Addam : похороны

(СЕТЕВЫЕ ДРОЧЕРЫ И ПРОЧИЕ ГУМАНОИДЫ, ЭТО ДЛЯ ВАС КАЗЛОВ! прим. редакции)
Быть, даже частично, девственницей в её годы, как минимум, странно. У Ники в жизни был всего один мужчина. Ровно сорок дней назад Марат бросил её ради другого.
Марат часто и с устрашающим неистовством трахал Нику в зад, но только опустив на колени. Ещё чаще она брала его член в рот. Но никогда Марат не разрешал трогать его руками, а девушке так хотелось ощутить живую мужскую горячую плоть, растущую в её руках. Мужчина всегда был хозяином. Его тяжёлый голос и безразличный тон не предусматривали возникновения возражений. Марат входил в комнату, сам раздевался, садился в кресло и обыденно приказывал сосать.
Ника опускалась на пол и начинала удовлетворять своего мужчину. Она облизывала свои губы, смотрела на него глубоким обречённым взглядом, вздыхала и брала в рот. Никин язык работал – член рос в полости рта. Как только конец упирался в глотку, и во рту не оставалось места для работы язычком, Ника поворачивала шею. Марат хрипло произносил её имя. Ника кончала, широко распахнув текущие слезами глаза и максимально раздвинув челюсти начинала нанизываться на его хуй. Марат смотрел на свой конец, рвущий её губы, а через мгновение упирающийся в правую щёку. И ещё, ещё, ещё. Головка внутри тяжелела от желания, снаружи отполировывалась старательным ротиком. Сейчас? Нет! Ника освобождала хуй из плена. Нежно заменяя его мошонкой, умудрялась при этом облизывать яйца. Марат кончал. А если нет, то ставил Нику на четвереньки и долбил её зад.
Никогда Ника не ощущала мужской орган руками и влагалищем. А ей так этого хотелось. Всё чаще её нетронутая щель была утром мокрая. Сороковое утро. Утро без Марата. Сегодня она освободиться от памяти о нём и от своей девственности. Вечером у неё назначена встреча с Аликом. День пробегает незаметно. Ника мчится на встречу. На встречу новым ощущениям, новым эмоциям и похороны старых страхов. Может быть, Алик научит её быть женщиной, возьмёт последнее, что осталось у неё и даст испытать то, чего никогда не было в её жизни. Даже в самых смелых снах Ника не заходила так далеко, как готова была зайти сегодня.
Алик нежно целует её глаза, губы, рот. Кладёт её на постель. Трогает молодое тело нежно, словно боясь повредить выбранный, но ещё неоплаченный товар. Ласкает бёдра, берёт её руку и прижимает к своей ширинке. Алик знает, что станет для Ники первым. От осознания этого и жажды обладания этим влагалищем по его телу пробегает волна лёгкого желания, желания подарить ей минутку счастья. Звук расстегиваемой змейки на джинсах разрушает давящую тишину и заставляет пару глупо улыбнуться. Ника впервые видит мужской орган такого размера и по привычке тянется к нему своим ртом. Она хочет впиться в конец своими сладкими губами. Алика одолевают сомнения. Он так сильно хочет, но всё же не позволяет ей. Мужчина притягивает лицо девушки к себе и целует. Целует глубоко и страстно, а она сжимает его член у самого основания и не верит в происходящее. Ника раздвигает ноги всё шире и шире. Глаза Алика смотрят в её глаза. Так необычно во время контакта видеть лицо мужчины так близко, пусть оно несколько искажено гримасой желания ворваться в неё, но вот оно. Между ног всё горит. Его пальцы спускаются по девичьему телу, ласкают клитор, трогают губы, но на входе сухо. Ника дрожит, ласкает хуй, но не течёт. Алик опускается по её телу, раздвигает ноги до боли и берёт губами клитор, облизывая языком вход. Он не старается довести её до оргазма, а лишь хочет облегчить себе проникновение. Тело его на пределе, мозг за гранью. Член Алика касается головкой входа в её щель, и он ловит себя на желание кончить. Нет. Если уж ему досталась возможность овладеть этим даром, то он сделает всё как надо. Но он мужчина и в нём кипит стремление удовлетворить себя. Обе руки Ники подняты над головой и придавлены его рукой, вторая рука направляет член в глубину и лапает им девственную щель, каждую клетку влагалища. Алик ввинчивается всё глубже и глубже, не ощущая преград на своём пути, и вот упирается в самую матку. Изнемогая от желания слить в неё все, что так долго, целую вечность, от первого поцелуя до этого момента, копилось в нём. Ника поддаётся и начинает двигаться на встречу. Целует лицо Алика и больно кусает губы. Стон. Она произносит его имя. Стон. Она шепчет его имя. Стон.
Мелкая дрожь одолевает ресницы. Глаза предательски зеленеют. Волна истерики накрывает сознание. Улыбка расползается по лицу. Тело исполосовано изнутри. Вкус спермы застыл на кончике языка. Запах её оседает ядовитыми испарениями на мозг. Влажные ноги широко раскинуты. Острые колени трусливо вибрируют. Тонкая щиколотка запуталась в зелёном газовом шарфе. Изогнутая шея вынуждает устремиться подбородок вверх. Тёмные соски соревнуются с клитором в степени возбуждённости. По пояснице струятся капли пота. Похороны состоялись. Ника – женщина.