Азин : Питер Пен.

По телевизору мы часто слышим об убийствах. Там всё просто: преступник, преступление, публичное осуждение, но когда убийца ваш близкий? Ему можно найти оправдание, можно простить, можно забыть, можно не судить. А если при этом убитый тоже не посторонний человек?
Моя сестра сейчас в тюрьме, ей дали восемь лет, или девять – не знаю, не хочу об этом думать. Я редко её видел, теперь получаю вести от неё не чаще – письма, звонки раз в полгода. Она убила своего сожителя. Была ли это ссора потребовавшая самообороны, или ревность или еще что? Не знаю. Она хладнокровно его зарезала, хотя мы все знаем – они любили друг друга. Решение суда, как всегда, было слишком безликим: состав, статья, мера пресечения. Ясно только одно – её долго не увижу.
Тюрьма меняет людей, точнее даже не меняет, а замораживает: оттуда возвращаются люди из прошлого. Есть те, кто почти не изменились: вернулись и вновь нашли себя на старом месте в старой компании. Есть те, кто навсегда остались в прошлом, или живут, словно всё ещё в тюрьме.
Её наверняка освободят условно досрочно. Скора Люба вернется домой. Нужно вспомнить прошлое, что бы помочь ей прижиться в нашем будущем. Недавно встретил её подругу, та вспомнила, как они сидели и обсуждали Игоря. Света всегда давила Любе на больную мозоль:
- Игорь пропащий человек, он растрачивает бесцельно свои возможности, перспективы и таланты. Он непостоянен, ветренен, у него нет корня, нет стержня: вырастит трение и заглушит его – цитировала она евангельскую притчу.
Люба смеялась над неуместной набожностью подруги:
- Ты говоришь, прям как старуха, или мамаша-дворянка из обедневшего рода, желающая доченьке былой славы и богатства. Она всегда оправдывала его:
- Пойми ему нелегко – он талантлив, он может быть успешен, но… Этот мир денег, расчетов, манер, двойной морали, разделения на личное и деловое… Это не его мир. Он ни там и ни тут…
- Он просто не хочет работать, он не хочет терять своего детства – он Питер Пен.
- Да он не хочет быть рабом, да…
- Пойми: долго ты его не выдержишь, быт вас разобьёт. Мужик должен либо содержать семью, любо ты должна быть уверена, что он ляжет костьми за тебя и какие-то свои принципы. У него просто нет ничего, а главное нет желания что-то менять.
Я вспоминаю, как мы вместе отдыхали в деревне, на даче друзей. Это был новый год. Ровно в полночь окна стали переливаться оранжевыми отблесками: вспыхнул соседний дом. Светка, прихватив пиво, ушла подальше. Люба вызванивала пожарных, мы с парнями кинулись тушить пламя, которое перекинулось на наш забор. И только Игорь бросился в горящий дом: он вывел из него двух пьяных баб и ребёнка. Потом стал помогать пожарным – работал с брандспойтом – у них не хватало рук. Тушили всю ночь. Мы все были в небольшом шоке, но Люба вместе с Игорем не потеряли веселья: они смеялись и прикуривали от тлеющих развалин.
Помню, как они первый раз расстались: Люба влюбилась в другого парня, начала с ним встречаться, но Игоря тоже не могла отпустить. Игорь разгадал её. Он вышел на любовника, поговорил с ним. Они вдвоем пришли в наш дом, и он поставил Любовь перед выбором: решай здесь и сейчас. У неё началась истерика, я уже думал, что она сейчас спятит. Помог матери выставить соперников. Сначала Люба осталась с Тёмой, но после пары недель всё-таки вернулась к Игорю. Он её простил, но долго вспоминал, как они вместе с её любовником бухали и обсуждали интимные подробности. Он спокойно говорил об этом, периодически произнося любимую присказку своего отца:
- Сучка не захочет – кобель не вскочит.
Этой присказкой он как бы объяснял, почему не держит на парня зла. Странный он был человек, я как-то выпивал пива вместе с Тёмой после того случая. Тёма рассказывал, что когда открыл дверь, увидел Игоря и понял (узнал) кто он такой, то был уверен:
- Он меня убьет, я не сомневался, что он меня убьёт здесь и сейчас. Просто порвёт, или придушит. Блин, это не человек – это зверь. Я его искренне боялся, я, правда, не знал, что они не расстались. Но он улыбнулся, начал разговор. Не знаю, как и почему, но через несколько минут я был уверен, что это мой лучший друг.
Игорь умел располагать к себе людей. У него было наверно под сотню искренних и преданных друзей, но он всегда считал себя одиноким волком. Я тоже был его другом, мы вместе учились – были знакомы ещё с третьего класса. До сих пор не могу понять, почему он с таким талантом не мог найти себе место в жизни. Наверное, его губила своеобразная открытость и честность:
Помню, они начали жить отдельно. Он где-то работал сутками. Кажется в широкоформатной печати – стоял по 24 часа у станка. И вот у него сменилось начальство: начальником стал его напарник – человек, который за несколько смен стал его другом. Но как начальник и подчиненный они невзлюбили друг друга. Однажды Игорь просто ушел с работы посреди смены. Ему было плевать на производственный процесс, он ушел просто потому, что Серега был неправ. Что там конкретно и почему никто не знает. Была перебранка и драка – Игорь ушел, а через неделю еще вернулся, получил расчет и трудовую, в которой значилось увольнение по статье.
Как они познакомились? Люба поехала вместе со мной на рок фестиваль. Игорь тоже как-то случайно попал в нашу компанию. Он сразу решил расположить всех к себе: необъяснимым образом он тиснул из бара пятидесятилитровую кегу пива и напоил всю нашу ораву. После его конечно задержали, но Люба тут же нашла среди организаторов и ментов несколько знакомых. Она работала журналистом и знала больше половины нашего городка. Игоря отпустили не став что-либо возбуждать, требовать компенсаций.
Она жила им. Действительно это была любовь без тормозов – они были вместе как Сид и Ненси. Он жил по каким-то своим законом одному ему известным. Раздолбай меняющий третий десяток, но сидящий на шее родителей. Вроде бы конченый человек, но у него было столько своего. Он жил в своем мире, и факт существования этого удивительного мира оправдывал все прегрешения против общественной морали. А она? Она всю жизнь мечтала так жить. Мечтала жить своё, но была успешной сторонницей мира других людей. Мира, где у всего есть цена, а деньги нужны словно воздух. Она училась на отлично, добивалась всего сама, работала, вылезла из той нищеты, в которую нас вместе с матерью бросил погибший отец.
Помню после того как он ушёл с работы они переехали к нам. Смешные люди – ютились в комнатушке, где периодически приходилось ночевать и мне. Они вели какой-то свой дневник: бортовой журнал подводной лодки, отправленной на поиски Атлантиды. Их обоих влекло неведомое. Они были рыцарями, отправившимися на поиски чаши Грааля. На стене красовалась надпись:
«The truth is out there».
Мать переехала в деревню, я ушел в армию. Когда вернулся, они уже вновь расстались. Мне рассказали, что они пережили аборт: у него не было денег кормить семью, она не хотела терять карьеру – так это объясняли их друзья. Я знаю, что столкнувшись с ребёнком они сами стали детьми и обратились за советом к матери Игоря. Его мать та еще ведьма:
- Не стоит нищету плодить. Мне вместо одного ребёнка не нужно сразу три (она была уверенна, что сразу вся их молодая семья сядет на её плечи и плечи её мужа).
Люба сказала, что он просто в один прекрасный день собрал вещи и ушел (вещей-то у него: рюкзак да сумка). Она долго переживала, хотела покончить с собой, вызвонила его – он приехал и начал смеяться над ней:
- Хочешь умереть? Смотри, как нужно это делать –
Он взял приготовленную Любой коробку снотворного, высыпал в свою ладонь и одним махом закинул в пасть. Она бросилась на него – совать два пальца в рот, заставить выплюнуть, выблевать… Он легким жестом откинул её, затем выплюнул таблетки обратно в ладонь и, рассмеявшись, сказал:
- Поняла?
Они расстались надолго. Люба собралась силами и начала новую жизнь. Было нелегко – ведь она жила им. Но она собралась силами и ударилась в работу. Работа стала единственным, что держало её в жизни. У неё не было больше ничего. Разумеется новый роман вспыхнул именно на работе, и вроде протекал счастливо. Он тем временем тоже ударился, но не в работу, а в учебу. Очень скоро стал кандидатом наук – все пророчили ему успешную научную и преподавательскую карьеру. Он влюбился в проститутку. Она была ему безгранично интересна. Точнее не она, а её судьба, её характер закалённый совсем иной средой. Он играл с ней и её чувствами, так же как и с Любиными, но и она не оставалась в долгу. Это были не отношения, а битва. Такая любовь сломала его. Он вернулся к Любе. Было больно смотреть, как сильный человек пытается вернуть прошлое, потому, что больше не верит в будущее.
Она бросила работу, роман. Вскоре у них появился ребёнок. Они жили нормальной счастливой жизнью: он кормил семью, она воспитывала ребенка и делала всё по дому. Конечно, у них были ссоры. У них было всё как у всех. Но вдруг: очередная ссора, кухонный нож, смерть, срок.
Племяшку воспитываю я и его бабушки. Он редко видит мать. Я боюсь, что Люба вернется и повторит судьбу своей матери – будет жить по инерции, без желания – жить, проклиная себя, судьбу, ребёнка – работа/дом/работа – порочный круг. Она всегда хотела жить иначе, хотела жить не так. Она хотела жить по своим законам, в своём мире, а не выживать среди чужих людей и денег. Потому она и полюбила Игоря, наверное, поэтому она его и убила.