Травиата : Дневник наркоманки, часть 2

мм 22.12.1997, понедельник
Утро
Спала с 1-ой таблеткой снотворного (500 мг Noctec — это cloral hydrate). Ничего, помогло. Заснула в 12, и проснулась в 8:30. Всегда бы так. Вчера вечером я уже начала чихать, значит, начинаю немного отходить, начинают появляться симптомы абстиненции.
Как ни странно, обычно, чем лучше ты психологически подготовлен к детоксу, тем легче его переносишь. Я уже сделала этот вывод из всех моих предыдущих детоксов. Может быть потому, что все это как-то связано с головой?
14:00
Я пришла на прием к врачу в Респонс. Пришла по нескольким причинам:
• Я еду на Тенерифе и хочу взять немного метадона с собой, на всякий случай. Чтобы провозить наркотики без проблем через границу, мне надо получить письмо от врача. Может, попросить что-нибудь полегче, вроде кодеина?
• Я знаю, что в те дни, когда я не хожу на собрания Анонимных Наркоманов, я более склонна употреблять наркотики. Так что, по крайней мере, год, мне надо каждый день ходить на собрания Анонимных Наркоманов, а иногда и несколько раз в день. Для этого мне придется пользоваться метро и автобусами. Мои финансы поют романсы, а общественный транспорт в Лондоне дорогой. Я хочу попросить врача, чтобы он мне заполнил специальную форму, по которой мне дадут бесплатный проездной на год.
• С головой у меня что-то не в порядке, поэтому я хотела бы ходить к психиатру, хотя бы раз в неделю.
• И, конечно же, я хочу ходить на шиатцу (японский массаж) и иглоукалывание, которые здесь делают бесплатно.

К сожалению, письмо от врача и форму на бесплатный транспорт пока мне не дают. Оказывается, в настоящее время, я не являюсь их «официальным» клиентом. Все это получилось, потому, что я раньше требовала от них метадона в ампулах, а так как они мне его не давали, то я на них обиделась и от их сладкого и никчемного метадона отказалась. Они меня и сняли с учета. А теперь мне надо, чтобы меня опять поставили на этот учет, «с паршивой овцы хоть шерсти клок», пусть дают свой метадон. Но теперь опять мне надо выстоять в их очереди. Записали. Скоро будут давать, а вот он мне тогда уже не нужен будет. Брошу. Но на всякий случай надо. Зато психиатр, шиатцу и иглоукалывание я получу без проблем. Сегодня есть шиатцу, но я не записана на него. Я решила посидеть и подождать, ведь очень часто их клиенты (такие же наркоманы, как и я) не приходят вообще, поэтому, может, мне повезет, и я попаду на шиатцу.
В регистратуре висит такое смешное объявление:
RESPECT(УВАЖЕНИЕ)
ОБЩЕСТВО НАРКОМАНОВ
ВНИМАНИЮ ВСЕХ НАРКОМАНОВ!
“НАРКОМАНЫ — КОЗЛЫ ОТПУЩЕНИЯ ИЛИ АКТИВИСТЫ?”
Наркоманы — объединяйтесь!
Чтобы послушать Сама Фраймана о политике создания организаций наркоманов,
чтобы встретить членов других организаций наркоманов из других частей страны,
чтобы определить каким образом, что наркоманы могут совместно бороться за свои права.
Так что, не сиди и не ворчи, а приходи и будь активным твоя страна нуждается в тебе!
Позвони нам: Barkantine Clinic, 121 West Ferry Road, London E14 8JH tel: 0171 536 9079

С шиатцу мне повезло. Я заметила, как вышли Дэйв с Крисом. Дейва я встречала в Анонимных Наркоманах

—Я не была на собраниях, потому, что у меня болело ухо, —я сразу объявила Дэйву.
— А сегодня придешь?
— Куда?
— В 18:30, на Камден Таун.
— Постараюсь, — ответила я, но на собрание я не пошла.

22.12.1997, вторник
Интересно, кричала ли я во сне, но сон был “дай боже!” Я на собрании Анонимных Наркоманов. Сейчас я вам опишу его.
В книжечке “Где найти” — это такая маленькая книжечка, в которой написаны адреса и времена начала всех-всех собраний Анонимных Наркоманов, которые проводятся в Англии — время собрания, на которое я пришла, было написано неправильно. (В одном только Лондоне каждый день проходят по 15-20 собраний Анонимных Наркоманов, в разных частях города, с 11-ти дня до 8-ми вечера.)
То есть, в моем сне, я пришла на собрание к 8:30, и другие наркоманы, пусть даже бывшие, тоже пришли. Мы не знали, что надо приходить в 10, потому что новая книжка еще не была выпущена. Кое-кто из тех, кто перенес время этого собрания, тоже пришел. Они и сообщили нам, что придется подождать до 10-ти. Так что, делать было нечего, и мы сидели и болтали.
Тут, конечно же, в моем сне, разговор зашел о метадоне. Один парень начал хвастаться, до чего он безразличен к метадону. И, чтобы все ему поверили, он достал огромную ампулу метадона, мне показалось, что она была аж на 5 мл, открыл ее, взял такой маленький шприц на 1 мл, набирал туда метадон, и, у всех на глазах, стал очень медленно выпрыскивать его из этого шприца в воздух. Это зрелище так поразило меня!
Он все вылил все, и набрал еще. А я, не веря своим глазам, стала поближе подбираться к нему. Наконец-то я подобралась к нему настолько близко, что мне удалось подставить свою руку под струю метадона из этого шприца. Я лизнула руку. Но ведь это вода! Метадон же горек на вкус! А где же метадон? Ведь он же открывал ампулу при нас! Неужели кто-то стащил его? Так что же это значит, вот что они делают на этих собраниях! Да еще и ходят на них со шприцами! А может, кто-то из них уже как-то его выпил?
Я начала вслух возмущаться. Что за обман! Мне кто-то верит, а кто-то и не верит. Но, те кто верит, не хочет пробовать, а вдруг это и правда метадон, —а им его никак нельзя, они же бросили, а он может подвести их к релапсу!
Тут нашелся один герой. Он заявил: “Да она настолько привыкла к метадону, что ей и не различить: метадон это или вода! Чтобы доказать, что никто из нас не украл метадон, я пожертвую собой и уколюсь!” Он схватил шприц, и стал колоть в кисть. У него не получалось, — он совсем не умел колоться. Я смотрела на его кисть с завистью: на ней было столько вен! Вот везет человеку! Кто-то тут предложил ему свою помощь, и уколол его. Он сразу стал в таком умате, что не смог сидеть, а лег.
Но я-то знаю, что там вода! Что же это? Он притворяется? А может, ему и правда кажется, что он укололся?! Неужели сила внушения так велика?! Все думают, что я наврала, и вот теперь, из-за моего вранья человек пострадал, его чистый срок закончился. Что же ему делать теперь? Ему теперь или опять колоться, или быть в ломках. Может, он и умрет из-за меня.
Я проснулась и была очень рада, что все это было во сне, а не наяву.
24.12.1997, среда
Я поехала на иглоукалывание в Алкоголь Рекавери Проджект. Потом зашла в банк, заплатила за квартиру. Деньги ушли все. Куда? Я подумала с ужасом, что если все будет продолжаться так, как было, то месяца через два мне уже совсем нечем будет платить ни за что. Как я буду жить? На рождество денег совсем не оставалось, а сегодня вечер перед рождеством!
Как только я вышла из банка, то сразу же позвонила Вильяму. Он адвокат, и я иногда подрабатывала у него: ну, что-нибудь там писала, или переписывала, или ходила в суд за него. Он не знал, что я была на наркотиках, ну не всем же это докладывать. Так вот, он мне был должен за работу. Я попросила фунтов 50 до моего отъезда на Тенерифе. Он пообещал дать мне 100 наличными сегодня вечером в 6.
Потом я поехала в Сейнсбериз. Там было такое умопомрачение, как будто объявили, что завтра — конец света, и тот, кто больше всех съест, попадет в рай. Мне хотелось уйти из магазина еще до того, как я зашла туда. Я подошла к окошку, где можно заказать такси до дома. Перед этим окошком кого только не было! Но у всех уже были тележки, заваленные огромными пакетами. У меня такой тялежки не было, и я завидовала им. Мне сказали, что такси придется ждать минут 40. Я записала себя в очередь и смиренно пошла в магазин: мне деваться было некуда, я уезжаю на Тенерифе, Феде и Фросе (нашим кошкам) надо оставить еду, а Катя себе потребовала воду, да и дома у нас вкусного ничего нет, а праздник, все же.
При входе в магазин я столкнулась с Джереми и Сюзан. Джереми важно шествовал с загруженной тележкой, а Сюзан стояла в очереди за сигаретами. Джереми — ответственный за литературу на сегодняшнем собрании Анонимных Наркоманов в Хамстерде в 7:30, — он объявил мне, что кур уже не осталось, остались лишь огромные индейки, которые и в духовку-то не влезут. Я сразу же решила, что я всех перехитрю, курицу даже искать не буду, буду искать утку, пусть даже мороженную, к завтрашнему дню растает. Утку нашла! Но все же, — из Сейнсбериз я вышла выжатая как лимон, а может и засохшая, как наш последний лимон, который дома одиноко лежит в холодильнике.
Моя очередь на такси прошла. Я записала себя в очередь еще раз. Она опять прошла. Я не могла стоять у окошка. Мои мысли постоянно уносили меня куда-то в другой мир. Тогда я подошла к окошку и заявила, что если меня сейчас не отвезут отсюда, то я умру. Диспечер, посмотрев на меня, стал искать кого-нибудь из очереди, кто едет в мою сторону. Под номером пять шла какая-то Елизавета, которая, как и я, ехала на Графтон Роуд. Он ее позвал. Откликнулось сразу две Елизоветы, но я быстро определила, какая из них моя соседка.
Мне не пришлось долго уговаривать ее, чтобы мы с ней ехали в одной машине. Упомнание, о том, что мы будем платить пополам, подействовало сразу. Когда мы сели в машину, таксист сказал, что сегодня оплата на фунт выше, чем обычно, то есть, 4,50 фунта. Я сразу предложила, чтобы мы заплатили по 3 фунта, таким образом, получится, что каждый из нас выигрывает 1,50 фунта, что черезвычайно справедливо. Все согласились. Таксист меня знал, он уже не раз возил меня домой из Сейнсберис. Он завез меня домой первой, помог поднести пакеты к моей квартире. Катя ждала меня дома. Она помогла мне разобрать продукты. Утку оставили оттаивать: Катя пообещала приготовить ее завтра.
Мне есть совсем не хотелось. Мало того — было какое-то отвращение ко всем этим продуктам. Катя тоже сказала, что есть не хочет, ее пригласили на вечер, и она хочет туда пойти. Не смотря на то, что у меня уже не было никаких сил, в голове все же было неспокойно. Господи, помоги!