Stardog : ПИТОЗЪ

Когда то я был битником
Теперь я стал питозником
(кавер версия хита группы «Кино»
придумано алкоголиком по кличке Зюзя,
и нацарапано на обоссаной лавочке)

Ночной город был похож на пьяную проблядь, которая выставляла на показ свои сиськи и сверкала дешевой бижутерией. У подъезда новой высотки, которая стояла где-то в центре Москвы остановился сверкающий серый «Понтиак», из него вышел симпатичный молодой человек одетый в строгий деловой костюм. Галстук идеальным узлом лежал на ослепительно белой рубашке, на брюках четко выделялись идеально выглаженные стрелочки, на ботинках идеально отражались лучи фонарей. Парня звали Еремей, он вытащил из кармана пачку «Парламента» и закурил, одновременно щелкнув пультом управления сигнализации. Он возвращался домой от любовницы, которую жестоко отодрал во все отверстия, сегодня он мог себе это позволить, ведь сделка, которую он готовил уже три месяца, была удачно заключена. Дома ждали жена и двое пацанов, не то чтобы он не любил жену, нет свою жену он обожал, но иметь любовницу было модно, а за модой надо следить. Так размышляя и докуривая сигарету Еремей зашел в подъезд, подъезд был образцового содержания, везде висели цветы и репродукции картин, было чисто и приятно пахло чем то цитрусовым и экзотичным. Консьержка мило улыбнулась и поздоровалась, Еремей кивнул и начал подниматься по ступенькам к лифту и неожиданно в его голову ворвался безумный крик, а в ладонь левой руки как будто выстрелили, от дикой боли на глаза навернулись слезы…
- А, это ты ёбаный в рот, Ерёма, хули ты тут в темноте разлегся, а кстати где лампочка, вчера ведь еще горела, было светло и пиздато, а сейчас как у твоей жены в жопе, небось опять смедитировал, я уже заебался их вкручивать, я тебе блядь чего, ёбаный монтёр?! А? Сука! Отвечай чмо!
- Да я ее решил отремонтировать чего-то тускло как-то светила! – ответил пьяный мозг Еремея, не сумев придумать версию поинтереснее. Оклемавшись от благостного сна Еремей оказался в гнилостной реальности. Рука начала сильно болеть, а в это время, его сосед – Вован, по кличке Грыжа, наступил на вторую руку. Грыжа был местным авторитетом, он держал три пивных палатки возле станции метро «Текстильщики» и был по местным меркам сказочно богат. Лампочку Еремей на самом деле нагло спиздил и вкрутил у себя дома в большой комнате так как жена Любаша не могла спать в темноте из-за того что ей все время казалось что в темноте по комнате бродит огромный член на ножках и хочет ее изнасиловать. Еремей устал просыпаться под бешеный вопли Любаши – «Хуй, хуй, хуй! Хуй хочет меня выебать! Он уже почти в меня вошел! Неееет!» и рискуя собственными желтыми обрубками, котрые некогда назывались зубами, Ерёма выкрутил эту лампочку на 40 ватт и вот сейчас предстоял серьезный разговор.
- Починить!!! Ты чего меня за ебанько держишь! Это как, бля, лампочку можно починить? Ты мне расскажи и я бля никогда их покупать не буду! – покраснев толи от злости, толи от удивления сказал Грыжа и резко изменившись в лице ударил остроносым лакированным ботинком в зубы неудачливому страннику в мире алкогольных паров.
Последний целый зуб остался на пятой ступеньке старой грязной подъездной лестницы. Тут Вован Грыжа мерзко улыбнулся и сказал:
- Да ладно хуй с ней с лампочкой, как бы без света твоя жена у меня отсосала? Правда? Ладно, забили, я еще одну вкручу, но если ты и её выкрутишь, я приду к тебе домой, подключу тебя к розетке и выставлю на лестничную клетку, ты будешь гореть и кричать «Я торшер! Я торшер!», только смотри ночью не кричи, а то я при свете спать не могу.
И Грыжа виляя жопой ушел давать пизды своим продавщицам и снимать выручку.
Ерёма пополз домой, в предвкушении дармовой выпивки. Обычно если его жена отсасывала у соседа у них дома появлялась пара тройка бутылок дешевой синьки с черной этикеткой и жутким названием «Привет», от кого привет можно было только домысливать уж больно этикетка была похожа на надгобную плиту. Зайдя в квартиру, обклееную вместо обоев бесплатной газетой «Экстра-М», Еремей увидел жену которая, раскинув грязные жирные ноги валялась на полу и смрадно храпела, на столе сварганеном из каких старых помойных досок стояла бутылка «Привета» на четверть недопитая, на полу валялась вторая, высосанная начисто на горлышке виднелись следы старой советской губной помады какого-то сизого цвета, эта помада был его последний презент Любаше на восьмое марта 1992 года. Еремей подлетел к столу и опрокинул содержимое бутылки в свою бездонную глотку, потом занюхал рукавом старого разноцветного пуховика некогда знаменитой фирмы «Beer», из которого уже второй год сыпались перья, а в рваных прорехах можно было хранить все содержимое российского сбербанка. Неожиданно перышко из рукава влетело в дыхательные пути Еремея и он ощитил страшное желание проблеваться, чего тут же и сделал вывалив небогатое содержимое своего желудка на грязный усыпанный бычками пол и упал в забытии в теплую вонючую лужу.

Утро было каким-то вонючим и мокрым. Запах в комнате был какой-то весёлый и праздничный, наверное потому что перегар был разноцветным как транспаранты на 1 мая. Еремей проснулся и начал осторожно открывать свои глаза. Сначала открылся один глаз и увидел потолок покрытый протечками, там же яросно сношались две мухи, ему даже послышались крики «Да, дорогой, да! Я люблю тебя больше чем алкогольную кровь этих двух ублюдков, мы нарожаем много опарышей!!!». Второй глаз открылся и получил пизды.
- Проснулся, солнышко! Где моя оставшаяся гомыра? – ласково сказала Любаша и занесла руку для второго удара.
«Блядь, в подъезде бьют, на улице бьют, тепер вот еще и дома…» подумал Ерёма и улонившись от второго удара откатился в угол комнаты.
- Не знаю я! Чего доебалась лярва! Ты, сука, вчера сама всё сбурляла! – он опять начал дешево отмазываться.
- Не пизди заблёвышь! Я специально оставила на опохмел я четко помню, бля! Я сосала за эти бутылки, тебе надо - сам сходи отсоси.
Еремей тут же представил как к его губам приближается багровый член Грыжи, от этого ему стало совсем плохо, ужасная жажда мести начала грызть его пропитую душу. Взгляд остановился на восьмикилограммовой гантеле, которой они давили банки. С резкостью, которая неожиданно появилась в Еремеевых движениях, он схватил гантелю и швырнул в супругу. Если бы Еремей смотрел фильм «Матрица», он бы понял на что похоже только что им увиденное. Тяжелая гантеля летела в затхлом воздухе оставляя за собой воздушный след она летела четко к голове Любаши. За эти мнгновения в его мыслях пронеслось множество воспоминаний, связанных с совместной жизнью: как они вместе катались на теплоходике по Москве-реке (попивая пивко), как они впервые занялись любовью (нажравшись «Кагора»), как они вместе сделали ребенка (который родился с носом плавно переходящим в шею и синей кожей), в общем было чего вспомнить. А гантеля все летела по направлению к голове Любаши, внезапно раздался треск лопнувшей лобовой кости, брызнула кровь и уже неживое тучное тело рухнуло на пол, взметнув газетные обрывки и пепел.
Еремей подбежал к тому, что когда-то его грело и ласкло и начал шептать. «Ты чего это а? Слышь? Хорош прикидываться!». Он нашел какую то грязную тряпку и начал оттирать кровь с ее головы, неожиданно рука провалилась в голову, Еремей зачем то пошевелил пальцами в еще теплом мозге своей женушки и подумал вслух:
- Это пиздец!
Раздался стук в дверь и крики.
- Эээй! Парафиныч! Открывай! Дело есть! – это был лучший друг Еремея – Петр, по кличке Петросян, его так прозвали за постоянный пьяный глум, из его рта постоянно лезла хуйня, наверно если бы ему отрубили голову, он бы все равно продолжал пиздить и палач отрубил бы себе уши.
Ерёма поплелся к двери, и сделав вид что что-то открывает, замки они уже давно пропили, просто отворил её и сказал:
- У тебя дело, а у меня мертвое тело. – и ткнул палцем на труп.
Петросян зашел в квартиру и пёрнул, затем посмотрел в направлении указательного пальца Ерёмы и захихикав сказал:
- Поздравляю, об этом мечтают 90 % населения планеты Земля, а остальные это уже сделали и сами выполняют роль «жены» в тюрьмах нашей необьятной планеты, вот помню один зэк мне рассказывал…
- Заткнись на хуй, чё мне делать то бля, не хочу быть «женой», у меня анус маленький и предназначенный только для того чтобы каканы откладывать!!! – невежливо прервав словесный понос Петросяна сказал Еремей.
- Не знаю, пойдем к Вождю Прелая Жопа сходим, он умный, он чё нить придумает. – наконец-то выдал что-то стоящее Петро.
- Труп так оставлять нельзя, он начнет пованивать – сказал Ерёма и посмотрел на двух мух которые с потолка переехали жить на нос Любаши и продолжали там грязно сношаться, неожиданно его глаза остановились на холодильник «Зил», который уже лет пять пустовал и лежал на спине с открытой дверцей, в холодильнике лежала подушка и одеяло, припозднившеся гости там иногда ночевали.
Еремей вставил шнур в розетку, холодильник угрожающе зарычал, заработала подсветка.
- Ну че стоишь, Педро, помогай я один обосрусь ее тягать!
- Ну ты бля Кулибин, ща мы её как чукчу, который зимой на своей ёбаной Чукотке в холодильнике греется, упакуем!!! – восторжено воскликнул Петросян и друзья начали ногами тромбовать большую Любашу в маленькие недра превого холодильника в СССР. Наконец в совершенно скрюченом состоянии Люба разместилась.
- В тесноте, но не в обиде, ты уж не обижайся милая. – назидательно-жалостливо сказал Ерёма, захлопнув дверцу импровизированной криогенной камеры.

Они отправились к подвальному помещению магазина «Ароматный мир», где непосредственно проживал вышеупомянутый Вождь. На самом деле Вождя звали Степан Степанович Гнилорот, в советские времена он роясь у себя на дачном участке, в поисках урожая картофеля, совершенно случайно нашел золото партии и с тех пор его весьма успешно пропивал, меняя золотые слитки на фуры спирта и тушенки, на данный момент ему было 92 года, он был недвижим, его тело уже давно отказалось слушать мозг, Степан купил себе подвал под магазином дабы избежать перебоев с бухлом и за день усасывал пять литров спирта и 10 кило тушенки, его огромное жирное тело занимало почти весь подвал и голые жирные алкоголички выгребали из под него говно. Тысячи тоненьких пластиковых трубочек шли от огромной банки со спиртом к различным отверстиям бренного тела, переодически банку спирта заменяла банка тушенки. Не смотря на свою немощность и питозность, голова у вождя работала лучше чем у Путина и у всей думы в целом, если бы он стал президентом, кадый человек в России имел бы пять литров спирта и ящик тушенки в неделю.
Петросян и Еремей постучали в дверь, оттуда послышался визгливый голос «Пароль!!!».
- Лучше носки на подтяжках, чем говно на ляжках. – сказал Петросян.
«Заходите!!!» - опять визгнул голос. Они зашли в полутемное помещения подвала, из колонок которые висели прямо над дверью заиграла музыка из «Звездных войнов», голая бабища с противным голосом сказала:
- Вы со сменкой или без?
- Так, вождь придумал какую-то новую хуйню, какая в пизду сменка?! – возмутился Ерёма.
- Нет сменки?! Тогда босиком пиздячте, а то ходють тута всякие гниды, антисанитарию распространяют, могу пакетики дать лапки свои замотаете, кстати Великий Вождь Прелая Жопа, подданый Дарта Вейдера и Люка Скайуокера, выебавший Йоду и насравший на грудь Принцессе Леи, сейчас изволит спать, так что придется вам подождать дня два: - сказала ублюдская женщина и почесала пизду.
- У нас срочное дело, у нас баба дохлая в квартире у Панфиловича, не знаем что делать, ваще пиздец, ебаный на хуй, блядь, пиздец всем пиздецам пиздецовым, ебанись, долбаный в клюв, залупецкое пиздорванище, хуеблядская говнопробоина, чрезпредподзалупская запедрилопедрилезская катаклизма…
У бабы от такого словесного говна начались закатываться глаза, а по ногам потекло говно, а Петросян продолжал:
-… Недоперевыебанная пиздорваньщина, яйцебородная мандоблошка, говноустойчивый комбинезон, анально-вагинально-желудочно-кишечно-придатковый взрыв- спетросянил мощную петросню Петросян.
От последнего матно-научного термина у бабищи закрылись глаза и её туша упала на кафельную плитку.
- Заебись! Зато без сменки пройдем! – сказал Парафиныч, который почему-то вспомнил школьные годы, когда он в резиновых сапогах испачканых в блевотене, отпиздив пятерых дежурных, все-таки прорвался в школу. Прафиныч зная своего друга заткнул уши, иначе бы тоже валялся на полу рядом с бабищей.
И два дружных забулдыги все-таки прорвались в комнату Вождя. Картина была впечатляющая: гигантское тело лежало на полу, обмотанное тысячей маленьких и больших шлангов, гигантские жировые складки свисали и блестели потным блеском, между ними завивался зеленый мох, сверху всей этой кучи плоти торчала голова, она спала и храпела как чайник с засорившимся свистком. По обоим сторонам туши стояли две совершенно голые лысые толстые бабы с вентиляторами и направляли струи прохладного воздуха на бренную тушу.
- А ну кышь Карлсоны!!! – задорно крякнул Петро. Голые херувимчики зная гнилой базар Петросяна быстро исчезли из комнаты, в это время он подошел к спящему Вождю и сказал:
- Как будить то будем?
Панфилыч подошел к Вождю и начал искать его яйца, он поднимал одну складку за другой, изнемогая от зловония и пачкаясь мхом, находил то ногу, то руку и наконец нашел нечто похожее на гнилой свисток, с двумя полушариями и дернул за него со всей силы.
- А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а !!!!!!!! Кто посмел нарушить мой святой межгалактический сон, где мои дройды, откройте мне мои сенсоры!!! – заорал Вождь, под дройдами наверно подрузмевая баб с пропеллерами.
Педросян лихо взбирался по складкам жира к голове, он несколько раз подскользнулся и упал с двухметровой высоты, но все же смог взгромоздиться на гигантское плечо и отогнув глазные веки монстра, натянул их на затылок.
- А! Это вы питозники, какого метеорита вам здесь надо!? – наконец оглядевшись сказал Вождь Прелая Жопа.
- Ну, в общем, такая хуйня получилась, я сегодня с утра угандошил свою жену гантелей, труп засунул в холодильник и чего делать не знаю, закопать ее негде, сразу засекут, в тюрячку садиться не охота, жопу жалко хоть пьяная но своя… Помоги своим великим лучезарным звездным советом? – быстро промямлил Ерёма.
- Т-а-а-а-к! Дело конечно нехуевое, но исправимое. Я тут слышал у вас стрелка назревает с Фюрером.
На самом деле Петросян шел к Ерёме сообщить что их братва навыебывалась на банду бомжей-скинхедов и им забивается стрела. Ну в общем навыебывалась не вся банда а одноногий инвалид-питозник по кличке Сломанный Цыркуль или просто Цыркуль. У Циркуля целую неделю продолжалось хроническое недопитье, он проебал свое инвалидное пособие, спустив его за два часа, продавать в доме было нечего ( впрочем как и у всех), в долг ясное дело никто не давал, а из-за своей одноногой ущербности он не успевал перехватывать бутылки и банки, которые валялись по округе. И Циркуль решился на последний отчаяный шаг, он пошел побираться на чужую территорию. Зная, что у метро «Динамо» постоянно кучкуются скины, он нарисовал табличку «В детстве я помогал фашистам снять сексуальное напряжение» и встал в переходе метро напевая русские народные песни на непонятном птичьем немецком языке, из которого знал только несколько слов, выглядело это примерно так:

Дас ист валенки, дас ист валенки
Дас ист фантастишь старенькие
Ду хаст, ду хаст
Я пиздат и залупаст

Цыркуль даже не подозревал, что территорию курирует некий бомж-фашист с погонялом Фюрер. У Фюрера очень тяжело сложилась судьба, он не всегда был фашистом, а рос в нормальной семье сантехника и учительницы. Как то летом его отправили в пионерский лагерь «Артек», где сверстники над ним жестоко поглумились. Однажды проснувшись, Андрей (так его раньше звали), подошел к зеркалу и услышал страшный глумливый гогот пионеров-садистов, присмотревшись к своему отражению он увидел огромную свастику, которая изуродывала всю его правую щеку, Андрей пытался ее оттереть думая что это просто шариковая ручка, но он недооценил весь садизм советских детей, которые вместе с вечерним чаем споили ему лошадиную дозу снотворного и набили за ночь этот чудовищный немецкий артефакт.
С тех пор жизнь у Андрея круто переменилась, его не брали ни в комсомол, ни на работу (даже дворником). Но слава богу в России начало развиваться скинхедство и Андрей начал кучковаться среди этих лысых ребят в бомберах и гриндерсах, которые испытывали к нему симпатию и помогали одеждой, деньгами и едой и дали кличку Фюрер. Впоследствии к Фюреру притусовались бывшие скинхеды которые поспивались и попроебывали свои хаты, на данный момент банда Фюрера насчитывала где-то около двадцати пяти человек. И представте каково было удивление Фюрера когда он увидел на своей территории, на которой он уже около десяти лет собирал уражай лавандосов, одноногого ублюдка с идиотской надписью на табличке и распевающий еще более идиотские частушки-маршы, но самое страшное, что вокруг идиота собрались человек десять малолеток-скинов и подпевали ему такими же идиотскими голосами, кидали под ноги деньги и поили пивом. Фюрер подбежал к Циркулю и начал бить его ногами крича «Мочите пионера-пидераста!!!», скинхедики поняв свою ошибку тоже начали ему помогать, но добивать старика Фюрер не стал, так-как был человеком по-гитлеровски умным, он понимал что на этом поползновения на его святое место не прекратяться и решил выведать, кто он такой и из какой братвы, дабы забить стрелу замочить всех сразу и сожрать, людоедством в его банде никто не брезговал. Узнав путем пыток и угроз откуда Цыркуль и кто такой, они его отпустили и приказали пригнать своих уродов для великой битвы у метро «Динамо», а если никто не появиться приехать к нему домой и устроить каннибалистическое пиршество во имя Гитлера. Бедному Циркулю ничего не оставалось делать как пожаловаться своему питозному коллективу, ну а коллектив был всегда готов на подвиги, особенно когда у каждого погода внутри от поллитра и выше.

- Вот что я предлагаю. – сказал Вождь Прелая Жопа, шевеля губами как Брежнев в припадке.
- Я знаю что в этой космической схватке вам не одолеть фашиствующих инопланетян-каннибалов, поэтому советую их подкупить свежим мясом, которое храниться в морозильном трюме твоего, Еремей, межзвездного баркаса, но одного тела будет мало, поэтому придется заготовить еще несколько единиц биомассы, я могу пожертвовать своих дроидов их у меня тут болтается около десяти штук забирай их о Еремей Победитель Женской Половины Своей Общественной Ячейки. – заявил Вождь и зснова заснул.
- А что, дельная мысль, пошли дройдов мочить, а вот насчет не одолеть ето он зря, замочим как сусликов!!!- воскликнул Петросян, схватив с пола железный лом.
В течении двух часов друзья бегали по подвалу безжалосно уничтожая лысых голых женщин-дроидов. После сделали заготовки и свалили мертвые тела в морозильной комнате Вождя, где они к тому же нашли десять литров этилового спирта и без зазрений совести его присвоили. Предстояла битва.

Метро «Динамо» 19-00 возле перехода
Далее произошли события вошедшии в летописи питозных архивов как «Великое Динамовское Побоище». В 19:00 к метро подкатила группировка из района «Текстильщики» в размере тридцати восьми с половиной человек, это была ужасная армия состоящая из бывших инженеров, кандидатов наук, инвалидов детства, дегенератов, бывших спившихся спортсменов и вообще людей различных профессий или вообще без профессий, после к ним присоединились болельщицы (те же питозники только женского пола), которые играли и пели на различных музыкальных инструментах начиная от раздолбанной акустической гитары, заканчивая детским пластиковым бубном, на котором почему-то был нарисован петушок. Вождем был бывший спортсмен-сумист, по кличке Целлюлит, огромный дядька у которого на плече покоилась железнодорожная шпала. Вообще вооружение было самым разнообразным инженеры были вооружены всякими ухищрениями техники: пылесос с обратной тягой с подсоединенным аккомулятором, ботинки с раскаленными подошвами сделанными из утюгов, газовый пистолет стреляющий перегаром. Остальные были кто с чем: чугунная мясорубка, кухонные ножи. Алкоголик по кличке Горец (от слова «горе») пришел с мечом сделанным из лестничной перилы. А еще один безногий инвалид, который и составлял ту самую половину из тридцати восьми человек прихел на кресле каталке у которой колесы были утыканы огомными гвоздями.
Потом нарисовалась фашистская братва, они шли строевым шагом, все как один двадцать пять человек, с грязными лысыми головами, в засаленых бомберах, в обоссаных и обосраных голубых джинсах, с битами, цепями и солдатскими ремнями их сила была в дисциплине и желании сегодня вкусно пожрать.
Две армии встали друг на против друга и начали грязно ругаться и кидаться друг в друга мусором. Вокруг собралась толпа из мирных граждан и милиционеров, пропустить такое зрелище было грех, будет что рассказать детям качаясь в кресле-качалке и попукивая.
Но потом вожди обоих племен сделали знаки замолчать своим людям и вышли на базар. Фюрер и Целлюлит вышли на середину поля битвы.
- Какого хуя твой обрубок клянчил лавэ у моего метро? – заскрежетал зубами Фюрер.
- Произошло недоразумение, не хуя раздувать из мухи - супермуху, отпиздили бы старика и успокоились, чего доебались-то до всех? – прогудел огромный Целлюлит и поудобней перехватил шпалу.
- А доебались чтобы неповадно было, всем вам пизда и наши свалки ждут жертвоприношений!!! – возвышенно воскликнул Фюрер.
- Есть маза. Короче у нас в морозилке десять мертвых жырных голых дрой… ой то есть баб и еще одна в укромном месте, дабы ваши свалки на вас не обиделись мы их вам даруем в знак дружбы и даем обещание больше не клянчить у метро «Динамо»!!!
- Хуйня все это, а то что еще десять баб есть, это значит жратвы хватит, вместе с вашими трупами на два месяца. Ха-ха-ха! – сказал Фюрер и ударил битой в живот Целлюлита.
Началась бойня.
Инженер с помощью пылесоса с обратной тягой закинул в Подмосковье двоих скинов, потом был вырублен брошенным кем-то мусорным баком, скинхед каннибал взобрался на алкоголика Гурыню и отгрыз ему два уха. Горец махал мечом с криком «Остаться должен только один!» и отрубил сам себе ногу, которая подлетев упала в детскую коляску какой-то мамаши, которая слишком близко подобралась чтобы все внимательно рассмотреть. Целлюлит раскидывал шпалой скинхедов как щенков. Инвалид на коляске крошил ноги бритоголовых в фарш, но один из скинов кинул бутылку с зажигательной смесью и обьятый огнем инвалид уехал по лестнице прямо в метро, подпалив собою еще пару прохожих, наши друзья Петросян и Еремей дрались спина к спине, Еремей был вооружен гантелей и с усердием крошил зубы и переносицы, а Петросян выкрикивал страшные слова от которых у людоедов сводило мозг и они убегали куда-то в непонятном направлении. Инвалид Циркуль орудовал костылями как нунчаками, но потом вспомнил что не умеет стоять на одной ноге и упал. В итоге на поле боя осталось только десять против десяти. Вожди опять сошлись в переговорах.
- Может хватит проливать кровище и гноище? Берите наших мертвых баб и убитых братанов и сваливайте, к вам мы больше не сунемся.- сказал Целлюлит очищая от налипших лоскутов кожи и крови свою шпалу.
- Ладно, замяли, я на такие потери не расчитывал! Давайте говорите где ваше бабье. – провозгласил Фюрер.
- Урррраааааа!- закричали обе стороны и пошли, кто по домам, а кто по свалкам.
В этой войне победила еда.

Ул. Марксистско-Ленинских маразмов д. 185. Детская площадка между тремя домами. 22-00
Оставшиеся на ногах питозники собрались на детской площадке, разогнав своими страшными рожами детей и их мамаш, чтобы помянуть павшых и отпраздновать удачный исход мероприятия. Всего убитых насчитывалось около пяти человек, искалеченных около пятнадцати, но по поводу этого никто не плакал - бухла больше достанется. Больше всех радовался Еремей, он избавился от трупа жены и заявил в милицию о том, что она без вести пропала, расследовать это дело конечно никто не стал, так как её гнилосная личность уже давно никого не интересовала. Петросян вынес десять литров спирта честно украденного у Вождя Прелая Жопа и сказал тост.
- Сегодня был самый веселый день в моей жизни, я благодарен за это своему другу Еремею, Вождю Прелая Жопа и желаю им чтобы они наконец-то сдохли и чтобы был повод выжрать! – опять сказал хуйню Петросян, но все равно все чокнулись и выжрали.
Они все выпили ещё по несколько раз, пока инвалид Циркуль не предложил сыграть в телефон. Игра в телефон была одной из любимейших питозных игрищ. Циркуль достал оторванную трубку от таксафона и начал поясничать:
- Привет, дорогая, я сегодня задержусь на работе, дел невпроворот, сделка горит, ты детишек накормила да! Слушай, приготовь мне что нибудь вкусненькое, в натуре! Ну там осетринки, икорочки черной. И пиздёнку помой и причеши, а то у меня чего то сегодня стояк невьебенный! Ага! Целую! Конец связи!
Пока он все это говорил все уссывались от смеха, сама мысль о том что у Циркуля невьебенный стояк и сделка горит вызывала приступ истерики. Они снова выпили. Потом за дело взялся Петросян, мастер своего дела .
- Алиё, щто ти тама ара вах, вах, вах. Памидори продаль да, ай, вай, каравай, вазелином намазивай, щась приедю тибя в попу пирдолить, как нэ продаль. Всё, джихад на твою сэмью. Как помидори тухлие! А-а-а-а помидори и туфли! Какие к Аллаху туфли. А ты туфлями торговаль? А помидорами хто торговаль? Гиви торговаль, значить его сэгодня буду в попу пирдолить… Тем более памидори на самом дэлэ тухлие…
Вся компания попадала в алебастру и корчились в припадке. Алкоголичка Зануда, так смеялась, что у нее из влагалища вывалилась печень.
Потом начался концерт, как обычно звездой была питозница Эдита Нахуй и её муж стихоплет Зюзя, который делал питозные ремиксы на известные песни он вынес катушечный магитофон «Юность» и сказал:
- А сейчас выступает Эдита Нахуй с песнями и плясками народов алкогольного мира.
Он врубил магнитофон и из него полились совершенно непонятные звуки, лишь иногда напоминающие музыку, пленка играла задом наперед и пленка у бабин была местами перетянута скотчем и изолоентой, из-за чего время от времени возникали грохочущие и шипящие паузы. АлкоSTAR начала петь.

Я милого узнаю по своим колготкам
Портки свои он давно пропил
А шляпу он никогда не моет
И выглядит он словно гомодрил

Милая моя, уёбище лесное
Где, в какой Перди
Мы всретелись с тобою

Ветер с моря дул, ветер с моря дул
И трусы мне сдул, и трусы мне сдул
Значит не судьба, значит не судьба
Мне ходить в трусах, мне ходить в трусах
Я без трусов не замерзну, ни хуя не замерзну
Ведь жопа в волосах, жопа в волосах

Пьяное бабьё пыталось танцевать, но когда одна или две питозницы рухнули навзничь как подкошенные, решили танцевать сидя, просто пересавляя ногами из стороны в сторону и поднимая клубы пыли. Потом всем все надоело и начали просто хуячить стакан за стаканом.
Совсем было разомлевший Еремей, ловил кайф покоясь на плече Петросяна, который в свою очередь покоился на плече Целлюлита, который в свою очередь заснул сидя закрыв один глаз, а другим глазом уставился на созвездие Собачья Жопа, которое в это время висело над детской площадкой, в воображении Целлюлита.
Неожиданно в лоб Еремея что-то ударилось, несмотря на своё в жопу пьяное состояние, он почувствовал боль и что по переносице потекла струйка крови. Он посмотрел туда откуда могло что-то прилететь и больно его ударить.
На балконе стоял Грыжа и целился из пневматической винтовки, рядом с ним стояли трое его корешей и тоже во что-то целились из своих стволов. Началась пальба, совсем пьяные людишки, не знали куда им деваться и куда ползти, тем более некоторые ползти уже не могли. Циркуль лежал на земле и искал свои костыли, ему попали в глаз, который почти уже вытек, он страшно кричал и копошился в пыли. Едита Нахуй несмотря на пули стояла на коленях перед мужем которого вырубили несколкими прицельными выстрелами. Еремей и Петросян которые уже протрезвели, Еремей от пули в голову, а Петросян от страха, начали подбирать питозников и оттаскивать в безопасные места, за машины и за деревья. С балкона послышались крики «Пиздатое сафари!!!», «Блядь, жалко пулемёта нету!», «А я бы их гранатами закидал».
Уроды на балконе еще немного постреляли, успокоились и пошли дальше пить.
Еремей и Петросян молча смотрели друг на друга.
Наконец Еремей промолвил заплетающимся языком:
- Надо с этим что-то делать! Это еще ничего, помнишь они нас из арбалетов расстреливали, я тогда из жопы заебался стрелы выковыривать. А когда за нами на тачках с бензопилами гонялись, помнишь? Как раз тогда Цыркулю ногу отчекрыжили!
- Давай спалим на хуй его палатки?! – сверкнув пьяными глазами сказал Петросян.
- Давай! Только вместе с продавщицами! Чтобы его по судам затаскали, гандона ебучего. Я кстати по таким делам специалиста знаю.
- Файерстартера что-ли? Ну пойдем к нему, спиртяги вроде ещё осталось.

Они зашли в подьезд который был весь покрыт черными горелыми пятнами, стекол нигде не было, половина квартир пустовало и они находились в состоянии сгоревшей собачей будки. Петросян позвонил в звонок, что-то полыхнуло и Петро заорал на весь подъезд «Ой бляяя!!!». Дверь открылась из квартиры потянуло серой и сажей, оттуда повалил дым, когда он рассеялся на пороге появился человек в несгораемом костюме и в шлеме, грохотала музыка Prodigy “I`m Firestarter, twisted firestarter”. Это был Великий Поджигатель, воистину легендарная личность. Еще в глубоком детстве он начал поджигать все что видел: пенсионное удостоверение своей бабушки, почтовые ящики, мусорные баки, кошек, собак. В дальнейшем его интересы стали шире, первым крупным поджогом стала средняя школа №369, в которой непосредственно обучался Поджигатель, далее последовал продуктовый магазин, потом он совершил попытку поджечь Белый дом, за что сел на пять лет но потом тюрьма каким-то образом сгорела дотла, а потом сгорела еще одна тюрьма куда перевели Файерстартера и власти решили, что лучше уж пусть горят помойки и школы, чем тюрьмы и Великого Поджигателя выпустили на волю, где он и продолжал свое светлое горячее и пахнущее серой, дело.
- Чего надо? – сказал Файерстартер
- Есть делюга, надо кой чего поджечь, даём два литра спирта!- предложил Еремей.
Файерстартер улыбнулся сделал приглашающий жест и сказал:
- Добро пожаловать в обитель огня!
Квартира напоминала склад горючих веществ, везде стояли канистры с бензином, в химических пробирках и мензурках что-то горело, кругом валялись банки с порохом, патроны, спички и петарды. Было удивительно как Великий Поджигатель еще не взорвал сам себя и район «Текстильщики» к ебеням собачим.
- А чего сжечь то надо? – спросил Поджигатель помешивая что-то вонючее на плите.
- Три палатки около метро! Грыжа - хозяин, заебал он нас травить! – оправившись от удара током сказал Педросян.
- А ну если Грыжу это же другое дело, это надо с особым размахом, у меня кстати есть немного динамита, немного, но на три палатки хватит.

Ст. м. Текстильщики 0.35
И вот уже через час они подошли к палаткам, Петросян и Еремей отвлекали продавщиц, пока Великий Поджигатель устанавливал заряды и часовой механизм.
- Девушка у вас такие зеленые глаза, которые похожи на вкуснейший гороховый суп, который я ел в детской столовой, я бы с удовольствем почистил ваше ржавое отверстие своей чистилкой для шоколадных фабрик! – нес хуйню Петросян
- Да вы хамло Пётр, но вы мне нравитесь! – сказала уродливая продавщица и улыбнулась беззубым ртом, который походил на очко унитаза.
«Да, бля, таких и сжечь не грех». – подумал Еремей.
Заряды были установлены, но в это время, откуда не возмись появилась машина Грыжи, друзья-питозники спрятались в кустах. Пьяной походкой Грыжа подошел к палаткам посмотрел на одну, потом на другую, потом на третью. Потом начал бормотать себе под нос: «Еники беники трахали в жопу вареники». И его палец остановился на палатке посередине, он зашел и через минуту палатка началась равномерно покачиваться и оттуда стали доноситься сладострастные стоны.
- Взрывай на хуй! – сказал Еремей Файерстартеру, потирая в предвкушении руки.
И Великий поджигатель нажал на кнопку.
Взрыв потряс всю текстильную округу, в окрестных домах повылетали стекла, машину Грыжи перевернуло на бок и она загорелась, первая палатка была разкурочена до неузнаваемости, ту где гнилостно сношались Грыжа и продавщица, смяло как консервную банку, оттуда как ни странно еще слышались крики, но потом они стихли, третей палатки просто не было, потом ходили слухи что она упала где-то в Чебоксарах.
Файерстартер ловил оргазм за оргазмом он скрючился на траве и стонал. Когда он пришел в себя, питозники пошли пить спирт и пили его всю ночь.

Белый мерседес остановился у подъезда, из него вышел опрятный молодой человек в костюме-тройке, у него сегодня был удачный день, завалили его главного конкурента по бизнесу, он был на похоронах, делал горестное лицо, но на самом деле на душе у него был ска-концерт. Дома его ждала красавица жена и двое замечательных детей. Молодой человек закурил сигарету «Парламент» и подумал, что, насрать ему на эту моду не поедет больше к любовнице, тем более жена у него просто красавица. Он зашел в подъезд, милая седая бабушка-консьержка ему улыбнулась, парень ей кивнул и пошел к лифту. Поднялся на свой этаж, поцеловал жену…. Тут сон прервал крик Петросяна «Ты чего мудак, что ли, в жопу себя поцелуй!!!», «Приснится же!» подумал Еремей переворачиваясь на другой бок и снова засыпая.