ходят слухи : Мама я из Дик превратился в Питерца

Тигры в банке.
Все мы бандиты,
Всех посадить.
Да чего там,
И так уж сидим.

После бурито болит,
Жжётся.
Всё равно, что родить
Теотиуаканское солнце.
Сижу в чужой квартире, в Питере,
Случайно зашёл, было открыто.
А если хозяйка увидит?
Культурное её сердце умрёт…
Если мужик настоящий?
Точно вскроет ебло.
А если тут дрыщ-хозяин?
Тоже наложит,
Хотя кто петроградцев знает,
Признаться, отношения сложные.
Ладно, уж за собою
Я как-нибудь смою,
Но за тем, кто испортил раковину,
Сори, тут я никак.
Не могу заботится о чужой каке.

Разводной мост,
Разводной коктейль. Опять не упел…
Я теперь Робинзон?
КрузО? Я всегда КрузО как и все…
Какой был тогда резон,
Рожать государства,
Один изобрёл телевизОр,
И все начали подключаться?
А есть те, кто превзошёл телебрынзу,
Слава моему домашнему, прикладному
Капитализму.
Что вне дома?
Диадема Парфёнова.

Львы в камне и бронзе,
Как вы ваяны борзыми!
Пушкин, видели б что натворили,
Милый мой, с вами,
И вашим свободным именем,
Давно уже затыкают
Весёлых и несогласных
Синие ананасы.

Нам нужны только великие,
А детей их нахуй, пусть молча кладут гвоздики.
Где об бордюр, а где об поребрик,
Борьба, втыкают приезжих, строивших это,
Хотя сами чёрт знает откуда…
Берут в расфасоне азиатские блюда.
И вообще они отроду,
Не совались в Фетову бороду.

А вообще тут «ананасы»,
Как задумал их Бог,
Не почкуются, вяжут,
И даже вежлив ОМОН.
В Питере всё хорошо!
Питеру 300 лет!
В Питере до сих пор
Не всё идёт до метро!
И каждый москвич обязан,
Пусть не бывал в Третьяковской,
Посмотреть разводы мостов,
Выпить на коленке петровской.

Все мы бандиты,
И если наример Чейни стал вдруг грузин,
То мы ПИТЕРецы!
Но если так посмотреть,
И грузин стал грузин
Так как Чейни сказал что он стал грузин….
…я теперь питерец?
Как поэт вам скажу,
Это какой-то пиздец.