Comatore : Жизнь в песочнице

Хаааа… Она была такой миленькой и чересчур сентиментальной рыженькой шалуньей, смешные башмачки, синее платьице, большой пышный бант и громадный шрам от левого глаза до подбородка… Ей он ничуть не мешал преспокойно мастерить пасхи, а вот дети подтрунивали на этот счёт частенько. Доставали Наташку все, кроме угрюмого мальчика Миши с прикольным клетчатым кармашком на шортах в духе «Моя родина - СССР». В этом песочном мареве закладывался фундамент социума: первые компромиссы, первые конфликты, первые союзы и может быть даже первая маленькая примитивная любовь…
- Надо было мне мужиком родиться! – с сильной досадой крикнула Наташа, завидев как очередной ребёнок, которого привели очередные родители поиграться в песочнице, вот уже с минуту, офонарев, пялится на Наташино лицо.
- Почему это? – Миша перестал закапывать бетмана в песчаную могилку и повернулся к Наташе.
- Шрамы украшают мужчин, а маленьких девочек вроде меня делают бляцкими страшилами!!! – матерное слово было произнесено с такой страстью да так громко, что все во дворе обратили взоры на достопримечательную Наташу, - чего вылупились? Человечки… Ну ка быстро все взгляды по местам! Мужики на юбки, юбки на детей, бабки на поводы для сплетен, дедки на свои дурацкие доминошки!!! - у Наташи начался очередной приступ ярости.
- Тише, тише, - забеспокоился Миша, - опять тебя накажут…
- А мне по пизде ботинком !!! Делайте со мной всё что хотите, вы… Вы все фальшивки! Вы живёте в обмане, притворяетесь, скрываете свои страхи, стесняетесь, живёте боясь как бы о вас кто чего плохого не сказал, меня тошнит от вас! Сдохнитееееее!
Крик души привлёк уже и граждан из соседних дворов, толпа окружила песочницу, глаза бабулек горели, это питало их энергией и смыслом жизни на несколько лет вперёд, их миссией отныне стало оповестить Всех, ведь столько всего можно было бы прикрутить и философски домыслить к этому вопиющему случаю, ключевые роли получили бы такие вставки как «наркоманы», «сглаз» и «бесовщина». Так уж у нас заведено, долбанный менталитет, когда кому-то плохо – большинству от этого хорошо, так как можно спокойно вздохнуть и сказать себе: «а у меня оказывается всё не так уж хреного», ещё Энштейн это заметил со своей теорией относительности.
Дверь Наташиной квартиры буквально прогибалась от грохота кулаков, оповестить об очередном приступе прибежали многие: велосипедист Семён, дворовые хулиганы Пашка и Генка, бабушка Шура со второго подъезда и ещё… ещё… ещё… Наташина мама – Полина Константиновна не стала открывать дверь, всё было ясно, для неё это было последней каплей. Она взяла из платинного шкафа охотничье ружьё, вышла на балкон, прицелилась Наташе в голову и спустила курок.
Толпа ахнула, мертвое тело мягко упало на пасхи, кровь и песок - арена Колизея…
Миша, когда вырос, стал геологом.