yurgen : Свидетель

Мой друг музыкант...
По-моему, лучшего начала не придумаешь. Почти как название пьесы или книги. Правда, это даже не начало истории. Это пока лишь начало предложения.

Так вот. Мой друг музыкант всегда мечтал стать рок-звездой. Хотел добиться чего-то незабываемого. Ну, чтобы память человеческая помнила о нём хотя бы год. Ну, или чем леший не шутит, три! Звали его Валентин. Я всегда говорил, что с именем Валентин ему трудно будет добиться успеха в рок-музыке. Валентином можно быть, если ты герой любовного романа и у тебя большой член. А в рок-музыке быть Валентином, это тоже самое, если бы ты был девчонкой и трусил сначала сиськами в девчачьем гёлз-бенде, а потом вдруг решил стать рок-дивой. Ни фига. Максимум, рок-девкой.

Через Интернет он собрал необходимое количество музыкантов и запер их в своём гараже. Басист, клавишник и ударник. Сам Валик пел и при этом играл на стареньком Гибсоне, обменянном у соседа этажом ниже на золотую цепочку. Группа без названия полгода репетировала свою полуторачасовую программу, и за эти полгода в гараж не заезжала ни одна машины. Как у многих желающих ездить на автомобиле, сначала появляется гараж, а потом он превращается в кладовку. Наличие гаража, не всегда гарантирует наличие автомобиля.

Не то, чтобы они очень долго репетировали свою программу. Бывает и дольше. Просто опыта у них не было, а встречались они лишь после работы. Каждый чем-то зарабатывал. Песни придумывал Валик. Аранжировки тоже. Он больше всех понимал в этом. Ну, и из всех четверых музыкантов, у него одного была мечта. Людей с мечтой всегда можно выделить среди остальных.

На первом концерте «The Slow» я сидел у барной стойки и целенаправленно напивался пивом. Кажется меня тогда уволили с работы. Рядом сидели совершенно незнакомые люди и тоже пили. Валик стоял у микрофонной стойки с гитарой на перевес и обстреливал трассирующими пулями своих песен небольшой уютный подвал. Пиво не кончалось. После первого отделения, Валентин зычно объявил всем присутствующим, что через десять минут они вернутся и рок продолжится. Слева от меня парень с кружкой оторвался на мгновение от пива и бросил в след уходящим музыкантам, что никакой это, мол, не рок, а всего лишь поп-рок. Мне показалось, что Валик его услышал. Не подал виду, но услышал. В стилях я вообще-то не разбираюсь, поэтому не придал этому никакого значения. Мне было хорошо, и следующее отделение я запомнил плохо.

Через год я снова сидел на их концерте, но это уже был подвал побольше. Перед выступлением, я подошёл к Валику и спросил, как, мол, житуха. С огоньком в глазах, Валентин стал мне рассказывать, что с роком покончено и теперь они играют искренний поп-рок. Душевные слова, запоминающиеся мелодии. Он сказал, что время требует именно такую музыку. Я снова ничего не понял, но искренне за него порадовался.

Они играли совершенно новые песни, и теперь Валик не прыгал по сцене, а методично покачивался из стороны в сторону, словно танцевал сам с собой медленный танец. Он ничего не говорил про рок и даже про поп-рок. Он вообще ничего не говорил. Я пил пиво у барной стойки и ритмично стучал пальцами по бокалу. На этот раз рядом со мной никого не оказалось, все танцевали за спиной медленный танец. Снова и снова. Я конечно не разбираюсь в стилях, но почему-то этот поп-рок мне очень напоминал шансон. Весь концерт меня мучила одна и та же мысль. Сказать Валику о своих подозрениях или нет? Но меня опередили. Какой-то бритый дядька подошёл в конце концерта к Валентину и, вложив в карман сотню, попросил сыграть на бис ещё один медляк. Он так и сказал «медляк». Кажется в этот момент Валик стал ещё краснее, чем был.

В следующий раз я встретил его в супермаркете. Совершенно случайно. Валик покупал шампанское и конфеты. Пока мы стояли в очереди, он эмоционально рассказывал, что рок-музыка себя изжила. Коммерция съела его с потрохами. А рок без искренности быть не может. Он подмигнул мне и раскрыл тайну. Попросил никому не говорить, но теперь он ди-джей. Он продал гитары, купил вертушку и прошёл курсы ди-джеев. Теперь его часто приглашают и он очень доволен. Люди хотят веселья, сказал он, и пригласил на открытие нового клуба, где он будет крутить винилы. Я конечно, согласился.

В дыму и мигании разноцветных ламп, я неуютно топтался у барной стойки нового ночного клуба и медленно пил пиво. Цены оказались не естественно высокими. Время от времени я размахивал руками, пытаясь привлечь внимание Валика, но то ли в темноте клуба он меня не видел, то ли этому мешала высокая блондинка, обнимавшая его сзади за талию. Через полчаса я допил пиво и ушёл домой. Музыка ничего не напоминала.
Когда я стоял справа от него на его свадьбе, Валик выглядел счастливым. Я был его свидетелем, а свидетельницей оказалась сногсшибательная подружка той самой блондинки из клуба. Мне казалось, что в этой ситуации повезло именно мне, а не Валику. Я рисовал в голове невероятные постельные сцены со свидетельницей, не в состоянии думать о чём-то ещё. На ней висел минимум одежды, и весь этот минимум пылал ярко алым. На мне был костюм цвета вороньего крыла и такие же туфли. Что не говорите, а мы были рождены для соития.

Где-то по середине свадебного вечера, после пламенной речи крёстного невесты, причмокивая шампанским, Валик поведал мне, что на радостях подарил свои вертушки знакомому ди-джею и теперь… Он придвинулся ко мне поближе и открыл ещё один свой секрет. Теперь он будет продавать лексусы... Папа блондинки, как оказалось, был богатым человеком.
Даже не знаю, повлиял ли мой совет на решение Валика, но я до сих пор считаю ( хотя в стилях я почти и не разбираюсь), что стать рок-звездой с именем Валентин невозможно.. Вот в любовном романе – да. Можно.

И не подумайте, что я говорю об этом без знания дела. Просто сейчас я как раз пишу роман. Главный герой повествования – Валентин.
В первой главе он доводит свою подругу до оргазма семь раз, а она в порыве экстаза называет его большим медведем.
По-моему, это именно то, что сейчас хочет читатель.