Kaizer_84 : Экстракт красоты

Красота – страшная сила.
Народная мудрость.
Стайн сидел в своей огромной и совершенно неуютной квартире и смотрел новости по Euronews. Он выглядел очень усталым, и от того казался старше своих тридцати шести лет. Темные волосы уже изрядно тронула седина. Потухший взгляд золотисто-карих глаз выдавал серьезную внутреннюю озабоченность.
Рудольф Олегович по профессии врач, но не простой, а наоборот, очень даже особенный. Но о его чудесных способностях будет рассказано чуть позже…
Зазвонил телефон.
Стайн включил громкую связь.
- Да.
- Рудольф Олегович, добрый вечер. Это Артём. Я, кажется, нашел для Вас очень хороший вариант. Действительно стоит внимания.
- Артём, хочется, чтобы ты, наконец, научился взвешивать слова, прежде, чем их произносить. В прошлый раз ты мне говорил, примерно, то же самое, и я совершенно зря потратил время.
- Рудольф Олегович, обещаю, та ситуация больше не повторится.
- Надеюсь, Артём. Если этот твой «хороший вариант» окажется очередной вариацией куклы Барби – советую тебе заранее искать другого работодателя.
- Да, Рудольф Олегович, я все понимаю… Только, я должен Вас предупредить… Если заказчика этот…ммм.. материал заинтересует – они хотят вполне конкретную и довольно серьезную сумму.
- Сколько?
- Девять миллионов евро.
- Это должен быть Господь Бог в юбке, Артём, чтобы просить столько денег.
- Рудольф Олегович, она на самом деле производит очень сильное впечатление… А сумма такая им, ну в смысле ей и ее мужу нужна для лечения ребенка. Там какая-то сложная болезнь, что-то связанное с сосудами. Это, в общем, их последний шанс. Так что сбить цену вряд ли получится.
Рудольф Олегович впечатлению Артёма не слишком доверял. Но с «вариантами» было очень плохо, а сроки поджимали.
- Ладно, Артём. Пришли мне машину. Я на нее посмотрю.
В дороге Стайн мысленно прикидывал, сколько еще времени можно выцыганить у клиента на поиски. Получалось, что крайне немного.
Заказчиком был политик довольно крупного масштаба, который желал стать еще крупнее. А именно – президентом. Для исполнения желания у него имелось довольно много важных инструментов. Но ему хотелось, чтобы это все случилось с максимальным триумфом и вообще… ну, чтобы полюбили его, говоря проще. Если не так, как Гитлера, то хотя бы как братьев Кеннеди.
Проблема заключалась как во внешности, так и во внутренности Николая Александровича. Он являл собой редкостно безликое и малосодержательное существо, буквально сливался с асфальтом и стенами. Ноль харизмы, ноль обаяния, ноль энергетики. Пучок укропа с прошлогоднего урожая и то вызывал большую гамму эмоций у среднестатистического избирателя.
Рудольф Олегович от всех этих раздумий погрустнел еще больше.
Но, едва войдя в квартиру к предполагаемому будущему донору – хотя это грубое слово тут мало уместно, но Стайн для себя ее обозначил именно так, он понял, что приехал не зря.
Женщина – ее звали Людмила, помимо абсолютной, какой-то совершенно античной красоты, обладала еще и неким внутренним даром, действительно потрясающим. В ней как будто горело множество свечей, рождающих совершенно неповторимую атмосферу тепла и даже некоего чуда. В этой обволакивающей невесомости хотелось быть как можно дольше, и верить хотелось, что будет все хорошо и еще лучше. Стайн, в первые несколько минут, был готов буквально упасть к ее ногам и тихо плакать от восторга.
И это при том, что Рудольфа Олеговича вообще-то женщины никогда в сексуальном плане не интересовали. Он был совсем по другой части субъект.
- Да, - почти вскричал Рудольф Олегович, - Вы нам подходите. О деньгах не думайте вообще. Вам, скорее всего, больше никогда не придется о них думать. И знаете – мой совет, просите больше. Это тот случай, когда дадут.
Людмила ничего ему на это не ответила.
…Операция прошла вполне гладко. Николай Александрович выписался из клиники Стайна через месяц. Произошедшие с ним перемены были столь разительны, что даже видавший многое Рудольф Олегович не мог уложить их в голове. Невозможно было поверить, что то недавнее полное ничтожество, каким от рождения до последних дней был Николай Александрович имеет к нынешнему полубогу хоть какое-то отношение. При этом внешние изменения были минимальны. Весь основной эффект дал тот волшебный экстракт красоты и сияния, который Стайн сумел извлечь у Людмилы.
Еще через три недели Николай Александрович появился в телеэфире одного из федеральных каналов в наискучнейшей программе, посвященной экономическим проблемам невеселой российской действительности. Вскоре выяснилось, что рейтинги передачи зашкалили за все мыслимые пределы. Его хотели видеть все – от детей до стариков. Что он при этом будет говорить – не важно. Может и вовсе молчать. А уж когда Николай Александрович проехал пару раз в общественном транспорте и посетил пару супермаркетов… Короче, народ его мгновенно полюбил и готов был за него хоть в огонь, хоть в воду.
Кстати, как раз в день эфира Рудольф Олегович случайно встретил в городском парке неподалеку от его клиники Людмилу. Она была с мальчиком лет семи, по ее словам, дела у ребенка налаживались. Женщина даже начала было его благодарить, но Рудольф Олегович этот ее порыв сразу же пресек. Что интересно - особенных изменений в ней Стайн не высмотрел. Если что-то и убыло, то очень немногое.
…Полгода спустя под ликование толп сторонников Николай Александрович выиграл президентские выборы в первом же туре, с громадным перевесом.
Стайн узнал об этом из настенного телевизора в одном из многочисленных кафе аэропорта Хитроу, где он пил очередной горький кофе в ожидании рейса до Буэнос-Айреса. Эксперты BBC комментировали кадры из Москвы несколько растерянно. Николая Александровича в качестве лидера России они никогда всерьез не рассматривали. Вообще, все эти виды народного беснования их даже можно сказать слегка пугали, поскольку рождали ассоциации с не самыми дружественными для Великобритании режимами.
Что же до Стайна, то никаких особенных душевных мук он не испытывал. Может, лишь небольшую неловкость. Ему хотелось уехать как можно дальше от всего этого. Он надеялся, что в этом «дальше» никакие отечественные передряги его больше никогда не коснутся. Забегая немного вперед, скажем, что Рудольф Олегович несколько заблуждался. Его найдут повешенным в гостиничном номере всего лишь через несколько месяцев после описываемых событий. Аргентинская полиция дальше версии самоубийства, разумеется, копать не станет.
Зачем им эти русские проблемы.