МакЗюзин : Солнце Ацтеков (часть 9)

Я сосредоточил всё своё внимание на сплетении узоров, многократно увеличенном на экране компьютера. Мне предстояло расшифровать послание давно исчезнувшей цивилизации. Вероятность успеха, по моему мнению, равнялась нулю. У Шлимана, для расшифвовки египетских иероглифов, по крайней мере, был Розетский камень, и его сына и раненую тёщу не держала в заложниках банда ненормальных «индейцев». У меня было не более часа, которые решали судьбу моей, пусть бывшей, семьи.
Знаки на идоле действительно отличались от традиционных Ацтекских узоров. Патерны, украшающие, элементы одежды, посуду и храмы индейцев Центральной Америки отличаются особой угловатостью. Линии образуют прямоугольные сплетения. Даже изображения человека,обычно, вписаны в прямоугольник. Передо мной был совершенно другой пиктографический стиль. Линии узора были скруглены, некоторые знаки напоминали элементы ранней месопотамской письменности. Неожидано для себя я увидел картуш обрамляющий одну из узорных групп. Ошибки быть не могло. Продолговатый овал заканчивающийся короткой вертикальной линией явно выделялся на фоне остальных пиктокрамм. В египетской традиции такими картушами выделяли имена фараонов, что бы подчеркнуть их божественную сущность. По существавовшей в то время традиции фараон являлся потомком бога Ра, бога Cолнца. Халапахта тоже был богом солнца. Возможно, картуш выделял его имя? Я увеличли эту часть изображения. Фотография была сделана в высоком разрешении, что позволяло наблюдать мельчайшие подробности элементов рисунка. Линии пиктограммы выделялись особой чёткостью. Создавались впечатление, что они были нанесены с помощью высокоточного инструмента, типа микрофрезы. Углубления в камне не несли на себе тех характерных следов ручной обработки, каторые видны невооружённым взглядом на более поздних изделия Ацтеков. Глория тронула меня за руку, вывев из концетрации. Она пристально смотрела на увеличенный картуш.
- Глория! – кровь ударила мне в лицо. – Ты не даёшь мне сосредоточиться. Это в моих, и твоих интересах расшифровать пиктограммы...
Я осёкся. Её лицо приобрело молочный цвет, глаза не мигая зафиксировались на экране.
- Что? Что с тобой, Глория?
Она начала молча расстегивать воротник блузы.
- Что ты делаешь? – я оглянулся по сторонам. – Перестань. Мне не до этого.
Она приспустила блузу оголив левое плечо. От неожиданости я вскрикнул, моё горло сжало изнутри не позволяя воздуху выйти наружу. На её плече красовалась родимое пятно в точности повторяющее картуш на снимке.
- Откуда у тебя это? – мои мысли пришли в смятение.
- Я родилась с ним. Моя мать имела точно такое пятно. Оно передаётся в нашем роду по женской линии. В молодости я пыталась вывести его, но оно появлялось вновь. Мать говорила, что это имя того, кого мы обязаны охранять.
- Халапахта? – воскликнул я чувствуя возбуждение.
- Она называла его Ратма.
- Ратма? – моему удивлению не было предела. – Но идол в музее и тот, что я везу – Халапахта.
- Верно. Халапахта это имя отдельной фигуры, одной из трёх частей Бога Солца. Само божество имеет имя Ратма.
- Хорошо. – я снова повернулся к экрану. – Если предположить, что имя в картуше действительно Ратма, то у нас есть шанс расшифровать всё послание. Система знаков Ацтеков была достаточно примитивной. Она была сродни иероглифам – один знак одно слово. С помощью такой системы можно записывать простую информацию, например вести учёт товара, но для написания книг и историй она не подходила. В храмах Ацтеки держали свитки из оленьей кожи написанные на совершенно отличающейся, от повседневной, письменной системе. Такое разделение письменности, на общедоступную и тайную, не являлось, чем-то экстраординарным. Достсточно вспомнить две египетские системы письма: храмовую и народную. Когда исследователи попытались выяснить, что хранится в храмовых книгах Ацтеков, обнаружилось, что даже жрецы не могли их прочесть.
Я набрал поиск образцов храмовой письменности на Гугл.
- Обрати внимание, – я повернул лэптоп к Глории. – Храмовое письмо чем-то напоминает то, что мы видим на идоле. Предположим, что перед нами слоговая система знаков, тогда надпись в картуше состоит из двух слогов: Рат-ма. В типичном слоговом алфавите порядка 50-ти символов. Наиболее известным является японский: хирокана и его упрощенный вариант катакана.
Я выделил курсором первый символ, и провёл в поиск подобных элементов на других картинках. Храмивые тексты запестрели найденными подобными знаками. На некоторых присутствовали оба элемента картуша в том же порядке.
- Бинго! – моей радости не было предела. – Оказывается наш Бог был достаточно популярен у древних предшесвенников Ацтеков.
Я откныл фотографию изображающую Халапахту сверху. Его сложный головной убор напоминал расходящиеся концентрические кольца. На каждом кольце находился знак. В самом центре, на макушке, был изображен другой картуш. Первый слог которого обозначал Рат или Ра, так же как и в картуше Ратма. Созвучие имени бога белолицих Хранителей и египетского бога Солнца уже не казалась мне странным. Возможность посещения мезоамерики египтянами была доказана Туром Хеердалом пересекшим Атлантику на папирусной лодке Ра. Второй слог я отыскал в «Лиензос» кодисах рядом с изображением бога ночи Текизтекатти. Получалось, что комбинация символов обозначала «солнце ночи» - Луна. Следующие по окружностям узорные линии не были похожи на буквы. Я заметил, что они повторялись с определённой переодичностью.
- Это знак Луны. – сообщил я Глории указывая на выделенный участок головы бога. – Эти линии мне что-то напоминают. Что-то, что я уже видел.
- И что же? – Глория подалась вперёд.
- Пока я вспоминаю ты позвонишь своему напарнику.
- Ладно. – она набрала номер. – Гоша, как там бабуля? Хорошо. Заштопай бабушку... – в трубке что-то пробубнили. - Я не знаю чем. Бабка не должна умереть. Ты понял?
- Ну, вот. Твоя тёща в надёжных руках. На чём мы там остановились? Ах, да. Эти узоры тебе напоминают нечто.
- Это... Это... – внезапно картинка всплыла перед моими глазами. – Не может быть!
Кровь с силой застучала в висках.

Продолжение следует...