Миша Дзюба : Без названия; да хоть ебальня паяльником назовите.

Открутил себе Эдик голову,
Укрепил Эдик голову в сапоге плюшевом,
Зеленой лентой липкой примотал клюшку к макушке,
К клюшке банку с пастой томатной приладил,
А банку экскрементом живописно украсил.

Затем поставил себя Эдик на полку кирпичную,
Оглядел с высоты Эдик комнату:
Вот тело его безголовое -
Неловко стоит себе у журнального столика;
Вот огрызки груши желто-пунцовой, кофр от клюшки чешской, этикетка от банки с пастой томатной.

С высоты полки кирпичной Эдику стали видны щербатые стены в том месте, где обои отклеены, семена ипекуаны на подоконнике треснувшем; а что за окном упирающегося в треснувший подоконник, Эдику, честно, было неинтересно.

За дверью комнаты мама шумит тряпкой на швабре, наводит мама чистоты пятна,
Там же за дверью, на диване, папа скрипит газетой, материт, папа, телевизор макетный,
Бабушка вяжет тысячапервый носок зимний, одновременно блинами кухню мажет,
Бабушка очень хорошая у Эдика, только он ей этого не скажет.

В сапоге плюшевом голове Эдика уютно, тепло голове Эдика, ну прямо как в Джубге.
И мыслей в голове Эдика совсем нету, ну, может быть, только про конфету,
Пироги, сигареты, монеты, фрески, леску, навоз, коматоз, опять про конфету, заглушку, Прищепку, заколку, занозу, запоры, заторы, заводы, заносы, замесы, за креслом конфета…
А как паровоз гудит носом?
А почему хобот слона не достает до жопы того же слона?
А сколько будет три плюс два?
А где выдают пенсию крокодилам?
А что стоит купить килограмм винила?
А
А
А
А
Тут неожиданно папа ревет о футболе, забили, падлы, не туда куда надо,
Мама трубит папе про: давайвставаймусорнадовынестиприкрутитьшурупзабитьсотнюкуроплатитьпокнижкедолгпроверитьнапоруничтожитьстволпобритьэлектронноетаблоиспечьбатон…

Все как-то скучно: в сапоге плюшевом не пошевелить руками,
Только и делай, что вращай глазами.
Все как-то пусто: в сапоге нет места иноземным туристам, нет места октябрятам, настоящим могучим утятам, ласточкам нет места, да и вообще орнитологом в сапоге не станешь, как ни вращай глазами.

Трубит сирена мамы – Эдик, иди блины поглощай с нами!
Вот глупая дама! Накрути-ка лучше патефон, заведи Утесова или Орлову,
И отрубите себе, наконец, родственники, головы!
Я один хочу в сапоге посидеть; без вас, без них, без всех.