Азин : Истина где-то рядом.

- Украл шоколадку в магазине, избил человека, взял силой пьяную и беспомощную, попробовал наркотики, обманул, нагрелся на том, что свято для других – не важно, что именно – ты перешагнул черту, и понял, истинна где-то рядом. Сотни людей не преступают черты потому, что просто не преступают черты. Закон и мораль для них реальны, они в них не сомневаются. А ты лишь боишься попасться тем, кто верит в закон. Или не верят, но исполняют свою работу. Неважно. Для тебя нет черты – есть люди которые могут покарать и всё. Нет закона – есть люди. А если они не знают о твоих поступках, или уверены, что ты прав? Тогда твори всё, что хочешь. За чертой нет добра и зла, нет эмоций – есть только логика и факты…
Я понимал, о чем он говорит, я понимал, что ему от меня нужно – он хочет славы. Я тоже, поэтому писал о нём. И вот его посадили. Он в тюрьме, а я на свободе. Хотя мы оба были за этой чертой. Ведь я мог их сдать, мог покончить с преступлениями одним звонком, но нет: они делали своё дело, а я своё.
Говорят: тюремщик отличается от заключенного только тем, что он по другую сторону решетки. Но – я не тюремщик, а потому вообще в самой малине. И за чертой и вне решеток. Моё дело вполне легально.
Профессия тем и очаровывает – это дикий запад – ты всегда на границе добра и зла, ты за чертой и вне правил. Но это иллюзия. Реальность всегда напоминает мне о моем месте. Я могу быть среди убийц, могу среди богачей, могу среди богатых убийц, но всегда ухожу к себе. А что у меня есть? Нет ничего.
Вчера повесилась Вера. Вера – одинокая девушка, у неё не было ничего кроме работы. А я знал слабое место таких людей – надежда. Надежда на что-то кроме… Она хотела другой жизни, я обещал ей эту другую жизнь. Наверно я бы даже исполнил свои слова, но: она потеряла и работу и меня. Потеряла из-за меня.
И вроде бы меня даже мучает совесть, но мне и поговорить, то не с кем. Это главный минус жизни за чертой. Если ты живешь вне добра и зла, то для существования среди людей имеешь сотни масок. А когда ты в маске, то ты не можешь поговорить откровенно. Но я нашёл выход – виртуальные друзья. Интернет – мир масок, здесь нет лиц – есть аватары. Пусть даже аватар – твое собственное фото – это всё равно маска.
Вот я пью и общаюсь по аське с девушкой ставшей мне родной (а может парнем, может старухой, может ребёнком - неважно). Вроде бы хорошо, но не то. Всё не то. Эта жизнь не та, которой я хотел. Я видел другой мир – новый и совсем иной. Сейчас я словно патрон – меня выстрелят, и на моё место автоматически встанет новый. Ничего не измениться. Люди будут стрелять, и выстреливать – меняются ружья, но не принцип.
Именно против этих принципов когда-то я бунтовал, но жизнь и принципы сломали меня и мой протест. Я верил в правду, но вырос и лью тоже гавно с разрешения тех, кто вправе править политику редакции.
Что заставляет меня жить? Что кроме страха смерти? Неужели я настолько боюсь, пустоты небытия и забвения, что вновь и вновь переступаю черту? Я бьюсь против своей же мечты, словно солдат в окопах второй мировой. И я бы рад примириться с врагом, но за моей спиной расстрельная команда нужды.
Нет, я всё ещё верю – истинна где-то рядом. Я всё ещё надеюсь на чудо, на правду. Надеюсь, хотя знаю что зря.
Нет границ возможного. Человек может всё, но есть люди, которые стерегут эти несуществующие границы. Поэтому не все могут добиться желаемого. Хотят сотни, но могут единицы. И эти еденицы стерегут.
Я решился уничтожить одну из этих единиц. Я больше не слепой соглядатай преступлений – я сам рыцарь бросающий вызов миру. Я не буду бросать ботинок, кричать бесполезных слов – я буду стрелять. Нет, я не изменю этот мир. В этом мире нет ничего кроме людей. Общество и культура – это только в голове – цивилизации сменяют друг друга, а люди остаются. Люди бессмертны, но человек смертен. Смерть одного может изменить жизнь сотен.

Послесловие.
Он всё таки не смог выстрелить. Нет – его остановил ни страх, ни служба безопасности. Его остановила она. Она пришла из виртуального мира в его одинокую квартиру. Он ждал её давно, но она пришла нежданно. Она сказала ему:
- Да. Да, ты не изменишь мир, но спасёшь сотни жизней. Но моя жизнь? Наша жизнь?
- Да, ты права.