Игорь Журавель : Афродита

Леонид примостил свой жирный зад на бревне и неспешно строгает колышки моим старым советским ножом. При этом он напевает что-то из кантри. Я сижу на краю палатки и курю, с отвращением глядя на покрывающую речную воду ряску.
Леонид родился в Америке, в США. Там он провел самое обыкновенное американское детство и часть не менее обыкновенной юности. У него были все шансы окончить университет и прожить нормальную жизнь более-менее благополучного штатовского обывателя, но судьба распорядилась иначе.
Дело в том, что неподалеку от университетского городка располагались горы. И соседи по общежитию хвастали покорением наивысшей в этом районе горной вершины.
– И наши имена написаны там. – Говорили они.
На самом деле было все это наглое вранье. “Ну, не полезет же наш толстый, одышливый Лео проверять”, – насмешливо думали они. Но не тут то было. Полез.
И что же увидел измученный толстяк? Ничегошеньки, разумеется. Ни единого имени. Это и подорвало его веру в американскую систему ценностей настолько, что принял Леонид окончательное и бесповоротное решение об отъезде на историческую родину. И поклялся привселюдно страшной клятвой, что ноги его больше в Новом Свете не будет.

***

– Чувак, а ведь завтра четвертое июля, – говорю я.
– Я в курсе.
– И как ты? С ума не сойдешь? Всегда пикники, фейерверки, флаги звездно-полосатые повсюду, а тут – будто в совсем другой мир попал.
– А у вас совсем-совсем никто его не празднует? – Недоверчиво спрашивает Леонид.
– С какого хуя бы нам его праздновать, – смеюсь в ответ я.
Леонид вздыхает и продолжает стругать колышки. Я докуриваю и вслушиваюсь в шум листвы.
Внезапно ряска расступается и из речки грациозно выходит обнаженная девушка.
– Вы русалка? – Вопрошает Леонид.
– Берите выше, молодой человек. Я – богиня. И звать меня Афродита. Рождена я была из пены, теперь же вот приходиться вылазить из ила. Нелегко в изгнании приходится.
– Чего же вы хотите от нас, милая Афродита? – Восхищенно разглядывая ее покрытое водорослями тело, вопрошаю я.
– А вы, милые смертные мужчины, построили бы мне храм. И никаких праздников четвертого июля, запомните.
– С превеликим удовольствием, моя богиня, – соглашаюсь я, поднимаюсь на ноги и пинаю сидящего с открытым от изумления ртом Леонида.
Мы берем топоры и, весело напевая, идем в лесок рубить деревья на храм.