Магадан : Дорога домой

Я предъявил билет проводнику и вошел в вагон. Жанна осталась стоять на перроне и ждать отправления. Я обнаружил свою верхнюю боковую полку под номером 54, бросил сумку на шконку и выглянул в окно. Она стояла такая молодая и красивая, улыбалась слегка и грустила. Мне показалось, что она шептала о любви, когда любишь - учишься читать по губам. Я прижал ладонь к грязному стеклу, и Жанна встала на цыпочки и протянула свою ладонь, и было теплое чувство, словно этой стеклянной преграды не существует.
Поезд тронулся и медленно покатил вдоль перрона. Я улыбнулся ей на прощание и поехал домой. Я опустился на нижнюю полку, закрыл глаза и вспомнил как мы купались в море, кушали мясо с мангала и смеялись с наших страхов. Откупорив бутылку пива, я с наслаждением сделал большой глоток, взглянул в окно - там был типичный пейзаж для нашей страны – деревья и немного полей. Я ощутил небывалый прилив романтических эмоций, даже странно было поймать себя на этом. Думалось: «Вот как в жизни хорошо бывает, я – молодой, здоровый, еду от красивой любимой девушки домой. Был у моря. Теперь могу насладиться воспоминаниями встречи и дорогой». Бывалая проводница расшифровала мой мечтательный взгляд и уверенно произнесла: «В продаже имеется пиво, орешки, чипсы и даже крепкие напитки для страдающих». Я улыбнулся и ответил
- И вам счастливого пути.
Плацкартный вагон потихоньку забивался людьми. За время моих раздумий в тамбуре с сигаретой в руках, столик боковых мест загромоздился женскими вещами. Владелицей беспорядка оказалась некрасивая девушка непонятного возраста по имени Анна. Судя по нескольким ее репликам я сделал вывод, что она из тех женщин, которые винят всех окружающих в том, что родились непривлекательными. От нее веяло холодом и неприязнью. Я решил не обращать на попутчицу внимания и продолжил дорогу под мелодии, играющие в моем плеере. Музыка навевала добрую грусть и погружала меня в воспоминания…
Неожиданное пробуждение. Я уснул, а музыка продолжала играть, и пассажиры продолжали заполнять вагон. И вот перед моими глазами появилась семья. Их было пятеро: маленький мальчик, девочки лет шести, девушка – тинейджер и отец с матерью. Я присмотрелся и понял, что старшая дочь лет на десять младше матери, значит она – наследие первого брака отца. Она явно очень любила своего младшенького брата и позволяла ему лазить по своему телу, словно котенку. В глазах матери читалась ревность и обида. Отец семейства оказался очень общительным типом, который сразу начал донимать мою соседку расспросами. Я думаю, что это просто защитный механизм, типа : «Я – общительный, веселый семьянин – не трогайте меня и моих близких».
Время приближало вечер и приближалась моя очередь отвечать на вопросы отца. Я все это время слушал музыку и лишь наблюдал за мимикой беседующих соседей. Не слышал ни голосов, ни интонаций, ни стука колес поезда. И вот его пронзительный взгляд устремился в мою сторону и губы начали шевелиться, я вынул один наушник и спросил:
- Что?
На его лице читалось неудовлетворение, моя невнимательность оказалась камнем в его коммуникабельность.
- А вы тоже с отдыха едете? – спросил он меня на чистом украинском языке.
- Можно и так сказать, - ответил я, вспомнив, как лежал рядом с Ней на пляже и кушал виноград из Ее рук.
- Как вам отдых? – неутомимый попутчик не унимался.
- Отлично – обрезал диалог я, но он не успокоился и начал повествование о том, как вместе с семьей колесил по Крыму и теперь приехал еще и сюда. Я незаметно вернулся к музыке и пейзажу за окном. Там люди ходили грустнее и беднее меня, но музыка глушила печаль. Когда семья начала свой комплексный ужин я вышел в тамбур на очередной перекур, где вместо воздуха витал табачный дым. Я взял сигарету и начал приходить в себя. Я вспомнил, что дома предстоит заниматься работой, разборками с родителями и кредитными обязательствами. Но грузить себя не хотелось и я очень обрадовался телефонному звонку. Это был мой лучший друг – Леша. И я был нереально рад его голосу сквозь километры и сотовую сязь.
- Привет, брат, как ты? Домой когда собираешься -, он был возбужден и я понял, что случилось непоправимое.
- Говори уже, что случилось, завтра утром прибываю в столицу.
- Та тут представляешь такое случилось, я нашел у одного Таниного дружка фото с ней в обнимку, а дата там позавчерашняя.
- И что?
- Как что?! Она ж говорила, что по работе уехала из Москвы, а сама с этим жирным уродом зажигала. Ну тварь. После этого я с ней даже не заговорю. Досадно так, словно детские игрушки выкидывают. Завтра приедешь - вечером утопим горе.
- Не вопрос, меня долго уговаривать не придется.
- Ладно пока, а то связь плохая да счет на телефоне не резиновый.
- Береги себя.
- Кстати, как ты съездил, как Жанна?- вспомнил Леша, что я тоже полон эмоций и рад был поделится.
- А у меня все хорошо, даже не на что пожаловаться. Разве что верхняя боковая полка – это первая ступенька в ад
В трубке повисла тишина, я думал что друг переваривает информацию и ждал молча. Но оказалось, что разговор прервался и пора возвращаться к реальности. Возвращаться в дремлющий полупьяный вагон я не спешил. И решил закурить еще одну. Но внезапно в тамбур ворвались несколько гастарбайтеров едущих в столицу на заработки, стали дымить своим рабочим табачком и выкурили меня из моего гордого одиночества. Я стукнул дверью при входе в туалет и пошел через вагон к своей полке. Маленкие дети слушали дорожные истории и сказки на ночь, активисты играли в карты, кто-то спал, а остальные пили водку. Но мои соседи резко выделялись из общего колорита. Они…спорили. Это я понял по лицам и жестам, ведь блокаду поддерживал вечно играющий плеер. Я сел у столика, начал смотреть в окно. Через несколько минут я понял, что моим раздумьям и разглядываниям пейзажа пришел конец. Я можно даже сказать ощутил когнетивный диссонанс – тоесть получил информацию,идущую вразрез с млим видением мира и жизни. А говорил отец семейства примерно следующее:
- Украина – много веков свободное и независимое государство. Но лишь с падением коммунистического режима это удалось признать официально.
Я начал нервничать и заводиться словно меня задели за живое. Но решил молчать и не ввязываться в спор. Однако следующие его реплики на чистом украинском вызвали во мне бурю эмоций:
- Патриотом Украины может быть лишь украиноговорящий избиратель «прооранжевых» политических сил, выращивающий пшеницу на собственном участке.
- Украина никогда не была независимой. И не будет. Пока вы будете голосовать за проамериканских политиков, а я пророссийских, пока вы не перестанете гордиться шараварами, козакакми и Кобзарем и не начнете оперировать реальными достижениями вы будете псевдопатриотом зависимой Украины.
Все затихли, видимо не ожидали подобного от парня в спортивном костюме, а некрасивая девушка поправила волосы, видимо ее возбуждают умные и смелые мужчины.
И вот разгорелся спор. И начал собирать слушателей и свидетелей. И начал кипятить мою кровь вместе с очередным чаем из меню проводника. Он говорил долго и ожидаемо. Напоминал мне мою школьную учительницу языка и литературы. Такой же фанатик. Я неожиданно парировал его штампованные реплики и задавал неожиданные вопросы. Отец и Муж редко мог на них ответить, лишь бросал вопросы навстречу. Но он был неутомим, словно взошел на трибуну и агитировал миллионы, где мне отводилась роль агрессивной оппозиции. Мы вспоминали Мировые войны и хрущевскую оттепель, популизированый голодомор и финансовый кризис, личные примеры и слова классиков. Мы играли в теннис через сетку непонимания и дорожного вдохновения. Мы приводили доводы и парировали выпады, ловко выкручиваясь словно кандидаты на телешоу. И остались мы в паритете. Тишина в вагоне пугала – мы взяли паузу. Я сказал что пойду покурю и он предложил составить мне компанию, где было назначено дополнительное время. Угостив оппонента сигаретой, мы продолжили. Разговор перешел на личные темы, но продолжал оставаться корректным. Я узнал, что он работает простым токарем на заводе, подрабатывает репетитором иностранного языка, и кормит всю семью. Его жена – его идеальная женщина, его дети – слово новая генерация « не рабов», способная возвысить нашу страну. И я проникся к этому человеку своим не очень чутким сердцем. Я так отчетливо ощутил этот миг, пожал его руку и сказал напутственные слова на «непатриотичном» русском языке. Он понял меня и ответил на украинском. Я улыбнулся, вышел из тамбура. Прошел мимо рядов спящих людей, снял кроссовки и залез на верхнюю боковую полку. Все вокруг спали и я достал мобильник из-под подушки. Прочитал на экране «Береги себя, родной. Я люблю Тебя». Задумался о том, что жизнь стоит того, чтобы жить. Взглянул вниз. Мой недавний оппонент, а сейчас любящий отец, прижимал во сне к себе сопящего сынишку. Они были счастливы и возможно будут вспоминать этот момент через много лет. Я взял телефон и набрал 68 знаков о любви и преданности. Отправил. И впервые уснул с твердой уверенностью, что все будет хорошо. Поезд продолжал везти меня домой.