Сашка Шустернан : Ромкина Любовь.

Ромка любил! Любил так крепко, так беззаветно, так самоотверженно.
Ничего на свете не могло сравниться с этим нежным и романтическим чувством.
Он нес свое великое обожание сквозь радости и горести, победы и поражения, лесть и обиды.
Все остальное на свете для него было не серьезно. Ромка любил деньги!
Только, их любовь была не взаимной. Так чаще всего и бывает.
Он так пытался накопить как можно больше этих разноцветных приятных на ощупь бумажек. Но их оказывалось всегда так оскорбительно мало. Безответная любовь, под действием времени, не угасала, а разгоралась с новой силой.
Ромка любил новые. Их специфический запах нравился ему сильнее благоуханья лучших французских духов. Он был желаннее свежести юной девушки. А нежный хруст под пальцами просто сводил с ума.
Ромка работал маляром и зарабатывал не плохо. Плюс постоянные халтуры.
Принося домой получку, он запирался в комнате и наслаждался.
Ромка раскладывал вожделенные бумажки по цветам. По возрасту. По номерам. Выкладывал из них разные геометрические фигуры. Имитировал игру в карты.
Кульминацией интимного общения между любовниками являлся денежный дождь. Ромка рассыпал над своей головой дензнаки великолепным переливающимся ливнем.
Затем, с любовным поглаживанием, собирал каждую бумажку в пачку и докладывал к остальным, которые ранее прошли ритуал посвящения. Все это богатство Ромка прятал в укромное место и ложился на диван. Мечтательно закрыв глаза, он прикидывал - чем можно обладать с помощью скопленного состояния. Томно проплывали в его воображении разнообразные предметы. Ему не нужны были сами вещи. Гораздо важнее для него была реальная возможность владения. А возможность дают только они, любимые, желанные, прекрасные банкноты.
Ромка не любил слово жадность. Он считал, что это слово придумали дураки. Эти не далекие люди наслаждались, когда тратили, а не собирали. Ему их было не понять.
Когда Ромка увидел свою девушку в толпе под ручку с каким-то другим парнем, ему открылось откровение.
Он с ясностью присущей пророкам осознал
- Все продадут тебя. И товарищ и любимая. И партия и родина. Только они денежки, никогда и ни за что не предадут. Всегда останутся с тобой и в радости и в горести, и в здравии, и в болезни.
С этих пор собирание приняло тотальный характер.
Затраты на еду снизились до нуля. Благо Ромка жил у родителей. Одежда аккуратно донашивалась старая. Сигареты с фильтром, сменились на самые дешевые, но чаще, на чужие. Дело пошло. Пачка желаний, хранившаяся в укромном месте, увеличивалась.
Список возможных товаров впечатлял. На душе пели соловьи. Любовь, господа, Любовь.
Но вдруг пришла лягушка прожорливое брюшко и .....
Советский союз заколбасило не на шутку. Цена на всех товарах в соответствии с назначенным Госпланом еще имелась. Вот только сами товары исчезали как тараканы после внезапного включения света на кухне. Заработал свободный рынок. Там было все, но не по советским ценам.
Сука инфляция подобралась вплотную.
Ромка ощутил ее на себе и был неприятно удивлен. Деньги, его кровные и любимые, оставались на месте. С ними все так же можно было играть и забавляться. Но список товаров, проплывающий перед глазами после кульминации, становился каким-то, неестественно виртуальным. (Такого слова в те времена еще не было, но оно здесь к месту, я же пишу, когда это слово везде)
Магазины пустели. Цены на базаре росли. С каждым днем накопленные с такой любовью и нежностью денежки обесценивались. Появились талоны.
- Что за хуйня?! Как же так можно над честными людьми издеваться?!
Кричал в мыслях Ромка. Но, его крик души оставался без ответа.
Его кузен Сашка учился в университете, на экономическом. Взяв бутылочку винца, она была заначена еще с хороших времен, он отправился к грамотному родственнику за разъяснением.
Они встретились в скверике у кинотеатра. Сашка вытащил пачку "Космоса" и предложил кузену.
Ромка с усмешкой произнес
- Каждый курит по заработку – и, отказавшись от предложенного, достал “дымок”.
- Что да, то да - с усмешкой произнес кузен.
Ромка не любил его. Он не понимал, как можно на базаре за пятерку у цыган покупать "Космос", когда его цена семьдесят копеек. Да еще имея при этом в месяц сорок рублей стипендии. Как же тут можно накопить?
- Что за хуйня Сашок? Что со страной творится?
- Это еще не хуйня. То ли еще будет.
- А, что еще хуже может быть?
- Да вообще пиздец, деньгами деревянными, скоро жопу вытирать будем.
- Да ну на хуй! Такого быть никогда не может! - удивляясь кощунству, выпалил Ромка, поморщившись, представляя непотребство.
- Будет, будет, не сомневайся.
- Так что делать, тому, у кого деньги есть?
- А тебе то что? У тебя, что ли есть? - насторожился Сашка.
- Да, откуда. Просто спрашиваю.
- Что, делать, тратить и как можно быстрее.
Ромке стало плохо. Похолодели руки. По телу прошла холодная волна. Перед глазами поплыли большие расплывающиеся во все стороны мухи.
- Как это так тратить? Сам голодранец, а туда же советы давать - с яростью подумал он.
- Как тратить?
- Да так, тратить. В свое удовольствие.
- Что, ничего на черный день не оставляя?
- Ничего.
- Ну, все равно, потом начинать по новой, у кого деньги были, легче будет? Ведь хоть что-то он может выложить.
- Да скоро за штуку коробок спичек продавать будут.
- Да ты что за штуку? - не на шутку забеспокоился Ромка.
- Инфляция дурик, инфляция.
Этот разговор осиновым колом засел в Ромкиной груди. Он уже ни ел, ни пил, ни спал, а все думал и думал. От тяжких дум он почернел. Знакомые, увидав его, спрашивали, не болен ли он. Но что они могли знать, о том, что лежит на его душе. Что любовь всей его жизнь чахла и увядала с каждым днем. Пачка денег в тайном месте оставалась все та же, но пополнять ее он уже просто не мог. Все уходило на еду. Сила его кровных, любимых, неразлучных денежек таяла на глазах. А вместе с ней, чах и Ромка.
Сначала он мог без труда прикупить видеомагнитофон. Но подумав
- А может все не так уж и плохо - не стал.
Затем его пачка могла оплатить кожаную куртку. Но, ведь у него уже была куртка.
Потом джинсы.
И они у него есть.
А вскоре, вообще деньги поменяли.
***

Выходя из психбольничных ворот, Ромка глубоко вдохнул свежий весенний воздух. На душе было так светло и уютно.
Осмотревшись, он увидел человека в запачканной краской спецовке. Он сидел на корточках и что-то размешивал в ведре. Ромка уловил приятный запах ацетона.
- Ничего еще не потеряно! Живут же другие. Даже, если и нет любви на свете.
Подумал он и уверенно зашагал к остановке автобуса.