простой : Так рождаются люди.

Ветер в этих краях особый. Это не морской бриз, несущий приятную прохладу и ароматы далеких странствий. Это не песчаный вьюн пустыни, жаркий и колючий как дыхание безнадежного больного в последней попытке, что-то сказать этому миру. И даже не вольный гуляка городских окраин, в моменты их отдыха от людской суеты. Когда, озорные вихри заправскими жонглерами вращают то не нужное выброшенное или забытое человеком на улицах. Я люблю этот ветер, за его настроение. Вернее за его способность чувствовать мое.
Это мой личный ветер, прирученный. Я не помню, когда именно мы встретились и как оказались вместе. Я уже слишком стар, чтобы сохранять такие подробности в их изначальном виде. Мое утро начинается на террасе заброшенного ранчо с чашки колумбийского кофе, с неизменным листом коки, и самокрутки любимого табака, которого, к сожалению, становится все меньше и меньше. Колеса коляски скрипят на старых прогнивших досках настила. Я качусь осторожно, вдоль перил террасы, в ту ее часть, где происходят наши утренние встречи. Три коротких глотка, глубокая затяжка, день начинается. Еще несколько минут, он появится и расскажет мне новую историю, увиденную им на просторах нашей остывающей планеты. Я закрываю глаза, я готов слушать и видеть…
…Солнце обмануло людей. В какой-то момент ему стало скучно от своего постоянства. А может быть насмешки собратьев, вывели его из вселенского равновесия. Ему надоело ощущать себя заботливой наседкой человечества, сохраняя необходимый баланс для существования жизни. Захотелось чего нового, без прежних обязательств. Как зрелая женщина, у которой выросли и стали самостоятельными дети, она поняла, что пришло время заняться собой. Оно стало меняться…
…Они сидели на своем любимом месте. Огромный ноздреватый валун, ослепительного белого цвета, с зеленой бахромой водорослей и высохшими клоками морской пены у основания, застывшим исполином спал в песчаной колыбели береговой линии. На его вершине, на высоте двадцати метров было небольшое плато, чуть вогнутой формы, окружённое рваными выступами. В период отчаянных дождей, коротких, но стремительных, эта природная чаша наполнялась небесной влагой, превращаясь в купель с кристально чистой, голубой водой и запахом первозданного мира…
...Птархи любила этот запах. Она прилетела сюда сразу, как закончился ливень, но не стала заходить в воду. Она подождет. Их народ люди называют ангелами. Наверное, за потрясающее сходство с теми картинками, которые особо вездесущие и любопытные находят в развалинах древних строений. Может быть и так. Птархи знала что прекрасна. Это не самовлюбленность, это данность. Высокая, в два человеческих роста, с бархатистой кожей, цвета топленого молока, копной густых рыжих волос и широко распахнутыми навстречу жизни бирюзовыми глазами. Два белоснежных крыла, заботливыми стражниками, окружали ее совершенное тело…
…Аквил понимал что опаздывает. Он видел это по изменившемуся цвету водяной толщи, по суетливым зарываниям лангустов, по застывшим в медитации косякам сардин. Воздуха еще хватало, но он торопился, и от этого сбивалось дыхание. Пришлось потрудится. Нужная ему ветка коралла как назло находилась рядом с логовом мурен. Нет, он не боялся их. В этом мире у него нет врагов. Нет врагов, готовых вступить в открытую схватку. Но мурены собирались на покой и могли, засуетившись от внезапного вторжения нарушить естественное положение умершего моллюска, до момента, когда Аквил возьмет его в руки. Обошлось. Всё получилось. Это добавило ему сил. Еще несколько сильных, уверенных гребков и он на поверхности. Аквил вынырнул напротив валуна и поднял голову. Птархи ждала его. Он начал карабкаться наверх, бережно оберегая хрупкую ветку…
…Дети моря, необузданные и своенравные, как сама стихия их принявшая и воспитавшая. Люди сравнивали их с дельфинами, древними животными, населявшими планету. Некоторые приписывали им родство с мифической расой атлантов, когда-то в прошлом по воле судьбы оказавшейся в океане. Никто не знает истину. Да это уже не так важно…
…Они сидели на своем любимом месте. Огромное красное солнце медленно опускалось в воду.
- Смотри, оно покидает твой мир и приходит в мой. Каждый раз, цикл за циклом.- Аквил встал, и расправил плечи, заложив руки за голову,- и так будет всегда, пока мы вместе.
Птархи встала рядом с любимым. Даже при ее росте она была на пол головы ниже него.
Запахи. Какие чудесные, недоступные запахи исходили от его тела. Она зарылась руками в его черных кудрявых локонах, наклонила к себе его голову и вдыхала. Вдыхала, пока хватало дыхания, пока каждое перышко на ее чудесных крыльях не всколыхнулось в собственном танце наслаждения.
- У людей это называется мурашки,- Птархи резко отстранилась, озорно сверкнув глазами. Два шага и она погрузилась в прохладную небесную воду.- Иди ко мне, ты сам говорил, как вам полезна пресная вода. И… ты помнишь, нам надо сегодня все решить…
Они лежали, в купели расслабленно и умиротворенно. По другому нельзя. Все должно быть спокойно и взвешенно. По крайней мере, на этом этапе. Так было всегда.
- Сколько циклов ты прошла? Можешь не говорить, я понимаю, но все же, насколько ты близка к этому?
- Четыре тысячи пятьсот. Четыре тысячи пятьсот взлетов. Как когда то у голубей. Мне осталось пятьсот, чтобы умереть или жить дальше.
- У меня на двести больше погружений, я тоже на пределе.
- Значит сегодня?
- Сегодня.
Аквил раскрыл ладонь и вложил в нее ветку коралла. Птархи накрыла ветку своей. Прошло некоторое время и коралл начал наливаться густым рубиновым цветом. Цветом закатного солнца.
-Все так. - Птархи сделалась серьезной.- Последнее подтверждение получено. Любимый, я готова.
Они встали на край плато. Солнце, словно стыдясь за свои грехи, как тонкое одеяло натягивала на себя гладь океана, почти полностью погрузившись в него. Аквил крепко обнял девушку за талию, сцепив руки в замок за спиной. Её тело заметно вздрагивало, и это волнение передалось ему. Птархи расправила крылья. Пора! Они одновременно шагнули с утеса, секунда, и мощные взмахи понесли их навстречу просыпающимся звездам...
…Достигнув определенной высоты, Птархи перестала работать крыльями. Теперь они парили в восходящих потоках ночного воздуха. Они занимались любовью. Сейчас над ними были не властны силы гравитации. Так угодно Природе. Ничто не сможет остановить процесс. Процесс, зачатия нового существа. Человека.
Так распорядилась Природа Земли, подстраиваясь под капризы меняющегося светила. Две расы разные, по сути, жили в своих стихиях и по своим законам. Но у Природы было еще одно любимое дитя – человек. Человеческие женщины бесплодны. Теперь сами люди, производные любви двух новых рас. За это новые расы получают поистине бесценный подарок. Зачатие каждой человеческой жизни, обновляет их собственные жизненные циклы.
Они пробыли вдвоем всю ночь. Под утро, обессиленные они опустились на песок, недалеко от того места, где встретились на закате. Их уже ждали. Двое мужчин, взяли Аквила под руки и понесли в воду. Две женщины бережно обняли Птархи и аккуратно, что бы ни запутать крылья взлетели в сторону отвесных скал. В сторону дома.
Через пять месяцев к ангелам придут люди, чтобы забрать яйцо. Через три месяца из него появится новый человеческий младенец. Такова судьба Земли. Такова сила Жизни…
…Ветер умолк. Я открыл глаза, рефлекторно растер их ладонями. Я давно разучился плакать. В моем высохшем теле осталось так мало влаги, что на такие вещи ее никогда не хватало. И все-таки я плачу. Это, да это слезы, слезы благодарности. Никто из нас теперешних никогда не знал и не видел своих родителей. Никто не задумывался об этом. Защитный барьер. Спасибо, мой ветреный друг, спасибо за самую лучшую в жизни историю. Аквил и Птархи. Спасибо.