биологические часы, привязанность к одной партнёрше. И если вдруг по каким-то причинам ритм этой половой жизни нарушается, наступает вынужденное воздержание, то для организма это стресс. Даже умереть можно. Это я вам как биолог говорю.
- Дрочи, - посоветовали мы.
- Это не то, - улыбнулся Паша, - полноценный секс это не просто секс с другим человеком, а человеком, которого любишь. По-настоящему…
Выпили за любовь, хотя сейчас понимаю, что за истинную любовь пил только Паша, остальные пили за то, что называет любовью режиссёр «Американского пирога». Потом они уехали, и что было дальше, я не знаю – через две недели я уволился и уехал в Новосибирск.

Опять за окном прошёл трамвай, и окна тихонько задрожали. Я открыл глаза и уставился в потолок. Наверное, часа три-четыре утра, если первые трамваи-снегоочистители пошли. Что было вечером? Не помню. Чёрт, надо слезать с этих антидепрессантов, совсем мозг разрушили к чертям собачьим! Я протянул руку и достал из-под дивана пачку глицина. Выдавил три таблетки, бросил под язык.
Сбоку кто-то заворочался.
Ха, сюрприз, и кто на этот раз? Не поворачивая голову, стал гадать. Алёна была позавчера. Или это было на прошлой неделе? Тьфу, бля. Лена, костлявая парламентарша, которая трахалась молча, а потом долго и нудно рассказывала о своей стратегии развития Новосибирской области? А эта молчит и как-то посапывает, значит не Лена. Да и послал я Лену, кажись. Или только собираюсь? Заебала нытьём. Но кто рядом лежит? С кем я сегодня имел коитус то? Или не имел? Пошарил рукой под одеялом – трусов не было. Значит, всё-таки, имел. Хотя я мог и передумать в самую последнюю минуту. Подумал о Даше. Нет, вряд ли это она. С ней я точно ещё не ебался. Только собираюсь. Хорошая девушка - хрупкая с большой грудью, люблю таких. Правда у неё есть там кто-то. Говорила что-то, не помню. Да ладно, мы же только один раз. Хотя кого я обманываю? Ещё не было, чтоб одним разом заканчивалось. Где же ваша грёбанная верность? Одна вообще фокус отмочила: мы, говорит, с моим дорогим только начали половую жизнь. Люблю, говорит, его аж ниибаца, ему первому и отдалась. А он, чухан, не умеет нихрена. Вот она ко мне с предложением и обратилась, мол, давай мы с тобой трахаться будем, ты меня учить всему будешь, а его я любить буду чистой любовью. Вот дура. Посмотрел я на неё, пожалел её чувака от всей души. Он хоть и ебан, но мужская солидарность выше. Если бы встретил, посоветовал бы бросить эту соску. Хотя он бы меня не понял - любящие люди напрочь лишены логики. Если он её любит, конечно. А так, если просто поебаться любитель, всё в норме. Закон природы не нарушен.
Осторожно поворачиваю голову, чтобы не разбудить. Не знаю ещё кто это, но чувствую, если проснётся, опять телятина начнётся: «обними меня; о чём думаешь? и что теперь мы делать будем? а ты кого-нибудь любил?..» И так хочется ответить: «А тебя ебёт?» Поэтому лучше не будить.
Заворочалась. Крашенная чёлка, вздёрнутый носик. Ну да, конечно, Юля. Значит сегодня я снизу – она может только когда сверху. Наездница хуева.
Начинаю копаться в той области мозга, которая отвечает за память. Вчера. Что было вчера? Во-первых, был вторник, 3 февраля. Такое я запоминаю отлично, а вот последовательность событий, происходивших в течение дня, разбита, как картинка пазл. Такой вот приход с колёс.

Ну-ну-ну. Точно, на «Властелина колёс 3» вчера ходили. Вот я Юльку где подцепил. Потом пошли смотреть, где я живу. Типа, чайку попить. Ага, время пол-одиннадцатого, ежу понятно, что обратно она не поедет. Ну оставайся.
- Где твой суженный? – спрашиваю.
- В деревню на каникулы уехал.
- А если бы он узнал, что ты сегодня у меня ночуешь?
- А что, я не могу у друга на ночь остаться? – отвечает и в глазах чистая вера в собственные слова.
- Ну-ну, оставайся.
Она щебечет что-то, а я смотрю на неё и думаю: «Сразу ей запердолить или стандартную хуйню зачитать про то, какая она, значит, красивая, нежная и всё такое?»
- Ты мне сразу понравился. Ты не такой как все, - говорит и языком вишню с ложечки цепляет.
«Не, сразу запердолю. А её любимый (блять, какое нелепое слово, кто-то в него ещё верит?) ничего знать не будет. Будет безмерно счастлив. Носить её на руках, называть Котёнком. Или Зайкой. Будет готов пойти ради неё на край света, пожертвовать собой ради этой Зайки, которую я через десять минут драть буду. А ей похуй, она никогда ничего не оценит. У неё же логика оконного шпингалета – этот уйдёт, другой найдётся. Она же красавица - поклонников шеренга. Поэтому, почему бы её не трахнуть?»
- Пойдём телевизор смотреть, - говорю.
Легли на диван. Даю ей дежурную подушку. Знала бы она, скольким я давал эту же подушку. Но, всегда нужно это делать, как первый раз. Как будто только для тебя хранил. Чтоб тебе было удобно. Смотри, как красиво рассыпаются твои волосы по подушке. К слову, эту подушку я подкладывал одной подруге под жопу, когда драл её в первый раз. Наволочку потом заебался от крови отстирывать.
Ломалась она недолго, сразу залезла наверх и прижалась бритой промежностью к моему животу. «Ну, спасибо, - думаю, - потом всё брюхо в твоей смазке будет». Сразу надел её на член и расслабился. Она начала скакать, сначала медленно, потом быстрее. А я наблюдал за её конвульсивными сиськами и ждал, когда кончу. Забавляла меня во всём этом одна вещь: сейчас она действительно была красивой, аппетитной и очень сексуальной. Но стоило только кончить, как ты открываешь глаза и видишь совершенно другого человека. Мгновенно она становиться до усрачки противной. Брезгливо вынимаешь из неё свой отросток, равнодушно поднимаешь глаза и хочется сказать лишь одно: «Одевай трусы и дёргай отсюда». Но ты не дурак, знаешь, что скоро это пройдёт и тебе захочется ещё. Поэтому выдавливаешь улыбку и тихо врёшь: «Как же мне с тобой хорошо».
Как же мне с тобой замечательно, ёб твою мать! Какое счастье, что есть такие как ты, спасающие меня от сперматоксикоза. Дрочить не люблю, хотя в этом тоже есть своя эстетика. Знаешь, милая, когда нормальный мужик живёт регулярной половой жизнью, у него включаются биологические часы, привязанность к одной партнёрше. И если вдруг по каким-то причинам ритм этой половой жизни нарушается, наступает вынужденное воздержание, то для организма это стресс. Даже умереть можно. Это я тебе как биолог говорю. И я благодарен тебе, что ты спасаешь меня от смерти.

Снова пошли трамваи и снова задрожали стёкла. Таблетки под языком растаяли. Через пятнадцать минут торкнет. Осторожно выскальзываю из-под одеяла, чтоб не разбудить Юльку и иду на кухню. Жрать охота. В холодильнике как обычно, одни полуфабрикаты. Да, вот они минусы холостяцкой жизни. Открываю банку перловой каши с мясом. Что-то она какая-то синяя сверху, замёрзла, наверное. Вываливаю её на сковородку. Пока она шкварчит, наливаю себе крепкого чаю и сажусь спиной к батарее.
Каждому человека от рождения отмеряется определённое и неизменное количество любви. Он может тратить её понемногу всю жизнь, а может вывалить всю разом. Беда лишь в том, что если ты отдашь всю свою любовь человеку, которому она как собаке пятая нога, то ты, считай, попал. Проиграл, поставил не на ту карту. И теперь у тебя внутри пусто, там, где раньше была любовь. Это смелый, но безрассудный поступок. Лучше с опаской тратить понемногу, надеясь, что когда-нибудь повезёт. Скажу сразу – не повезёт. Более того, любовь начнёт гнить внутри. И к концу жизни вместо неё останется жёлтая пузырящаяся жижа. «Лучше сгореть быстро, чем тлеть всю жизнь» - Кобейн, кажется, сказал. Наверное, он был прав. В пустоту, которая осталась от любви можно много чего засунуть. Друзей, водку, дурь, хобби, шизу, да что угодно. А чтоб не помереть от сперматоксикоза, можно трахать подруг. Отвлекает, знаете ли. Вон, сопит одна на диване.
Я снял с плиты сковородку, отрезал хлеба. Прав был Паша: полноценный секс это не просто секс с другим человеком, а человеком, которого любишь. По-настоящему… А так мы просто трахаемся, ебёмся, сношаемся. Господи, как давно я не занимался любовью! Как я соскучился по истинной любви. Внутри меня плотным комком сидели друзья, хобби, водка, дурь, шиза и ещё куча вещей слабо заменяющих во мне то, что тут было раньше.
Я ковырял вилкой кашу и пытался забить глубоко внутрь себя память. Картинки из прошлого жгут сознание, приходится тормозить их колёсами. Иногда это помогает.