Addam : Юбилей

Всю неделю Аля просыпалась среди ночи и до самого восхода солнца предпринимала попытки уснуть. Ничего не получалось. Февральская бессонница ежегодно мучила её. Раньше это можно было объяснить предденьрожденьевской суетой. В этом году происходило что-то ещё.
Аля и Макс Лавины состояли в браке 7 лет. Годы, прожитые вместе, отпечатались на Але изящной уравновешенностью Макса. Макса же они наградили волновой фееричностью Али. Всё в их семье всегда было по правилам! Утро начиналось для Али будильником, а для Макса ароматом завтрака. День муж проводил на работе, жена в домашних делах. Вечером супруги были эталоном семейного благополучия. И ночи Лавиных не были холодными. Выходные, праздники, отпуск Макса всегда были насыщены приятными событиями, подарками, путешествиями. А этот год обещал дать семье новый социальный статус. Теперь на работе Макс стал Максимом Константиновичем!
Аля была очень рада за мужа и за полученные перспективы для семьи. Но одной из упомянутых перспектив была вероятность празднования юбилея без Макса. Это очень огорчало впечатлительную девушку. Февральские ночи становились всё холоднее. Открылся потенциал семейного ложа Лавиных. Оказалось, что оно гигантское. Утром супруги оказывались на разных его краях и понимали, Что пропасть всё глубже и обрывистее.
- Жемчужинка, завтра я лечу в Ленинград, - уныло прозвучавшая фраза, раздробила коленные чашечки.
- Когда ты возвращаешься? – спросила Аля, присаживаясь на табурет.
- Я не знаю, любимая, дней через пять, - целуя кровоточащие колени супруги, прошептал Макс, - ты же понимаешь, всё это ради нашего будущего!
Первые сутки. Утро. Аля решила не выходить из квартиры. Вторые сутки. Полдень. Аля решила наведать подругу. Третьи сутки. Вечер. Аля решила не принимать решений. Четвёртые сутки. Ночь. Аля решила поехать в ночной клуб.
Такси в «Безобразие». Пассажирка миниатюрная девушка. Темно-синяя кожаная юбка и такие же сапожки на плоской подошве. Лимонная рубашка на запах и такие же чулки на поясе.
Три shota за баром. Три long сигареты. Взгляд её чёрных глаз ловит в зеркале мужчину. Всё что может или хочет разглядеть Аля – это пятидневная небритость. Столик, за которым он сидит, находится на оптимальном для просмотра расстоянии. На столе кофейная чашка. Але кажется, что она ощущает аромат кофе. Ещё три shota. Возле его столика исполняется почти ритуальный stridence. Две лучшие фурии «Безобразия» обнажают свои тела в некой подобострастной агонии. Огромные смуглые руки человеческого самца скользят по бледным обветренным бёдрам танцовщиц. Аля заказывает шампанское и с первым глотком её накрывает волна желания. Молодой человек приветливо машет кому-то у бара. Он поднимается и устремляется в глубины «безобразия» с одной из танцовщиц, брюнеткой с мальчишеской стрижкой, но большой грудью. Лавина догадывается, куда они идут. Она и Макс были там. Ещё до белого платья. VIP room находилась в клубе таким образом, что люди находящиеся там были под всеобщим обозрением. Лиц, конечно же, было не разглядеть, но силуэты вполне возможно. Комната не просматривалась только со стороны северного бара, где Аля пила шампанское. Её захлестывали волны фантазий, ревности, алкоголя. Аля встала и «Безобразие» поплыло перед глазами.
Реальность медленно заполняла её, сознание возвращалось с каждым толчком. В отражение Аля увидела девушку. Почти невесомая блондинка ритмично двигалась перед глазами Али в слабом золотистом свете туалетной комнаты «Безобразия». Стройная фигура, остроконечные упругие груди, рот слегка приоткрыт. Соломенный локон припал к влажным губам. Аля протянула руку, чтобы устранить эту помеху и пальцы её упёрлись в гладкую поверхность зеркала. Рот искривила пьяная неуместная улыбка. «я - мираж, самый прекрасный мираж», - пронеслось в её голове. Как бы в награду за эту мысль, рука её медленно поползла по животу, остановилась, добравшись до лобка, пальцы нащупали влажный напрягшийся клитор и начали нежно дрочить его. Дыхание перехватило, словно её окатило брызгами грязной воды из лужи. Напряглись все нервы, мозг отрезвел. Между ног, там, в самом грешном и сладком отверстии Алины пальцы столкнулись с изогнутым, липким от её сока, мужским орудием. Она ни сразу осознала, что её ебут, лишь потому что мужчина вытащил его почти весь наружу, как раз в тот момент, когда она дрочила. Он нанёс удар своим острым колом, ещё один, ещё. Казалось, что охотник пытается убить зверя внутри женщины, погружая свой кол в раскрытую рану. Аля испугано и жадно вслушалась в его хриплый стон, забилась под ним и потекла уже осознанно. Она шире расставила ноги, а он, казалось, всё увеличивал и свой размер, и силу ударов. Его дыхание оборвалось, и прямо в Алину матку ворвалась струя.
- С юбилеем, Жемчужинка,– прошептал её властелин…