TeXXi : Яд

Яд
В одном далеком южно-американском индейском племени была традиция – 1 мая каждого года жители чтили память верховного своего божества Белтануишту. Почитание это выражалось в поедании неведомой европейской цивилизации ягоды.
Она, ягода, была родственна общеизвестному арбузу, и имя носила Арпузитуш. Но сходство было лишь внешним: те же черно-зеленые полоски снаружи и то же огненно-алое нутро, испещренное мелкими черными семенами.
Что же касается его свойств и вкусовых качеств, то тут всякое сопоставление будет глупым. Алая сахарная мякоть Арпузитуша словно включала на полную мощь фонтан всех возможных вкусовых ощущений. На все время трапезы человек словно уносился лишь в ему ведомые райские дали.
Почему же поедание этой ягоды происходило только раз в год и было частью ритуала прославления Белтаништу?
Те же черные семена, которые заполняют мякоть обычного арбуза, здесь они проявляли особые свойства. Оболочка их была тончайшей и готовой «выплюнуть» маленькую порцию самого быстродействующего яда, известного нашей цивилизации. Не было выживших в числе тех, кто случайно проглатывал его.
Каждый год в деревне племени избирался Вайя – смотритель Арпузитуша. Обязанности Вайя заключались в том, чтобы взрастить самый большой плод для церемонии 1-го мая.
Однажды честь исполнить обязанности Вайя выпала четырнадцатилетнему Серпинте. Был он старшим сыном Шамана, характер имел хвастливый и вздорный. Но когда он изъявил желание стать Вайя, отказать ему не посмели, т.к. побоялись нанести обиду Шаману, которого уважали и побаивались.
Так Серпинта стал Вайя.
Отец весь год снабжал сына порошком Селтришем, благодаря которому ягода росла не по дням, а по часам и наливалась природными соками.
Наконец пришел рассвет дня первого мая. Серпинта-Майя поднялся, чтобы подготовить к церемонии Арпузитуш. Ягода так ладно росла, что остальные плоды были заброшены за ненадобностью и зачахли.
Но юный сын Шамана по причине самоуверенности грубо сорвал Арпузитуш и, не удержав, уронил его на землю.
Шаман, присутствовавший при этом, с воплем ужаса рухнул на колени перед ягодой. Он, лихорадочно шепча молитвы богам, вырезал кусочек кожуры с сердцевиной. Заглянув внутрь, Шаман сокрущенно закрыл глаза.
- О, Сын мой, что же ты наделал!!!
Слезы катились по сморщенным глиняным щекам старика и капали на покрытую татуировкой грудь.
- Отец, что с Вами? Серпинта понял, что сотворил что-то очень ужасное и с волнением рухнул на колени рядом с отцом.
Старик грустно ответил пытливому взгляду сына.
- Мальчик мой!! Ты только что убил меня, своего родителя, своих младших братьев и сестер, свою несчастную матушку.. Загляни под корку.
- Но я не понимаю…
- Загляни в Ягоду!
Серпинта нагнулся и заглянул в прорезь в кожуре. Все алое нутро Арпузитуша было покрыто черными разводами. Лишь в этот момент мальчик понял, что натворил по своему невежеству. Оболочки семян с ядом, и без того очень хрупкие, от удара о твердую землю, лопнули, выпуская свое страшное содержимое. Вся мякоть Ягоды была смертельно отравлена.
Серпинта, казалось, мгновенно повзрослел. От детской самоуверенности не осталось и следа. Он сразу же понял, какое бесчестье обрушил на всю свою семью. Все посчитают, что они пытались отравить всех жителей деревни.
- Отец…Отец …Все будет в порядке…Я придумал выход. Вы и сами понимаете, о чем я…Здесь может быть лишь один выход.
Старик с отчаянием глядел на сына, но тот твердо поднялся с колен, помог встать Шаману и отряхнул грязь с его колен.
- Иди…Утешь Матушку…Приведи всех, когда солнце будет над головой! Я буду готов!
Прошу только об одном – подойди ко мне первым и закрой своей рукою мои глаза. Об остальном не беспокойся. После того, как погибнет виновный, они не посмеют тронуть остальных, иначе бесчестие свалится на них самих!
Старик долго молчал, сам понимая, что это единственный выход. Он хотел просить сына остаться с ним до конца, но по решительному взгляду Серпинты понял, что он не допустит того.
- Сын мой!! Я горд тобой! Из тебя получился бы лучший Вождь племени!
Шаман с волнением долго смотрел в глаза подростку, затем погладил его по грязным взлохмаченным волосам и медленно пошел в сторону деревенских соломенных хижин.

В положенное время Шаман привел свою семью и племя к Ягоде. На земле лежал бездыханный Серпинта. Его глаза были открыты, а взгляд устремлен ввысь. В руке осталось немного ало-черной мякоти Арпузитуша. Старик первым подошел к сыну и закрыл своей рукой его глаза. На лице покойного навсегда застыла легкая улыбка.
Все были торжественно хмуры и славили семью покойного, отдавшего свою жизнь во имя сохранения жизней своих родных и во славу великого Белтануишту!