Дикс : Души современности (на конкурс)

.. в смысле купить? они ж живые.. - старлей Перепелкин удивленно обратил свой взор на сидевшего близ его стола гражданина.
- Ваши проблемы. Моя ответственность. - степенно и внушительно процитировал "Сволочей" приезжий.
- Я плачу реальные деньги, от вас выписка и документы. Стопкою.

Брови старлея удивленно поползли вверх - впервые в жизни ему предлагали продать документы партии протухающих в обезьяннике бомжей.
И хоть и чтил он букву закона все свои тридцать с хвостиком лет, но глаза таки и покосились в задумчивости на стопку измятых и покоцанных пашпортов понаехавшего в отделение отребья.

"в конце концов", думал он обратив взор свой на пыльный, запачканный в грязной паутине и имевший лепнинку по углам, потолок. - "скажем что и не было вовсе никаких документов. не было и всё тут. это же бомжи, а бомжи народ грязный и подневольный. пусть разве что посмеют против пикнуть, так мы им живо..".

И Перепёлкин встрепыхнувшись наклонился к посетителю - А всё-таки зачем, а?
Глаза его заинтересованно заблестели.

- Не могу сказать. - гость явно смутился такому вопросу, ибо не ожидал.
- А вот и не продам тогда, пока не узнаю истинной причины вашего интереса. - чтобы раззадорить гостя Перепёлкин отвёл стопку распухших от сырости пашпортов в сторону. Из-за застенков послышались стоны бомжей, словно почуявших угрозу, нависшую над свежестью и свободою их бренных тел.
- Ну, скажем так, хочу я перед невестой выслужиться - гость улыбнулся и отвёл в сторону глаза, придумывая на ходу историю своих злоключений.

На этом месте, пока наш гость думает, хочу остановить я сею повесть, поставив её на павузу и рассказать немного о нём самом - о посетители старлея, о человеке сидящем на стуле, о слегка пузатом, но и не особо толстом гражданине Василькевиче - дядьке собственного племянника и в миру человеке практически никому неизвестном.

Визит он соизволил преподнести в слегка позднем часу, отчего розовощекого старлея уже периодически одолевала необоримая зевота, сидел на стуле ровно, не сутулясь и имел чисто вычищенную кожаную куртку с золотыми часами неразборчиво обозначенной марки, отчего имел некоторое сходство с тем человеком, что всегда в пути. Щёки его лоснились и были чисто выбриты, зубы гладко выбиты, очевидно в смурные школьные годы, после чего заменены мостами пластико-керамо-металлографическими, а башмаки вычищены до того особенного блеска, который редко когда застанешь взглядом даже в кабинке башмачника.

Тем временем лейтенант Перепелкин, смущенный столь откровенною ложью, навешанной на уши его, отрицательно затряс головой:
- Не поверю! Ей богу, не смогу поверить хоть стреляйте меня. Требую правды.

Василькевич слегка покраснел и преподнес ещё один вариант - мол покупает он крестьян в хозяйство.
- Постойте, постойте. - лейтентант и в это отказывался верить, - а кто ж работать-то будет, коли все бомжи здесь останутся?

"чёрт бы тебя побрал, любопытного", - в досады прищёлкнул пальцами Василькевич, оборотивши голову в сторону стены - " а на-ка вот, получи!"
И добавил, очаровательно сладко смягчив взгляд свой -
- Так то в угоду вам делается, товарищ лейтенант-капитан (и словно бы нарочно обманул со званием, слегка его преувеличив, но тем не менее старлей ожидаемо заулыбался) - всё в угоду вам. Нет документов, нет проблем, нет отчётности излишней. - Василькевич мурлыкал как кот-баюн. - всё для вас, я же сам и оформлю сделку прямо у вас в кабинете. Вот позвольте я только помогу перо заточить..

И через некоторое время, сделка таки была успешно завершена. Лейтенант улыбаясь и розовея щёчками уложил в укромный верхний ящичек своего стола пачку обворожительно пахнущих купюр, а Василькевич - в свою походную коробочку - пухленькую стопку пашпортов этих богом забытых и немытых душ.

Выйдя из помещения отделения милиции, он подивился свежести и благоуханию ночи, присел было на лавочку, чтобы пересчитать полученные документы, но не выдержал и отправился до дома, на съёмные меблированные комнаты, на ходу тасуя заскорузлые пашпорта свои, словно то были карты.

Казалось он был очень рад совершенной сделке - всё время чему-то таинственно улыбался, пожимал коробочку и поправлял воротничок. И лишь одному дьяволу на тот момент было известно, с какой целью, высокою али низкою, был совершен этот тайный уговор.

Сейчас же, наш персонаж вернулся в свой нумер и приступил к внимательнейшему изучению макулатуры.
Перебирая пашпорта, листал он лишь первые их страницы, внимательно вглядываясь в фейсы и чему-то хмурясь. Наконец нашёл то что искал - с поцарапанной временем и ногтями бомжа странички глядел на него слегка припухловатый профиль некоего Андрейки Курбановича. И схожесть в их с Василькевичемским профилях была наиудивительнейшая. Казалось даже лета рождения были одинаковы.

Отложив этот и ещё пару таких же удивительно совпавших пашпортов в сторону, тогда лишь успокоился наш гость и лёг почивать, аккуратно заперев пашпорта в коробочке, когда убедился в том, что коробочка надёжно схоронена в сундук, а сам он упакован под пуховое одеяло.

На следующее же утро, выйдя на крыльцо, размашисто потянувшись и сладко зевнув, отправился Василькевич с визитом в сам центральный банк уездного городка.

"Акция! Акция! Потребiтельские кредиты населению под мульён российскихъ рублей!" - гласила яркая вывеска над его входными дверями.

13.08.2009 Дикс