Заебалиписаки : творог, ненависть и счастье

- Георгий скушайте, пожалуйста, еще один сырник, я очень вас прошу. Тряся вторым подбородком, бабушка пыталась накормить Георгия согласно канонам здорового питания. Георгий больше всего в жизни ненавидел бабушку и сырники. Как же он не любил этот ебучий симбиоз жареного творога и восьмидесяти килограмм старого еврейского мяса!
В действительности Рита Захаровна не была Гоге родной бабушкой. В 1958 она пришла работать няней к его матери и так понравилась родителям, что осталась жить с ними навсегда. Двадцатипятилетний работник жилищно-коммунальной организации Георгий Петраков, известный в быту как просто Гога, о факте отсутствия родства с бабушкой знал изначально и мнения родителей абсолютно не разделял. В отличие от матери, искренне любящей Риту, и отца, смирившегося с мнением матери, Георгий чувствовал, что за всей обаятельностью бабушки скрывается монстр. Но, к сожалению абсолютно не мог этого доказать родным. Хуже всего, что Георгий не мог перечить матери и вынужден был терпеть присутствие Риты Захаровны. Мать его, с недавних пор страдала сердечным заболеванием и в случае, каких либо действий, направленных против бабушки, непременно начинала глотать валидол и звонить участковому врачу. Ко всему мать, и другие члены семьи, просто обожали бабушкины сырники.
- Гога! Я прошу вас непременно съесть еще пару сырников. Вы же знаете, что они полезны для костей и желудка. Рита Захаровна тыкала очередной порцией творожной хуйни непосредственно в лицо жующему Григорию.
- Фафплаастдаяода. Прошипел с набитым ртом Георгий и скрутил под столом бабушке фигу.
- Что, что Георгий? Бабушка подняла очки и внимательно посмотрела на практически внука. – Может ты не хочешь сырников? Ты хочешь расстроить маму?
«Что, что? Я говорю, пошла ты нахуй старая пизда»
- Я говорю, что не могу больше есть сырников. Вы же знаете, что я их не люблю. Георгий скрипнул зубами и со злостью сжал рукой ножку стула. На лице Георгия застыло жалостливое выражение. «Я когда-то задушу тебя сучка!»
- Гога, зайчик, еще буквально одну порцию и все. Сейчас я с изюмом дожарю, ты скушаешь и пойдешь по своим делам. Старая скотина улыбнулась, поправила фартук и, покачиваясь, направилась на кухню.
- Вот пидараска ебаная. Прошептал Гога и с силой запустил сырники в окно. Стараясь уйти тихо и незамеченным, Георгий разулся и на кончиках пальцев направился к выходу. Чем ближе он приближался к двери, тем тише становилось кряхтение старухи на кухне. Скоро, совсем скоро он уйдет из ненавистного дома и полностью окунется в мир слесаря – сантехника. Без сырников и бабушки блядь!
С осторожностью, открыв дверь, Георгий, почему-то остановился и сделал шаг назад. Как каждому скрывающемуся ему хотелось удостовериться в отсутствии погони. Легонько отодвинув штору на дверях кухни, Георгий заглянул внутрь и увидел бабушку. Но нет, он не просто увидел Риту Захаровну, жарящую ему завтрак! Старая карга сидела на стуле, подняв юбку и спустив панталоны ниже колен. Раздвинув ноги, Рита Захарована хватала со сковородки сырники с изюмом, терла их себе о пизду, моментально смахивала с них прилепившиеся волосы и бросала в тарелку.
- Вот будут тебе сырнички Гога, будут тебе сладкие. Бормотала себе под нос старуха, дергаясь от прикосновения горячих творожных продуктов.
- Рита Захаровна? Позвольте вас потревожить. Георгий вышел из-за шторы, схватив по дороге доску для резки хлеба.
- Гогочка!!???? Панически взвизгнула бабушка. В суматохе она раздавила очередной сырник и заляпала кусочками творога и изюма свои старческие телеса. – Вы меня не правильно поняли! Я собственно боюсь даже подумать, что вы подумали! Это….как бы вам сказать, процедура….ээээ….обязательная для женщин моего возраста. Рита Захаровна определенно волновалась, руки старухи тряслись, она так и продолжала сидеть, оставив на показ свой детородный орган.
- Гогочка вас прекрасно понимает. Гогочка не есть на вас совсем сердитса. Почему–то с прибалтийским акцентом сказал Георгий и со всей силы ударил доской бабушку по спине. Он специально не хотел быть в голову, он хотел растянуть это удовольствие надолго. Не на один день.
- Ааааааа, фашист!! Заорала старуха, но сразу же поняла нецелесообразность, в данном случае, крика о помощи и замолкла.
- Сырники говоришь? С изюмом блядь? Ну, ну.. Георгий занес доску над головой, старуха закрылась руками и заплакала.
Через пять минут Рита Захаровна восседала за столом и с ужасом смотрела то на тарелку, то на Георгия. На тарелке были аккуратно выложены сырники с изюмом. Каждый творожный продукт был украшен, сделанными собственными бабушкиными руками, цветочками из дерьма старой овчарки Ельзы.
- Я прошу вас непременно съесть еще пару сырников. Вы же знаете, что они полезны для костей и желудка. Или вы хотите расстроить маму? Над головой Захаровны стоял безумно счастливый Георгий. Это был поистине его день. Это была победа. И это было счастье.

Ах да, совсем забыл. Георгий, как человек, безусловно, мудрый не стал посвящать в подробности инцидента родных и общество. Пользуясь наличием, практически безграничной, власти над Ритой Захаровной, он весьма выгодно обустроил в дальнейшем совместное проживание. Питаться ее стряпней он, конечно, отказывался, но указания бабушке давал регулярно. Она даже, кажется, откликается на свист и приносит ему тапочки.