Шева : Аспаздык

…Злость и обида душили его.
Сцуко! Он прилетел за три тыщи километров всего лишь на один день в канун ее дня рождения, и услышать в конце вечера, что у нее нет лишних полчаса, чтобы зайти в его гостиницу и посидеть в баре?! А с каким трудом он «сделал» эту командировку, она не подумала?!
Блядь! Она что, думает, что ему двадцать лет?! Да, в ресторане было неплохо, но кто же, блядь! знал, что местные халдеи работают только до одиннадцати вечера и дальше - ни в какую!?
А самолет его завтра рано утром!
Все! Пиздец! Надоело! Нихуя больше не буду ни приезжать, ни звонить!
Нет, нихуя. Позвоню через год, и спрошу, - Ну и…?

Антон, весь никакой, вошел в гостиницу. Тут же в баре холла взял сотку казахского коньяку. Выпил в два приема, скривившись, - после виски у коньяка был уж больно резкий и грубоватый вкус. Расплатился, подошел к лифтам.
Вдруг, озаренный пришедшей в голову мыслью, развернулся и подошел на ресепшн.
- Девушка, у меня к вам интимный вопрос!
Казашка с невозмутимым выражением лица статуи взглянула на него с немым вопросом в глазах.
- Да нет, я понимаю, что вы на работе! У вас девушку в номер можно организовать? Есть такая услуга?
Не меняя выражение лица, девчонка спросила, - Ваш номер? Он назвал.
- Хорошо! Ожидайте в номере!
И улыбнулась.

Денег у Антона уже не было. Но он знал, что деньги должны были остаться либо у Инны, либо у Нины, - девчонок, с которыми он приехал в эту командировку. Расчет оказался традиционно верен. Занял у Нины сотку и пошел в свой номер.

Прошло минут десять-пятнадцать. Антон, которого до сих пор колотило от злости, позвонил на ресепшн, - так где, мол?
- Уже едут, скоро будут!
- А что значит едут? Почему множественное число? А-а-а… в смысле на выбор?
- Да. Не волнуйтесь!
«Не волнуйтесь» его умилило. Don‘t worry. Be happy.
И будет тебе аспаздык forever! Вообще-то на самом деле это слово означает, всего лишь, - кулинария. Но как звучит! Смачное слово. И емкое. Напоминает амок. У Цвейга.
Через несколько минут в дверь постучали. Повеселевший Антон, скомандовав себе, - Сделай лицо попроще! - приветливо открыл дверь и впустил гостей.
Их было двое. Не юные. Но и нестарые. Не красавицы. Но и не страшные. Средненькие, подумал Антон. Но не маленькие. Очень не маленькие. На голову, а то и больше выше, чем он.
Одна из них сразу верно поняла его взгляд и, усмехнувшись, сказала, - Мы, в сравнении с вами, как две большие кобылы!
Антон рассмеялся, - Почему? Одна маленькая! И подмигнул той, что была чуть меньше ростом.
Как он и предполагал, цена вопроса была сотка. Вдруг возникла неожиданная проблема, - Так кого вы выбираете? - спросили девчонки. Антону было похуй, да и не хотелось никого обидеть.
- А решите сами! - попросил он.
- Э-э-э нет! - пропели они почти хором. - А-а-а, ну да! - это же бабки! - понял Антон.
- Оставайся ты! - сказал он той, что пониже, а затем добавил, - Хотя ты мне нравишься больше! - и посмотрел на ту, что выше.
И тут они начали канючить, - А возьмите нас двоих!
Про себя Антон подумал, что в его нынешнем состоянии Боливар двоих не выдержит, но вслух сказал, - Девчата! Нет проблем! Но деньги остаются те же. Больше нет!
Кобыла поменьше надула губы и сказала, - Ну, тогда я пошла! Подруга схватила ее за руку, - Куда ты пойдешь?! Посиди у нас!
Антон подумал, - Нихуя себе, - такого еще не было! Может она еще на мобилку и снимать нас будет?!
Но оставшаяся солдаткой дивчина уже обиженно процокала до двери и они остались вдвоем.

…Из процесса Антону запомнилась лишь две вещи. Первая - это татуировка на спине в виде то ли змеи, то ли дракона. Собственно, даже не сама татуировка, а то, что змеюка была расположена хвостом вверх, а пастью вниз.
На вопрос, - А чего именно так? - Дина, так звали девчонку, с гордостью ответила, - А сейчас увидишь! - и быстро стала в коленно-локтевую позу.
Когда Антон вошел в нее и открытая пасть дракона задвигалась в такт его движениям, он оценил замысел неизвестного художника.
- М-да…драконов мы еще не ебали! - подумал он.
И второе, - когда ей перезвонили, и сказали, как он догадался, что, мол, время, -пора уходить, он услышал обрывок фразы, - …ну не может он никак кончить, выпил много, а так же не по-человечески, - я еще немного побуду…постараюсь, ага.
На душе потеплело. «Бывают же женщины в русских селеньях». Да и в нерусских тоже. Еще теплее стало после того, когда она опять юркнула к нему под одеяло и жарко зашептала, - Миленький, иди сюда, сделай мне вот так еще раз…
Но через пять минут прозвучал еще один звонок, - типа контрольный.
- Все-все, бегу… Мгновенно оделась, подбежала, - Нет-нет, не в губы, ты что, родной, нельзя…
Хлопнула дверь. Глаза закрылись. Finita la comedia…

…Будильник! Блядь трескучая эдакая! Четыре пятнадцать утра. Умылся, собрался.
А херово…Банка пива, богу слава, осталась… Чуток полегчало. Хлопнув дверью, закрыл номер и пошел к лифту.
Причудливые лохмотья пивной пены начала сползать на дно по стенкам стакана уже без него.

В аэропорту, понимая, что денег нет, решил прогуляться к буфету, - хоть прицениться, с понтом.
На «автомате» сунул руку в правый карман. Ба - пятьсот тенге!
Енике-бенике! Как раз на пятьдесят коньяку! Выпил, - сразу потеплело, похорошело, настроение стало улучшаться, - может и дотерплю, пока в аэроплане нальют!
И вдруг, - его величество случай! А что это у нас в другом кармане за бумажки завалялись? Ох елы-палы, - аж три доллара! Знаю-знаю, что долларами не берете, но… а может, все-таки…Ой спасибо! Ох спасибо! Ох уважили!
Еще пятьдесят. Ну это же совсем другое дело! «Солнце красит алым цветом…»
Теперь - точно долечу!

В приподнятом настроении он зашел в набитую креслами трубу под названием Боинг-737-500. Нина села возле иллюминатора, Инна - посредине, он - возле прохода.
Как только загорелось табло Fasten the Belts, он застегнулся, затем повернулся на правый бок и бросив Инне, - Ну, я пока посплю! - бесцеременно положил голову на ее левую грудь. Не, на самом деле он, конечно, положил голову ей на плечо. Но она, в смысле - голова, тут же якобы сползла на более удобное и приятное во всех отношениях спальное место четвертого размера.
И заснул.

Инна разбудила его, когда стюардессы начали раздавать напитки и завтрак. Инна и Нина не пили и их дополнительных два коньяка были приняты организмом Антона с благодарностью. Остатками мозгов он еще успел отметить, что, пожалуй, многовато будет, но процесс остановить, конечно же, было нельзя.
Чувствуя, что его начинает развозить, он повернулся к Инне и, запинаясь, с горечью спросил, - Инна! Ты же взрослая девушка, замуж недавно вышла, вот скажи, ну почему она так?! За что?!
Из-за того что я не смог договориться с официантом чтоб он оставил нас в покое и мы посидели еще полчаса или может что я рассказал про свою нынешнюю двадцатилетнюю подружку или что почти сразу предупредил что мне немного может не хватить бабок и попросил заранее ее добить или потому что у нее кто-то есть или я ей совсем не нравлюсь или уже стар для нее или…
- Не знаю, - ответила Инна. - А сколько вы уже знакомы? Пять лет? Ну, тогда тем более, - не знаю.
- И я не знаю…- голосом охеренно уставшего человека ответил Антон и опять провалился в сон.

Тормошат. Прилетели.
Домодедово, зал транзита. Благо - разрыв между рейсами совсем не большой.
И вдруг он увидел движущуюся не летящей, а какой-то лениво скользящей и непередаваемо грациозной походкой жирафу.
Конечно, не настоящую. Просто девчонка была настолько высока, что ассоциация появилась именно с этим пятнистым животным.
Пять минут разговора, - и обремененный новым номером телефоном и обязательством трудоустройства милого создания он бежит по аэропорту к своим. Уже пройдя посадочный контроль, сумел как-то исхитриться, вернуться в зал и прихватить в буфете на занятые у Инны деньги маленькую бутылочку вина.

По прилету в родной аэропорт попросил Инну и Нину подождать три минуты, - хватило сбегать в буфет, взять сто коньяку, нарисовать в блокноте отвернувшейся официантки толстую, похожую на облако собаку, и вернуться.
Довольным собой.

В квартире, раздевшись и сунув голову под холодную воду, немного пришел в себя. Но ненадолго.
Достал из запасников бутылку сухого вина, - надо бы полирнуться, перед тем, как вырубиться окончательно.
Первый бокал пошел как вода. Второй - как вода минеральная негазированная. Но передвигаться по квартире стало чуть легче.
За окном, из дома напротив, разрывался Антонов, - Синий тумаааааан…пахож на обмаааааан…
- Да уж, - устало подумал Антон, - этюд в синих тонах, Тулуз де Лотрек, бля…
Затем он встал на четвереньки, и в нижней тумбочке стенки нашел среди старых бобин «пятый» Heep. Поставил главную вещь, - The Magician‘s Birthday.
Сначала даже начал подпевать, но потом, может из-за груза выпитого, мелодия показалась ему приторно-слащавой.
Опять стал накарачки, достал другую бобину. Со сделанной на коробке сто лет назад его рукой надписью венгерским синим фломастером, - The Beatles, White Album. Перемотав пленку, методом тыка нашел первую вещь на втором диске , - Birthday.
Врубил громко. Затем - еще громче.
Ему очень нравилась эта вещь. Он всегда удивлялся, почему она не была так популярна как сама Back in USSR, так фарисейски любимая сильными мира сего.
Вещь еще не закончилась, - как раз шло великолепное соло Ринго на барабане, когда вдруг он встал и выключил магнитофон.
Взял в руку телефонную трубку и набрал длинный номер. Пока шло соединение, неспешно выпил до дна кем-то, - и кто это, блядь, интересно, мог бы быть? наполненный бокал вина.

- Здравствуй! Это я! С днем рождения тебя! Все-таки. И всегда знай, что я … Знаешь?! Всегда знала?! Спасибо, родная…
Он замолчал. Потом изменившимся, севшим вдруг голосом сказал, - Ты уж прости меня…дурака…
После чуть-чуть затянувшейся паузы, вроде бы и совсем незаметной, - он успел даже вспомнить детское, - А чуть-чуть не считается!, через три тысячи километров, слегка потрескивая от расстояния, прилетел ее, казалось, чуть расстроенный голос, -
За что?